– Мя? – обрадовался кот, в четыре руки перемещенный к нам на кухню.
– Нет, мясо надо размораживать, могу предложить тебе молоко, – сказала Ирка, открывая холодильник.
Я смотрю, кошачий – очень понятный язык, вот и подружка его уже вполне освоила.
– Мо, – облизнувшись, кот согласился на молоко.
Мы чинно позавтракали, потом отправили сытого Макса восвояси и заперли за ним балконную дверь, но это не избавило нас от компании: за дверью, явно ожидая нашего выхода, топталась Дуня, она же Дот, она же Диана, прости господи, Лунная.
– О, вы тоже на море? – обрадовалась «случайной встрече» соседка.
Так я и знала, что она увяжется с нами!
– На море, – вынужденно согласилась я, потому что соврать что-нибудь правдоподобное не получилось бы – реквизит у нас был не тот.
На плечах у Ирки, традиционно груженной полтонной пляжного скарба, оригинальной накидкой лежал просторный резиновый матрас. Не надутый еще, конечно. С надутым сложновато было бы гулять по узким улочкам старого города. Но даже спущенный резиновый матрас ярко-красного цвета – аксессуар весьма заметный. И никуда, кроме как на пляж, с ним не выйдешь.
– Я тоже с вами, можно? – Не дожидаясь ответа, Дуня пристроилась к нашему маленькому отряду замыкающей.
– В лифт не поместимся, – сообразила Ирка и первой пошла вниз по лестнице.
Это оказалось неправильным решением, потому что узкая лестница явно не предназначалась для движения празднично убранных колонн демонстрантов. Дородная Ирка, с баулом, в широкополой шляпе и с кумачовым матрасом на плечах, на нижнем этаже застопорилась, затрудняясь разминуться с парнем, который волок наверх велосипед. К счастью, после пары-тройки па странного парного танца с пляжным скарбом и великом владелец транспортного средства сообразил, что ему следует отступить и пропустить нас.
Смышленый оказался парнишка и благовоспитанный, пока мы протискивались мимо него, он и поздоровался, и представился, и даже вспомнил, что мы вчера уже виделись:
– Доброе утро, я Али, как вам паста, понравилась?
– Какая паста? – Ирка остановилась было, но я подтолкнула ее в спину, чтобы не задерживала движение.
Сама же дружелюбно ответила приветливо улыбающемуся парню:
– Спасибо за подсказку, та шоколадная паста очень вкусная!
Тут до меня дошло: Али! Я уже слышала это имя!
И я уточнила:
– Это вы живете с мамой в апарте на втором этаже?
– Верно! Заходите в гости!
«Спасибо, уже были», – едва не ляпнула я, но удержалась. А Дуня из-за моего плеча кокетливо поинтересовалась:
– Ой, а вы тоже из России?
– Нет, из Баку. – Али улыбнулся персонально блондиночке. – А мама турчанка, у нее вся родня здесь, вот мы и приехали на Курбан-байрам.
– На велосипеде? – удивилась Дуня.
Похоже, она знает, что мужикам нравятся милые дурочки. Либо она милая дурочка и есть, что вообще-то сомнительно: вон как ловко вычислила наше отпускное жилье.
– Велосипед я уже тут взял, напрокат, чтобы на городской транспорт не тратиться, – охотно объяснил Али. – Но на время праздника проезд в автобусах и трамваях бесплатный, так что велик мой четыре дня постоит на приколе.
– Четыре дня бесплатного проезда?! – Ирка, проплывшая было мимо, живо вернулась. – Для всех или только для местных?
– Для всех.
– И с какого дня?
– С воскресенья.
Мы с Иркой переглянулись.
– Спасибо за бесценную информацию! – искренне поблагодарила я доброго юношу.
Да за четыре дня мы всю Анталью изъездим вдоль и поперек!
– Вы спрашивайте, если что, я всегда рад помочь, – ответил мне Али.
Я признательно кивнула и вытолкала за порог мечтательно улыбающуюся Ирку.
– Это сколько ж мы денег сэкономим на поездках, – пробормотала она, обласкав взглядом прокативший по улице автобус. И тут же сосредоточилась: – Идем на остановку, посмотрим маршруты!
Разрумянившаяся Дуня догнала нас уже на перекрестке, когда мы с Иркой озирались, высматривая ближайшую автобусную остановку. Обнаружили ее прямо у мечети, нашли там информационный щит, сфотографировали карту с маршрутами общественного транспорта и сразу же определились со стратегией предстоящих автобусных катаний: будем с утра до вечера ездить на всем подряд, глазея в окна и выходя там, где захочется!
Дуня в обсуждении и формировании планов участия не принимала. То ли не собиралась постоянно быть с нами (хотелось бы верить), то ли просто отвлеклась на свое.
Оно, свое это, у нее было специфическое. Начинающая писательница детективов-фэнтези старательно вдохновлялась местным колоритом.
– О, отличное место для боя мечников! – пробормотала она, оглядев вымощенную потрескавшимися мраморными плитами квадратную площадку перед лавкой мясника.
Потом прищурилась на узкий темный проход между двумя глухими стенами.
– А сюда идеально впишется портальное кольцо! – Тут она сложила пальцы круглой рамкой и повертела воображаемый шар, пристраивая его в проем. – Отлично! Портал загудит, заискрит, разойдется – и из него полезут… м-м-м-м… а, знаю: гомункулусы!
– Что вы тут про мускулы? – недослышала Ирка, наконец закрыв для себя тему транспорта и логистики и желая переключиться на что-то повеселее.
– Про гомункулусов! – поправила ее Дуня.
– А, про этих я и говорить не хочу, мне мужчинки ненормальной ориентации неинтересны. – Ирка пренебрежительно фыркнула и пошла вперед. – Шагайте уже, солнце поднимается все выше, мы сгорим!
– Как фениксы, – съехидничала неугомонная Дуня.
– Какие еще веники? – Ирка снова ослышалась.
Я тихо захихикала, наслаждаясь их диалогом.
– Фениксы! – поморщилась Дуня. – Птицы, которые сгорают и снова…
– О, точно! Будем возвращаться – купим на обед жареную курицу! – перебила ее Ирка, оглянувшись на печку-гриль в витрине мясницкой лавки.
– Не понимаю, как можно путать феникса с курицей и не знать, кто такие гомункулусы! – покривила носик писательница фэнтези, пытаясь найти поддержку и понимание у меня.
Но я не позволила обвинить мою любимую подругу во грехе дремучего невежества:
– Зато она знает, что такое амфибрахий.
Это, кстати, правда: пытаясь совершенствовать свое профессиональное мастерство, поэтесса Ирина Максимова недавно прошла интернет-курс «Основы стихосложения» и теперь даже спьяну не путает анапест с ямбом.
– Амфибрахий, амфибрахий, – несколько смущенно затеребила свой склероз горделивая мастерица фэнтези. – Это какое-то опасное холодное оружие, да?
