Никакую записку не написала, проспала и опоздала-таки, влетела в кабинет, когда уже все были на месте. Марианка сделала вид, что ничего не заметила, и, дав Рите прийти в себя и выпить купленный по дороге кофе, не крикнула, как обычно, через двери, а позвонила.
– Зайди, – мрачно раздалось из трубки.
Рита бросила пустой стаканчик в мусорку и приготовилась к самому худшему. Подумала, что надо бы позвонить Игорю и выдать инструкции относительно покупки еды, и пошла к затаившейся в кабинете Марианке.
– Дверь закрой, – выдала та вместо приветствия. На столе перед начальницей Рита заметила распечатки с таблицами и комментарии под ними, свой вчерашний отчет. Закрыла дверь, заметив, что Ирка навострила уши, а Юлька обернулась, посмотрела в окно. Химера по-прежнему грустила на крыше, оттопырив костлявое каменное крыло, в тучах появились просветы высокого синего неба. Марианка зашуршала бумагами, перебирая листы с таблицами. Рита смотрела в окно и вспоминала Париж, на практике применяя прием «безопасное место», проверенный способ, чтобы снизить тревогу, расслабиться, справиться со стрессом и негативными эмоциями. Сейчас это был мост через Сену, Рита смотрела с него в сторону place de la Concorde на луксорский обелиск, гранитную иглу в безупречной высокой синеве.
– Ну надо же, – Марианка быстро тасовала отчет, как колоду карт. – Успела. Нормально все, косяков нет, я проверила. Садись.
Она грузно выбралась из-за стола и взгромоздилась на подоконник, закрыв собой химеру. Рита отодвинула стул и присела на краешек спиной к двери. Марианка с жалостью глянула на нее, закатила глаза к потолку.
– Рита, ты дура. Умная, но дура. Намеков не понимаешь? Может, мне тебя носом ткнуть, как кошку в лоток?
Париж развеялся, как фата-моргана при смене погоды, Рита поняла одно, что села куда-то не туда. А Марианка уже открыто усмехалась и показывала на свое перекошенное на один бок кресло во главе стола.
– Туда, туда садись, ворона ты этакая! Вот, вот, давай, давай, пошла!
Рита осторожно села в продавленное, но все еще удобное кожаное кресло, откинулась на спинку. Химера отсюда виднелась как на ладони, выглядывала из-за мощного Марианкиного плеча и тоже усмехалась, но совсем необидно.
– Да ладно, – пришла в себя Рита. – Ты это серьезно?
– Ага, – Марианка, казалось, радовалась больше Риты, и радостно заявила, понизив голос почти до шепота:
– Но ты особо не радуйся, просто кроме тебя некого. Вечная овуляшка, пенсионерка, сонная тупица – выбор невелик. И ведь реально ни одной ошибки, – она смотрела результаты таблицы и выводы под аналитикой, – и формулировки просто огонь. Девочка созрела, рули. А я пойду ничего не делать за зарплату вдвое больше.
Марианка швырнула отчет на стол и развалилась на подоконнике. Рита выпрямилась за столом, оглядывала его блестящую поверхность, прикидывая, что и куда поставит, чтобы сделать его еще удобнее. «Фикус у хозяйственников закажу», – она смотрела в угол между шкафом и окном, забитый какими-то пыльными рулонами то ли обоев, то ли черт знает чего. Фикус там прекрасно поместится, ему будет тепло, светло и удобно.
– Поздравляю, Ритка, – уже без издевки сказала Марианка. – Приказ на тебя в пятницу будет, радуйся.
– Я очень рада, спасибо. – Рита не удержалась и покрутилась на стуле. Получилось сделать полный оборот вокруг себя и даже не врезаться коленками в стенку. Про радость она не соврала, вот нисколечко, так и распирало от желания выкрикнуть вслух что-то восторженное, заплакать, обнять Марианку или скинуть на пол этот огромный дырокол, что с незапамятных лет пылился на подоконнике, и навык пользования сим девайсом считался давно утраченным. Но дырокол берегли, как в музее, и даже стирали с него пыль раз в году при генеральной уборке.
