Пробка рассосалась, ливень прекратился, и я продолжила путь.
Припарковавшись на территории обширного ухоженного двора, я позвонила по домофону и назвала себя.
– Проходите, – ответил женский голос, судя по тембру, это была сама Новостроевская.
Когда я, миновав широкий холл с цветами в стильных напольных кашпо и поздоровавшись с консьержкой пенсионного возраста, внимательно осмотревшей меня с ног до головы, поднялась на лифте на седьмой этаж, входная массивная дверь была уже предусмотрительно открыта. На пороге стояла женщина лет пятидесяти с небольшим на вид, в деловом костюме. Невысокая, если не сказать приземистая, плотно сложенная крашеная блондинка с короткой стрижкой и невыразительными, какими-то блеклыми чертами лица.
– Проходите, Татьяна Александровна, – сказала она и посторонилась, пропуская меня в квартиру.
Из прихожей по длинному коридору я прошла в гостиную и огляделась. Подвесной потолок «Армстронг», два больших окна, светлые обои. Мебель в основном из дерева, за исключением коричневого кожаного дивана и двух такого же цвета кресел. Перед диваном лежала шкура зебры, а на одной из стен висела устрашающего вида большая маска африканского колдуна.
– Присаживайтесь, – пригласила Новостроевская и первая села на диван. Я тоже расположилась на диване, чуть поодаль от хозяйки.
– Меня зовут Анастасия Александровна, – вновь представилась Новостроевская.
– Я Татьяна Александровна. – Мне ничего не оставалось делать, как также соблюсти формальность и назвать себя еще раз.
– Видите ли, Татьяна Александровна, – немного помолчав, начала Новостроевская, – мне, как я уже сказала в нашем телефонном разговоре, необходима ваша помощь.
– Что у вас случилось? – спросила я.
– У меня исчезла племянница, – сообщила Новостроевская.
– Исчезла? – переспросила я.
– Да. Исчезла, пропала, называйте, как хотите. Клементина не появляется у нас вот уже примерно с месяц. Ну, может быть, полтора.
– Полностью, пожалуйста, назовите, – попросила я.
– Что, простите?
– Я прошу полностью назвать имя, отчество и фамилию вашей племянницы, – объяснила я.
– Ах, это. Да, конечно. Клементина Владиславовна Новостроевская.
– Сколько ей лет? – спросила я.
– Восемнадцать. Она студентка первого курса Аграрного университета. Уже заканчивает первый курс, – добавила Новостроевская.
– Анастасия Александровна, мне пока не совсем понятно, почему вы считаете, что ваша племянница исчезла. Или пропала. Она что, проживает с вами и не является домой? У Клементины есть родители?
– Я должна вам объяснить… – начала Новостроевская.
– Да уж. Пожалуйста, – бесцеремонно перебила я ее, просто мне уже начала надоедать вся эта круговерть вокруг Клементины и тот факт, что Новостроевская ходит вокруг да около вместо того, чтобы внятно с самого начала все объяснить.
– Дело в том, что Клементина – дочь моего младшего брата Владислава, он погиб в автокатастрофе. Тина была тогда совсем маленькая и почти не помнит его, – начала Анастасия Александровна.
– Так, понятно. А мать у девушки имеется? – спросила я.
– К сожалению, – Новостроевская заметно скривилась, – если ее вообще можно назвать матерью.
Ну, ясно с этим: когда это старшим сестрам нравились их снохи? И Анастасия Александровна, увы, не исключение из этого правила. Ладно, пойдем дальше.
– Анастасия Александровна, Клементина проживала с вами или все-таки со своей матерью? Как, кстати, ее зовут? – спросила я.
– Ее зовут Валентина, – со вздохом произнесла Новостроевская, – Валентина Сергеевна Новостроевская, а по поводу проживания… Понимаете, мы, я то есть и Валентина, как бы это сказать… Не общаемся, в общем. А Тина иногда жила у нас по нескольку месяцев и… Но вот уже почти месяц она не дает о себе знать, и меня это очень беспокоит.
– А как она обычно давала о себе знать? Ну, в то время, когда она у вас не жила, – пояснила я.
– Она обязательно звонила нам, – ответила Новостроевская.
– И давно она перестала вам звонить? – задала я следующий вопрос.
– Я же говорю: с месяц или около того.
– А вы ей звонили?
– Я пыталась до нее дозвониться, но ее телефон все время выключен.
– У вас есть предположения, где может находиться ваша племянница? Возможно, у подруг? – высказала я предположение.
– Вряд ли, – с сомнением покачала головой Новостроевская, – сотовый-то почему отключен в таком случае? К тому же я не знаю ее подруг. Мне кажется, что с ней что-то случилось… нехорошее.
– Полицию вы не собираетесь подключать? – спросила я.
– Нет, – решительно ответила Новостроевская, – от них все равно никакого толку нет. Кроме того, мне не нужна огласка. Видите ли, меня в Тарасове многие знают: я – генеральный директор предприятия по производству мясных продуктов. Вот именно поэтому я решила обратиться к частному детективу. Пожалуйста, найдите Тину. Я знаю ваши расценки, вот, я уже приготовила аванс.
Новостроевская достала из инкрустированной шкатулки, стоявшей на журнальном столике, пачку купюр. В это время в прихожей послышался звук открываемой двери. Вскоре в гостиную вошел высокий худощавый мужчина приятной внешности. У него были темные глаза и коротко подстриженные волосы. Но все портил нездоровый, какой-то землистый цвет лица.
– Георгий, я пригласила частного детектива, чтобы найти Тину. Познакомься, это Татьяна Александровна. Георгий – мой муж и по совместительству коммерческий директор нашего предприятия, – пояснила Новостроевская.
Мне показалось, что при этих словах мужчина слегка вздрогнул.
– Очень приятно, Татьяна Александровна, – Георгий сделал легкий поклон в мою сторону. – Я пойду, поработаю в кабинете, – сообщил он супруге.
– Иди, – кивнула она ему.
Он прошел в смежную комнату, однако дверь полностью не закрыл.
– Так вот, на чем же мы с вами, Татьяна Александровна, остановились? – спросила Новостроевская.
– Мы остановились на том, что мне очень желательно было бы знать о подругах Клементины. Но, к сожалению, как я поняла, вы ничего не можете прояснить в этом вопросе.
– Да, мне ничего не известно о круге общения Тины, – подтвердила она.
– А вы не пробовали позвонить в университет? Может быть, она как раз на занятиях и появляется, – предположила я…
– Н-нет, знаете ли, как-то… Приехать в университет… И потом, что же я там буду делать? – Новостроевская удивленно посмотрела на меня.
– Как что? – Теперь пришла моя очередь удивляться. – Поговорить со студентами прежде всего.
– Ну, нет. Я вообще трудно нахожу общий язык с молодежью. Вряд ли у меня что-нибудь получилось бы. – Новостроевская покачала головой.
