– В том, что она не помнит, где была.
– Врет небось.
– Да не врет, с ней специалисты работали, сам профессор Топоркович, знаете такого? Светило психиатрии…
– Как не знать! – обрадовалась Ирка. – Было как-то, мы с Ленкой штурмом взяли его психушку, так Топоркович, он же милейший человек…
– Не будем углубляться в воспоминания! – с нажимом предложила я, заметив, как округлились глаза нашего юного друга. Не все он о нас знает, ох, не все… – Так что там с Топорковичем и Лесей?
– Он подтвердил, что она потеряла память.
– Что, всю?!
– Если бы всю, генерал был бы только рад, – криво усмехнулся лейтенант. – Воспитал бы непутевую дочку заново, с чистого, так сказать, листа… Нет, Леся напрочь позабыла только два прошедших месяца. Где была, с кем, что делала – куча вопросов и никаких ответов! Последнее, что вспомнила, – как в самолет садилась, чтобы в Анталью лететь.
– Ага! – Я поняла, что мы добрались до сути. – И генерал Комаренко, не в силах справиться с любопытством и желанием всех и вся контролировать, отправил надежного человека добыть информацию, чтобы заполнить этот двухмесячный пробел, да?
– Да. – Касатиков кивнул и потянулся к отдаленному бутерброду.
Я милостиво переставила тарелку поближе к нему:
– Ешь, заслужил.
– А если скажешь еще, что уже успел выяснить, я тебе вкусный бутербродик с сыром сделаю, – пообещала Ирка.
– На бутерброд еще не выяснил, – посетовал лейтенант. – Я же только вчера утром прилетел! Успел поселиться в отеле, где и Леся останавливалась, и узнал, что свалила она оттуда буквально на следующий день. А поскольку последней публикацией в ее «Инстаграме» была фотография с геометкой «Аспендос» и хештегами #огнианатолии и #шоутроя, я и поехал на это самое шоу. Думал, может, найду там какой-нибудь след…
– А нашел нас, – кивнула Ирка. – Ну, не расстраивайся, знать, судьба такая. Может, так и надо. Не исключено, что это намек: только все вместе мы справимся с этой непростой задачей!
– Тебе наших собственных задач недостаточно? – Я попыталась окоротить воодушевленную подругу.
Полковник Лазарчук и лейтенант Касатиков вечно бухтят, что наш любительский дамский сыск – лютое зло. Мы, мол, только мешаем профессионалам работать. Это, разумеется, абсолютно предвзятое мнение и сущий поклеп, но зачем же заранее пугать родную полицию таким откровенным заявлением о намерениях? Захочется нам справиться с их задачей – сделаем это потихоньку.
– А какие у нас есть собственные задачи? – задумалась Ирка. – Ты про тот пропавший труп?
– Да, а что, кстати, с трупом? – светски поинтересовался Касатиков.
Я грозно посмотрела на подружку: болтушка! Не хватало еще, чтобы родная полиция путалась у нас под ногами даже тут, в чужом краю!
– Да ничего с трупом, – небрежно ответила я лейтенанту. – Совсем ничего, нет никакого трупа, так, галлюцинация, померещилось, как говорила фрекен Бок: «А я сошла с ума, я сошла с ума, ах, какая досада!»
– Бывает, – успокоенно кивнул Касатиков.
Мне захотелось взвиться: что значит – бывает? У кого, у меня такое сумасшествие бывает?! Да таких нормальных и здравомыслящих людей, как я, еще поискать! Кто не верит, пусть спросит того же профессора Топорковича, мы с ним прекрасно знакомы и частенько общаемся!
Тут Ирка незаметно наступила мне на ногу, и я спохватилась. Спокойствие, только спокойствие, как говорил добрый друг неврастеничной фрекен Бок – крепкий разумом товарищ Карлсон.
– А кому еще кофе? – громко спросила подружка.
– Мне! – сказал тот Макс, который лейтенант.
– Ма! – сказал тот Макс, который кот.
– Тебе кофе, тебе молока? – Ирка захлопотала, обслуживая гостей, и к теме всяких разных расследований мы больше не возвращались.
Накормленный Касатиков был отпущен с миром и пошел к себе в отель, а мы с Иркой собрались на пляж. Да не на уже освоенный ближайший, а на дальний, расположенный на западной окраине города. Нельзя же было упускать случай всласть наездиться на бесплатных автобусах!
Макса мы заперли в нашей квартире, оставив ему устную инструкцию по правилам поведения кота в статусе гостя и миску с водой. Еды не оставили – просто не было у нас ничего такого, что подходило животному и при этом не портилось без холодильника.
Недовольный отсутствием продовольственных запасов, кот проводил нас таким колючим взглядом, что у меня даже лопатки зачесались. Ирка, очевидно, тоже почувствовала себя крайне неуютно – она вообще очень дорожит своей репутацией гостеприимной хозяйки, поэтому вовремя придумала:
– Давай зайдем к Дуне и возьмем сухой кошачий корм, у нее наверняка есть!
– Заодно выясним, не вернулась ли наша блудная соседушка, – согласно кивнула я. – Если вернулась, то корм забирать не станем, наоборот, доставим обратно кота.
– Хороший план, понятный и простой, – одобрила Ирка.
Я ввела все тот же код «Диана», дверь открылась, мы вошли в квартиру и, оставив свои пляжные хабари у порога, направились прямиком в спальню, стараясь при этом не шуметь.
Ясно же было: вернувшись с ночной гулянки, любой нормальный человек завалится спать. Дуня производила впечатление достаточно нормальной. Ну, тщеславная графоманка, так это с кем не бывает…
В спальне никого не было. В помещении по-прежнему царил хаос. Видимо, хозяйка дома не появлялась, а уборщицы нам в апартах не положены, так что навести порядок было некому.
– Я, конечно, уважаю здоровую тягу к развлечениям, – сказала Ирка откровенно неодобрительно. – Но это, по-моему, уже слишком. Как можно позабыть об ответственности за беспомощное существо, это я сейчас про кота?
– Точно, давай искать корм. – Я вспомнила, зачем мы явились. – Ты посмотри на кухне, а я тут.
Ирка послушно пошла хлопать дверцами шкафчиков и через минуту покричала:
– Нашла! Тут два пакета кошачьих сухарей, один с курицей, другой с кроликом, какой взять?
– Бери сразу оба, чтобы два раза не ходить, если что, – посоветовала я, изучая собственную находку.
На полке в платяном шкафу обнаружился пакет с кошачьим барахлишком: расчески, щетки, антиблошиный ошейник в запечатанной коробочке, какие-то таблетки, аэрозольный спрей, несколько игрушек… Рядом лежала прозрачная папка – файл с документами, причем не только кошачьими. Паспорт породистого животного – нарядная картонная книжечка с логотипом клуба «Ирбис» – соседствовал с «заграном» хозяйки. Дунин паспорт я оставила на месте, а кошачий забрала вместе с прочим имуществом Макса. Мало ли, вдруг животинка захворает, понадобится ее ветеринару показать, в паспорте могут быть отметки о прививках.
– Всё, идем? – в комнату заглянула Ирка.
– Ага. – Я заглянула в документ кота и хихикнула. – Оказывается, Макс – это сокращенная версия кошачьего имени. Угадай, как его зовут полностью?
