– А хорошо здесь! – одобрила окружающую действительность моя подруга, когда мы высадились из автобуса.
Прямо по курсу высилась стена, имитирующая крепостную, слева от нее толпились многочисленные автобусы, справа тихо журчала на каменистых перекатах невидимая за деревьями река, сверху просторным шатром раскинулось темно-синее небо. Щедро рассыпанные по нему крупные желтые звезды топорщились острыми тонкими лучиками и тем напоминали съедобные плоды кактусов.
– А я палец занозила, – в тему пожаловалась Ирка.
– Дома вытяну твою занозу пинцетом для бровей, – пообещала я, чтобы она не ныла и не портила мне дивный вечер.
Наши попутчики, выгружаясь, сбивались на автостоянке в плотное стадо. Встретивший транспорт представитель турфирмы, дивно горластая русскоязычная барышня с табличкой на длинной палке, руководила процессом, обещая сразу после построения и переклички выдать всем билеты на шоу.
Я помешала подружке нагло ввинтиться в самое начало очереди, напомнив:
– Нам с тобой тут ничего не дадут, нас Ира ждет, идем!
Моя бывшая коллега встретила нас на входе и до начала представления провела нам небольшую экскурсию по территории. Там были фотозоны, буфет на свежем воздухе, разумеется, туалеты, а еще – стилизованный деревенский двор с деревянным домом в этническом стиле и мелкой живностью на вольном выпасе. В дальней части двора сидели на цепи два больших светло-желтых пса. Иру они явно узнали, выбежали к ней навстречу и радостно прыгали на задних лапах, размахивая высунутыми языками, как флажками.
– Что за порода? – спросила моя Ирка – большая любительница крупных мохнатых зверей. У нее у самой дома пес, больше похожий на медведя.
Ира сказал, что это какая-то особая турецкая порода, редкая, можно сказать – национальное достояние: таких собак даже запрещено вывозить из страны.
Мы потрепали добродушных и удивительно молчаливых собаченций и пошли в зал.
Шоу «Троя» оказалось прекрасным туристическим продуктом. Отличная хореография, богатые костюмы и четкий сюжет, понятный всем и каждому – не потому, что все читали Гомера, а потому, что очень многие смотрели голливудскую «Трою» с Брэдом Питтом. Для пущего сходства – чтобы народ их узнавал – Ахилла создатели шоу специально сделали длинноволосым блондином, а Гектора – коротко стриженным брюнетом с аккуратной бородкой. Сюжетное сходство с популярным фильмом ничуть не мешало по достоинству оценить оригинальную сценографию, эффектные танцы и мастерство исполнителей.
– Кто автор? – спросила я бывшую коллегу.
– Вообще вот это все придумал уважаемый Мустафа Эрдоган, он основатель проекта. – Ирка кивнула на большой портрет благообразного пожилого мужчины. – Собаки, кстати, тоже его… А один из хореографов вон там сидит, видишь? Энгин Аслан. Эй, Энгин!
Красавец-брюнет обернулся и помахал нам.
– Потом поболтаете, не мешайте смотреть! – одернула нас Ирка. – Роскошное шоу, давно я ничего подобного не видела!
Я согласно кивнула и нашептала Ире на ухо:
– Передай, пожалуйста, создателям шоу наши искренние поздравления, они отлично поработали! Что особенно удачно – не допустили перекоса в сторону аутентичности, чем обычно грешат такие представления для туристов. Национального колорита точно в меру, в основном – культур-мультур, в смысле, мультикультур…
– Это вы еще троянского коня не видели! – улыбнулась экс-коллега.
– А где конь? – Ирка привстала и заозиралась, как будто ожидала увидеть упомянутого коня у себя за спиной.
– Он будет во втором отделении.
В антракте мы с Иркой уже без сопровождения пошли перекусить. Купили чай и шоколадку, устроились за просторным деревянным столом подальше от буфета.
Ирка вела себя беспокойно: вертелась, ерзала, мою любительскую театральную рецензию слушала невнимательно, шоколад жевала вяло, а в какой-то момент и вовсе поперхнулась, вскочила и молча ринулась в темноту.
– Туалет в другой стороне! – крикнула я ей вслед, но Ирка мою любезную подсказку то ли не услышала, то ли проигнорировала.
Я сунула в рот остаток шоколадки, одним глотком допила чай и с оттопыренными щеками, как бурундук, озабоченно булькая, побежала следом за подружкой.
А она уже не мчалась, она кралась!
Тихо-тихо, перекатываясь с носка на пятку и перед каждым новым шагом осторожно нащупывая почву под вытянутой вперед ногой, как какой-нибудь преступный перебежчик на заминированной пограничной полосе.
Это, безусловно, интриговало.
Я проглотила свою шоколадно-чайную массу, но открывать освободившийся рот для крика раздумала.
Кто я такая, чтобы мешать Следопыту на тропе охоты?
Хотя на кого это охотится Ирка, мне было очень интересно.
Терзаться любопытством не хотелось, мазохистские настроения мне обычно чужды, поэтому я включила фонарик на мобильном, подсветила кромешную тьму впереди и увидела, что подружка крадется не просто так, а за кем-то.
И этот кто-то тоже крадется!
Но за кем-то еще или просто так, для тренировки голеностопа и очного зрения, было не ясно: слабый фонарик так далеко не доставал.
Хотя Ирка-следопытка все-таки заметила, что фигура перед ней слегка подсвечена, обернулась и погрозила мне пальцем, скривив при этом зверскую рожу.
Я поняла это как немой призыв не нарушать светомаскировку и выключила фонарик. Обойдусь и без него. Во-первых, глаза уже немного привыкли к темноте, во-вторых, если впереди таится опасность – скажем, глубокая яма, то лично я свалюсь в нее не первой, а третьей как минимум. То есть на мягкое упаду, не разобьюсь.
Подбадривая себя таким образом, я продвигалась вперед, ведомая Иркой, ведомой таинственной фигурой, ведомой не знаю кем или чем, возможно, собственными тараканами, потребовавшими выгула в экологически чистой местности.
Куда мы все, включая тараканов, тянемся, как репьи на хвосте, я не понимала, поскольку конкретно эта экологически чистая турецкая местность была мне незнакома…
Хотя нет, крутые заломы большого темного пятна впереди я узнала: это была линия крыш тех самых домиков, вблизи которых мы наблюдали разную крестьянскую живность!
Тут Ирка замедлилась, а потом и вовсе остановилась. Наверное, некто впереди сделал то же самое.
Воспользовавшись моментом, я приблизилась к подруге, но заговорить с ней не успела. Из чернильного мрака перед нами – перед всеми нами, считая и того, кто крался первым, – стремительно и бесшумно вылетело что-то светлое, крупное и, думается мне, изрядно увесистое. Во всяком случае, фигура таинственного первопроходца моментально опрокинулась и почти пропала из виду, стертая обширным белым пятном, как ластиком.
– Оно его сожрало?! – испугавшись, слишком громко воскликнула я.
– Помо… – донеслось как будто в ответ.
