– Так точно, товарищ полковник.
Попрощавшись с Власенко, Вадим направился к своей бригаде, состоявшей из молодых, но толковых ребят, которым было поручено следить за карательницей и собирать о ней информацию. Парни, все как на подбор высокие, стройные, симпатичные, славились умом и наблюдательностью. Колесников быстро распределил обязанности. Кому-то предстояло собрать информацию на фабрике, прикинувшись инженером по технике безопасности, кому-то – незаметно взять отпечатки пальцев. И всем не спускать глаз с объекта, но по очереди, меняясь, чтобы та ничего не заподозрила. Друг Вадима, лейтенант Прохоров, не теряя времени, помчался на фабрику. На производстве немного удивились молодости инженера по технике безопасности, однако не препятствовали, и Прохоров увидел и узнал довольно много. Правда, это много почти не дало никаких сведений о Марковой. Танька трудилась не покладая рук вот уже три десятка лет, и почти столько же ее фотография, с которой смотрела строгая серьезная дама с большими глазами и гладко уложенными пышными черными волосами, украшала Доску почета. Когда лейтенант как бы невзначай остановился перед снимком, заместитель директора, женщина средних лет, с улыбкой заметила:
– Гордость фабрики. Трудяга, фронтовичка, опытный мастер… Всем бы предприятиям таких работников…
– Да, да, – согласно закивал Прохоров, думая как раз о противоположном.
Замдиректора развела руками.
– Если у вас все, товарищ инженер…
Лейтенант поспешил откланяться, не в силах находиться под ее пристальным взглядом.
– Вот и наша героиня идет, – с гордостью объявила блондинка, качнув высокой прической, – мы ей отгул дали, чтобы она детям в школе про свое боевое прошлое рассказала, а она все же пришла на учениц своих посмотреть и внучку привела.
– Смену готовит, – произнес Прохоров, пристально глядя на пожилую полную женщину с короткой стрижкой. Иссиня-черные волосы были тщательно уложены, серые глаза искрились добротой, но только на первый взгляд. Опытный работник органов успел заметить настороженность на ее одутловатом лице.
– Привет, Семеновна, – кивнула женщина заместителю директора так запросто, будто уже много лет они были близкими подругами. – Вот, пришла посмотреть на своих девочек. Да и Ася любит сюда ходить, ты же знаешь.
– А еще я люблю пить газировку из вашего автомата, – заявила девочка и резко развернулась к автомату.
– Подожди, дай поговорить, – бабушка дернула ее за руку. – Все спокойно без меня?
– Отлично. – Прохоров видел, что Маркова поглядывает на него краем глаза, и подошел к автомату, вытащив чистый стакан из портфеля.
– Можно я тоже попью газировку? – спросил он у девочки, дружески улыбнувшейся ему.
– Да, – разрешила Ася. – Но потом я, ладно?
Прохоров поставил свой стакан и опустил в узкую щель три копейки. Вздыбившись, как водопад, газированная вода потекла кривой струей, и лейтенант с наслаждением лизнул сладкую пену.
– Бабушка, скорее сюда! – закричала девочка. – Я хочу пить!
Танька поспешила к ней, на ходу спросив у заместителя директора:
– А молодой человек – начальство, что ль, какое?
– Это инженер по технике безопасности, – пояснила блондинка. – Выяснил, что у нас на этом фронте все в порядке.
– Прекрасно, сейчас зайду в цех. – Маркова подошла к автомату и взяла стакан. Лейтенант вдруг ударил себя по руке:
– Заболтался я с вашей начальницей и, кажется, забыл документ у нее в кабинете, – с сожалением произнес он, словно машинально сунув свой стакан Тане. – Подержите, пожалуйста, я одну бумажечку поищу.
Маркова взяла стакан, а Прохоров, положив папку на колено, открыл ее и принялся листать документы.
– Вот она! – Он выудил на свет нужную бумагу и помахал перед носом Таньки. – Спасибо. – Лейтенант с наслаждением допил газировку и бросил стакан в сумку. – До свидания.
– До свидания, – быстро ответила Татьяна и сунула в щель три копейки. Офицер пошел к выходу, чувствуя на себе ее пристальный взгляд. Прохорова радовало, что ему удалось взять отпечатки пальцев Марковой, и взять очень профессионально.
– Странный какой-то дядя, – проговорила Ася, глотнув газировки и закашлявшись.
– Почему же странный? – удивилась Татьяна, обнимая внучку за плечи.
– Дал тебе стакан свой подержать, а мог бы его и на скамейку поставить, – пояснила девочка. – Ну что, я права?
Бабушка пожала плечами, поправляя цветастую кофточку.
– Он начальник, Асенька. Ему нужно было срочно найти какой-то документ.
– Ну, если нужно… – протянула девочка и, встав на цыпочки, поставила стакан на круг в автомат, сразу переключившись на цветы, росшие на клумбе. – Бабуля, какие здесь красивые цветочки. Красные, голубые, желтенькие… Как они называются?
– Астры, – отозвалась Маркова, беря девочку за руку. – Пойдем в цех, посмотрим на моих учениц.
Они прошли в здание, наполненное стрекотом швейных машинок, и Татьяна приветливо улыбнулась шедшим навстречу женщинам.
– Здравствуйте, девчонки.
– Танечка! – Одна из женщин, постарше, с рябым некрасивым лицом, протянула ей руки. – Как прошел день?
– Отлично! – похвасталась Маркова. – А как мои подопечные?
– Чудесно! – вступила в разговор вторая, рыжая, с толстой косой, обмотанной вокруг головы. – Они талантливые, все в тебя. Нам на смену придут прекрасные мастера.
– Как приятно это слышать. – Танька достала из черной сумки косынку и надела на голову, прикрыв пышные волосы. – Пойдешь со мной в цех, куколка?
– Конечно, – отозвалась девочка, с гордостью беря бабушку за локоть. Обе прошли в цех. Девочки, ученицы Марковой, работали прекрасно, и она решила не задерживаться. Крепко сжав ладошку любопытной Аси, она потащила ее на остановку.
Легкая, как пушинка, сероватая тучка вдруг заплакала дождиком, и бабушка с внучкой поспешили под навес. Прислонившись к деревянной стойке, Маркова посмотрела направо и вздрогнула. Парень, которого она видела совсем недавно и который показался ей подозрительным, снова находился в каких-то двадцати шагах от нее, вытирая лобовое стекло красного «жигуленка». Несмотря на то что он был одет по-другому – в спортивные синие штаны с белыми лампасами, вытянутыми коленками и в белую футболку, – Танька узнала его, и ей по-настоящему стало страшно. Внезапно в голове закружилась, словно осенняя листва, фраза Аси: «Странный дядя. Дал тебе стакан свой подержать, а мог бы его и на скамейку поставить». Все ее грузное тело покрылось холодным потом. Танька вспомнила, как в Локотской республике брали отпечатки пальцев у тех, кого в чем-то подозревали. Немцы и полицаи делали это подобным образом. Она побледнела и, сжав руку внучки так сильно, что девочка вскрикнула от боли, выбежала на тротуар, голосуя.
