– Бален? Что?..
Шу с трудом разлепила глаза. Вокруг клубились и искрили сине-бело-лиловые потоки тумана, искажали пространство до неузнаваемости, звали взлететь в облака, бурей пронестись над землей, пролиться дождем. Знакомая лиственная зелень Бален едва мерцала в буйстве дикой магии.
– Идем. – Подруга потянула Шу за руки, заставила подняться с пола. – Вот зачем ты пошла сюда одна? Слава Светлой, Зако нас разбудил.
– Скорее, Шу, – позвал Энрике. – Да проснись же!
Шу улыбнулась и попыталась сказать, что здесь нет никакой опасности, что не надо уходить. Разве они сами не видят, как тут чудесно? Но из горла снова вырвалось невнятное карканье.
– Ширхаб, – выругался Энрике, подхватил ее на руки и побежал вниз по ступенькам.
Сквозь туман Шу едва понимала, что не надо сопротивляться: друзья хотят как лучше, просто не понимают, что вся эта магия – ее! А так хотелось снова слиться с ветром, полететь наперегонки с орлами, подняться высоко-высоко, чтобы стало видно всю империю…
– …не открывается! – сердито вскрикнула Баль.
– Шу, выпусти нас скорее! – потребовал Энрике.
«Играть, играть! – радовалась маленькая девочка верхом на деревянной лошадке. – Вместе играть!»
– Пожалуйста, Шу, открой двери!
«Не хочу, мое! – топнула ножкой кроха. – Играть!»
«Потом поиграешь, малышка, – голос мамы согрел и успокоил ее. – А сейчас вернись к своим друзьям, они нужны тебе!»
Неохотно вынырнув из сладких потоков магии, Шу взглянула на Бален, дергающую неподвижную дверь.
«Откройся», – велела Шу.
Дверь с недовольным скрипом приоткрылась, а Шу потребовала у Энрике:
– Отпусти. Я еще не разучилась ходить!
– Ну наконец ты вернулась, – облегченно выдохнул Энрике, поставив ее на пол в Цветочной галерее.
– Никуда я не уходила, глупости какие, – буркнула Шу, с сожалением отпуская ласковые потоки магии.
– Вот и расскажешь мне, что это за глупости такие и во что ты опять встряла, твое неугомонное высочество.
Глава 17
Благими намерениями
26 день холодных вод, Суард
Рональд шер Бастерхази
Эфирная буря застала Роне в совершенно неожиданном месте. Для него самого неожиданном. То есть в салоне лучшей столичной портнихи. Дамской!
Но начнем с начала.
Этим утром Роне проснулся в теплой компании. Обожравшийся до полной потери страха Тюфа разлегся прямо на его одеяле и довольно пощелкивал. Эйты вылез из своей кладовки и притаился у самого изголовья с такой зверской рожей, что не будь он полностью послушен в силу своей природы, Роне бы испугался за сохранность собственного горла. А Ссеубех – свое переплетенное в человеческую кожу сокровище он давно уже привык называть по имени – парил в центре какого-то сложного стихийного узла, растопырив страницы наподобие ушей летучей мыши. Роне даже показалось, что дохлый некромант успел создать себе антропоморфную проекцию и напитать ее дармовой энергией до изрядной плотности. Правда, проекция растаяла через мгновение после того, как Роне открыл глаза. Ну и пусть эта маленькая тайна пока остается в распоряжении дохлого некроманта. Рано или поздно – скорее рано, чем поздно – Роне все узнает и обратит на пользу дела. В конце концов, дело у них с Ссеубехом одно, благословенное Двуедиными.
– Брысь, – велел Роне пьяному гоблину и краснокожему умертвию разом.
Ссеубеха он трогать не стал, пусть развлекается.
– Светлого утра, патрон. – Пригасив плетение, фолиант аккуратно спланировал на свой пюпитр. – Позвольте вас поздравить с великолепным приобретением. Уже вторым. Мое восхищение!
– Аномалия прекрасна, – согласился Роне, довольно потягиваясь.
Сила переполняла его, несмотря на трех проглотов. Да что там, сейчас он мог бы запросто оживить гоблинского шамана и Эйты разом! Но – не заслужили. А вот он сам вполне заслужил какую-нибудь приятную мелочь. К примеру, свежайшего шамьета с бушами прямо сейчас…
– Эйты, какого екая мне приходится ждать завтрака! Бегом!
…и повторения этой ночи – ночью. Или вечером. Или вечером и ночью. И утром тоже. Мм… и прямо сейчас Роне бы тоже не отказался, даже вместо шамьета.
О, эта Шуалейда! Совершенно сумасшедшая девчонка! Ее мать, светлая Зефрида, ни в какое сравнение с ней не идет! Не говоря уже про Ристану. Никто не идет, если уж начистоту, кроме Дюбрайна. Но Дюбрайн далеко, а Шуалейда – близко.
Семь екаев, как она хороша! Ослепительно хороша!
Правда, только для ценителей, то есть истинных шеров. Смотреть на нее взглядом бездарного категорически не рекомендуется: внешность у нее – Суардис во всем разбойничьем великолепии. Острая, смертельно опасная сталь и никакой женственности, к тому же одевается она… м-да… И это может стать проблемой.
Уже стало.
Обделенные мозгами и чувством самосохранения придворные моллюски уже вчера шептались о ее дурном вкусе, ужасной фигуре, кошмарных манерах и о чем-то там еще, оскорбляющем их тонкое эстетическое чувство. Роне бы назвал их шакалами, но не хотел оскорблять животных, обладающих отличным нюхом не только на падаль, но и на неприятности. Эти – не обладали. Слишком привыкли считать самой влиятельной фигурой Валанты старшую принцессу. Конечно же, Роне их не разубеждал. Но быть такими идиотами!
Бездарные, что с них взять.
И Ристана тоже хороша. Ненависть ненавистью, но послать сестре достойные принцессы платья она была обязана! Достойные – не в смысле шитые по последней моде, а те, в которых Шуалейда бы походила на принцессу, а не ворону в оборочках. Неудивительно, что Аномалия не стала их надевать. В нежно-розовом она бы, пожалуй, выглядела еще ужаснее и глупее.
То же, в чем Аномалия явилась во дворец, было воплощенной мечтой престарелой провинциальной девы. Наверняка этот шедевр создавался под руководством компаньонки. Без сомнения, дамы достойной. Но вот беда, дама сия двенадцать лет не бывала в столице и никогда не отличалась изысканным вкусом.
И если Шуалейда завтра выйдет на бал в чем-то подобном, ее непременно обсмеют, она расстроится… Глупую мысль «не хочу, чтобы она расстраивалась» Роне отогнал. Все намного проще и логичнее. Аномалии предстоит встреча с Люкресом и Дюбрайном – которого опять носит Мертвый знает где! А она и так нестабильна. Так что не надо добавлять еще одну соломинку на спину этого верблюда. Если Аномалия сорвется на балу, плакала должность полпреда Конвента, не говоря уже о шансе Единения на троих. О нет! Ради перспективы сделать то, что не удалось самому Ману Одноглазому, Роне готов был заказать для Шуалейды не одно платье, а сотню! Тысячу платьев вместе с веерами, туфельками, ридикюльчиками, кулончиками, заколочками и без чего там еще дамы не мыслят жизни.