– Топай-топай, – проворчала Марианка, – работайте, негры. У тебя два дня еще, иди, вкалывай. От безопасников тебе спасибо, кстати, забыла сказать. Ты какую-то капец важную нестыковку нашла в прошлом периоде, они теперь землю роют, ищут, где прокололись.
Рита вышла из кабинета и первым делом напоролась на Ирку. Та, пропахшая хорошими духами и кофе, расцеловала Риту в обе щеки, и зачем-то пожала ей руку. Юлька обернулась и помахала Рите рукой.
– Поздравляю, – бросила она, – с повышением. Я бы тоже смогла, но мне рожать скоро, это важнее. У меня муж хорошо зарабатывает, я буду детьми и домом заниматься, как женщине и положено.
Она ткнулась в монитор, разглядывая платья для беременных. Анька улыбалась по-коровьи, кивала Рите, а сама косилась на телефон, что беззвучно трясся в ее руках.
– Бабу дай, быстро, – прошипела она, продолжая улыбаться Рите. – Баб, ты Димкины штаны в стиралку положила? А куда ты их дела? Баба, ты дура? Туда же, куда и свои в таких случаях! Я тебе что сказала?.. Лиза, отдай бабе телефон!
Вспомнилась вдруг девка с уткой, показалось, что Анька вытащит сейчас какую-нибудь игрушечную хрень и замашет ей перед телефоном. Но ту под детский визг вынесло из кабинета, Юлька сосредоточилась на безразмерном барахле, Ирка задумчиво глядела на Риту.
– Рули, пока молодая, – задумчиво проговорила та, – карьеру делай, так и до директора нашего филиала дорастешь. А я летом на Сицилию поеду, ты же отпустишь меня в июле?
Она сурово глянула на Риту, точно намереваясь сейчас, в октябре, писать заявление на отпуск. Рита улыбнулась.
– Решим вопрос. – Она пробралась к своему столу, села, плохо соображая, что делать, чем заняться и вообще куда бежать. Первым порывом было позвонить Игорю и поделиться радостью, ведь повышение – это не только должность, но и другая зарплата! Значит, можно копить на свое жилье, если все пойдет хорошо, то первый взнос будет у них уже к лету. Нет, сейчас лучше не звонить, подождать до вечера и сказать лично, посмотреть, как он обрадуется.
– Дорого как, – бормотала Ирка, разглядывая фотографии пляжей Таормины, развалины греческих храмов и каменные емкости, до жути напоминавшие гробы, выцветшие под африканским почти солнцем, – но как красиво. Блин, один перелет в ползарплаты… Ладно, посмотрим. Не будет денег – поеду в Париж.
И смылась первой, едва наступило шесть вечера. Следом усвистала Анька, на ходу умоляя Лизу съесть хоть кусочек колбаски, потом удалилась взволнованная Юлька. Марианка ушла как-то очень торопливо, точно сбежала, сообщила на прощание, что идет есть пиццу, и была такова. Рита попыталась написать пару писем, но бросила это дело, мысли были совсем о другом. Она уже битый час прикидывала, какую сумму ипотеки одобрит банк, сколько будет ежемесячный платеж, и по всем прикидкам получалось, что хватит. Не только на быстрорастворимую лапшу из пакетиков, но и на новые туфли: к новой должности нужно срочно обновить гардероб. Хорошо, что на подарок Игорю удалось отложить заранее, и обалденные дорогущие часы уже несколько дней тихонько тикают в ящике стола, прикрытые папками с отчетами «сорок девяносто» и по форме «четырнадцать», только за давно истекшие периоды. Рита достала из «тайника» большую тяжелую коробочку, открыла, полюбовалась на швейцарский «брегет» – корпус, правда, из нержавейки, а не из платины, к сожалению, зато механизм как в кремлевских курантах, и под водой до 150 метров точное время покажут, и еще много чего. Стоили часы две зарплаты, но за такую красоту этих денег было не жалко, Игорю точно понравится. Может, и у него с работой наладится, найдет себе дело по душе и по деньгам.
