– О! Так я тебе его сейчас сварю, – с готовностью предложила Тамара. – У меня есть немного кофе, сама я его редко пью. Кофе, понимаешь, действует на меня как снотворное, сразу в сон начинает клонить.
Надо же, какая удивительная, просто парадоксальная реакция.
– Кофе, наверное, тебе еще и давление понижает? – предположила я.
– Точно, – подтвердила Тамара, – а оно у меня и без того пониженное. Ну, так что? Я варю тебе кофе? – спросила она.
– Ты знаешь, не вари. Я с тобой за компанию выпью чаю, – сказала я.
Я подумала, что приготовление кофе занимает времени не в пример больше, чем заваривание чая. Да к тому же я сомневалась, что Тамара сварит кофе так, как я люблю. Кроме того, мне ведь надо расследованием заниматься, а не чаи гонять.
– Ну что, едем на репетицию? – спросила я, когда с завтраком было покончено.
– Едем, – ответила Тамара.
Мы сели в мою «девятку» и поехали.
– Слушай, Тамар, а вот скажи, подтанцовки – это что? Все на полном серьезе? Ну, я имею в виду: не два прихлопа, три притопа? Что-то посложнее? – поинтересовалась я.
– Конечно, все очень серьезно! Скажешь тоже: два прихлопа! – фыркнула Тамара. – Нет, хореография сложная, гоняет их балетмейстер по-черному.
– Значит, если танцовщицы вкалывают будь здоров, то и тебе достается? В смысле, костюмами обеспечить, обувью, реквизитами, наверное.
– Ну, меня репетиции не касаются. У них своя форма есть. Мне нужно только к концертам подготовиться, – объяснила Тамара.
– А сам маэстро на репетициях присутствует? – спросила я.
– А чего он там забыл? – Тамара недоуменно посмотрела на меня. – Этот Гарик, короче…
Она махнула рукой.
– Слушай, Тань, вот я вспомнила один случай, может, тебе пригодится для твоей статьи. Как-то раз Гарик был приглашен на юбилей одного «авторитета». Тот был большой любитель таких вот лирических и полублатных песен, которые составляют основу репертуара нашей «звезды». Так вот, в самый разгар своего выступления, когда Гарик стоял посередине банкетного зала и пел под гитару что-то там про синие глаза и туман «Матросской тишины», в ресторан ворвались молодчики с автоматами и начали отстреливать всех, кто там находился. Ну, Гарик не растерялся, живо лег на пол, гитарой прикрылся как щитом, потом исхитрился закатиться под стол и пролежал там все время, пока шла разборка. После того случая Гарик долго ходил как потерянный и, кажется, даже отказался от нескольких корпоративов.
– Тамар, а правда, что ни один его концерт не обходится без скандала? – спросила я. – Такие о нем слухи ходят.
– Правда, – подтвердила Тамара. – Для Гарика самое главное, чтобы публика ревела, вопила и неистовствовала. Чтобы толпа напирала, давила и сшибала. Девки, ты не поверишь, сбрасывали с себя шмотки и рвались на сцену. К нему, к Гарику. Чтобы обязательно была драка. Ну, а если все было чинно, спокойно и благородно, то для него это была катастрофа.
– Получается, что на его концерты ходят, чтобы поорать? – удивленно спросила я.
– Ну да, в том числе и для этого. Понимаешь, Таня, если интерес публики к «звезде» ослабевает, то его надо подогревать чем угодно. Например, новыми пиар-акциями. Короче, надо что-то делать, бездействовать нельзя. Это, как сказал кто-то, не помню кто, смерти подобно. Вот как-то мы ездили на гастроли… в Самару, кажется. Да, туда. Так вот. Что-то у нас с самого начала пошло не так. Не заладилось, в общем. Сначала наш автобус надолго застрял в пробке. Стоим мы, стоим, а наш шофер взял да и поставил диск с записью концерта группы «Ричи», а это главный соперник Гарика в борьбе за зрительские симпатии. Ну, шофер был не наш, наш заболел, вот и прислали на замену, парень просто не знал, что Гарику эта запись – как острый нож в спину. Выбрались мы наконец из пробки, подъезжаем к Дворцу культуры, где должен был быть концерт. А там – тихо, спокойно, как на кладбище, и ничего не происходит.
– А что, что-то должно было происходить? – спросила я.
– Да всего полтора года назад, когда мы тоже были там на гастролях, перед входом творилось самое настоящее светопреставление. Полиция еле сдерживала напор фанатов, их была целая толпа. Они чуть не давили друг друга, все лезли к Гарику за автографом. И, заметь, погода была мерзкая, а они как будто ничего и не замечали, кроме своего кумира. Продюсер Аркаша стал успокаивать нашу насупленную «звезду». Говорит, просто еще рано, народ не собрался. Гарик на него сразу же попер – орет: «Ты рекламное бабло себе прикарманил, вот и нет ни фига публики». Аркаша тоже в долгу не остался: газетку развернул, в которой был портрет Гарика, в рекламные щиты и растяжки, которые окружали дворец, пальцем ткнул. Типа, раскрутил я рекламу на все двести, отвали. Тут уж и музыканты стали говорить, что придет народ, просто погода не очень располагает.
– И что же дальше произошло? – заинтересовавшись этой историей, спросила я.
– Вот послушай дальше. Вот идем мы через служебный вход по узкому коридору, а навстречу нам валит толпа подростков. Гарик приободрился, даже за ручкой в карман полез: как же, сейчас ведь автографы начнут просить. Но тут такой облом приключился. Оказывается, эти ребята были из секции дзюдо. И им никакого дела не было до предстоящего концерта «звезды». Гарик сначала побледнел, потом позеленел, затем покраснел. Немного получше ему стало, когда администратор дворца попросила у него автограф для своей внучки. Гарик небрежно черканул свое факсимиле на диске.
– А что ты можешь рассказать о личной жизни Гарика? Она у него, вообще-то, есть? Он женат? – стала задавать я вопросы.
– Ну, женат! – Тамара рассмеялась. – На фига ему это? И вообще, Тань, официально состоящих в браке «звезд» шоу-бизнеса по пальцам пересчитать можно. Сама знаешь, кто такие: Алла Борисовна, конечно, потом еще Александр Малинин, ну, еще парочка-тройка наберется. А попсе такого уровня, как наш Гарик, нет смысла связывать себя узами законного брака.
– Это еще почему? – не вполне понимая Тамару, спросила я.
– Ну, ты сама посуди, – начала объяснять она. – Гарик изо всех сил стремится соответствовать имиджу отвязного, эпатажного барда, неповторимого в своем роде. А жена и дети – это же такая обыденность, такая скука, жуткое однообразие! Однажды в какой-то речи на каком-то банкете Гарик сказал, что его кредо – постоянный поиск совершенства. «Надо, – говорил он, – чтобы был постоянный приток нового, свежего, неизведанного. Это важно для творческого тонуса». Вообще он мастак толкать умные речи, этого у него не отнять, язык у него подвешен здорово. Прикинь, какую базу он подо все это подвел! Говорит, если я женюсь на одной, то другие почувствуют себя обделенными, у них не будет никакой надежды, а так у каждой будет шанс. К тому же он может встретить кого-то лучше, что тогда делать? Короче, такую лабуду развел, – Тамара покачала головой.
– Но ведь и женитьба, и развод, если таковой случается, это ведь тоже реклама, – не согласилась я с ней. – Некоторые из нее такое шоу устраивают!
