Золотые и красные ленты, которыми расшиты рукава рубашки, оставленной на кресле, тоже вызывают у меня подозрения, что эта одежда была выбрана не случайно.
Тем не менее, я лучше буду носить цвета Эмберфолла, чем кровь Сорры. Я снимаю с себя запачканную одежду и натягиваю мягкие лосины из телячьей кожи и зеленую рубашку. Новая одежда облегающая, в отличие от моего платья, и я не могу перестать думать о том, как выделяются сейчас изгибы моих бедер и груди. Нолла Верин наверняка душу бы продала за такую одежду, в то время как я себя чувствую в ней неловко.
Я рада, что стража не заходит внутрь.
Комната, в которой я нахожусь, богато обставлена. На кровати лежат бархатные покрывала, повсюду стоит мебель, отделанная серебром.
Я нахожусь слишком высоко, чтобы прыгать из окна. У моей двери стоит стража, и я более чем уверена, что, если я дам им повод, моя богато убранная комната превратится в темницу. Если я собираюсь бежать, то нужно найти другой путь.
На моей стороне время, но больше ничего.
Стены замка снаружи украшены шпалерными решетками, на них пышно цветут розы, но все они расположены слишком далеко, чтобы до них дотянуться. Ко всему прочему, я сомневаюсь, что шпалера выдержит мой вес. Вместе с едой мне не принесли нож, но вряд ли у меня даже с оружием получилось бы одолеть двух вооруженных стражников.
Огонь в камине не разводили за ненадобностью в летний зной. Я даже не могу устроить пожар в комнате и надеяться ускользнуть в поднявшейся панике.
Я хмурюсь, задумчиво глядя на камин. Как и в Хрустальном дворце, он расположен в стене между двумя комнатами таким образом, чтобы у двух каминов был общий дымоход. В Хрустальном дворце между двумя каминами находится металлическая перегородка, чтобы создать границы личного пространства, но эту перегородку при необходимости можно отодвинуть. Когда мы с Ноллой Верин были маленькими, то мы таким образом перелезали через камин, чтобы следить за людьми, которые казались нам очень важными.
Я задаюсь вопросом, есть ли подобная перегородка здесь. Я опускаюсь на пол у мраморного очага и касаюсь почерневшей задней части камина. Кажется, она сложена из кирпича. Я вздыхаю.
Мои пальцы внезапно нащупывают выступ в середине. Я продолжаю исследовать стену и обнаруживаю, что за облицовочным кирпичом имеется небольшой зазор.
Моя уверенность растет, и я хватаюсь пальцами за край кирпича в центре перегородки и начинаю тянуть.
Перегородка не двигается с места.
Конечно, не двигается. Она же сложена из кирпича. Я опять вздыхаю.
Ключ в замочной скважине поворачивается, и я, выскочив из камина, хватаю свое брошенное платье и пытаюсь торопливо вытереть им руки от золы.
Я готова к тому, что принц Рэн вернулся, чтобы спровоцировать на разговор о моей матушке, но, к моему удивлению, порог в комнату переступает принцесса Харпер.
Еще больше меня удивляет то, что на ней не украшенное драгоценными камнями платье, как в тот день, когда мы прибыли в замок. Вместо него девушка облачилась в лосины и рубашку, похожие на те, что надеты на мне. Позади принцессы стоит стражница с темными косами до пояса.
Выражение моего лица, должно быть, искажено от ярости, которую я старательно копила для встречи с ее возлюбленным, и принцесса хмурится.
– Нужно было спросить, принимаешь ли ты посетителей.
– Зачем? – я заканчиваю вытирать руки и бросаю платье в кресло, стоящее у камина. – Разве вы не слышали? Я пленница.
Лицо принцессы принимает пристыженное выражение.
– Слышала, – отвечает она. – Мне жаль.
Ей жаль? От такой неожиданности я застываю на месте.
Мой голос становится резким, когда я говорю:
– Тогда вам, должно быть, неизвестно, как мои люди навредили подданным вашего принца.
– Мне известно, – принцесса Харпер прижимает руку к животу. – И, тем не менее, мне жаль.
После холодного, жесткого взгляда принца видеть искреннее сочувствие на лице девушки – настоящий шок. Моя ярость немного угасает.
– Вы, наверное, считаете меня невероятно глупой.
– Нет.
– Что ж, а я себя таковой считаю, – я опускаюсь на мраморный выступ возле камина и невесело смеюсь. – Я думала, что у меня получится договориться о мирном альянсе, но вместо этого я стала пешкой, которую используют против моей матушки.
– Я не думаю, что ты глупая. Я думаю, ты… – она запинается, но продолжает. – Заслуживаешь уважения.
– Хотелось бы, чтобы это вы взяли меня в плен, а не принц.
Выражение лица принцессы Харпер полно печали. Девушка делает шаг в мою сторону.
– Миледи, – тихим предупреждающим тоном роняет стражница, и принцесса останавливается.
По тону стражницы и по реакции принцессы я понимаю, что они близки.
Против воли я вспоминаю о Сорре, которая бросилась вперед, чтобы защитить меня. Мое горло сжимается от внезапно подступающих слез. Я сглатываю и смотрю в сторону, стиснув зубы.
Взгляд принцессы Харпер наполняется сочувствием.
– Я знаю, ты злишься. Тебе не обязательно. ты не обязана со мной говорить, если не хочешь.
Я ничего не отвечаю.
– Я просто хочу, чтобы ты знала. – принцесса Харпер внезапно умолкает, и ее глаза несколько прищуриваются. – У тебя на щеке что-то черное.
«Зола». Я противлюсь желанию стереть грязь с лица.
– Это знак траура, – вру я. – Я оплакиваю стражницу, которая была убита.
Харпер заметно вздрагивает.
– Повторюсь, мне очень жаль.
– Вы как-то слишком много извиняетесь для принцессы, – я делаю шаг вперед, и стражница подступает ближе к принцессе, но сама Харпер не двигается с места.
– Я не хочу быть тебе врагом, – тихо говорит Харпер.
Я не хочу быть врагом ей. Несмотря на то, что мы оказались по разные стороны баррикад, я верю, что Харпер обладает добротой, которую я так ценю в людях. В другой жизни мы, возможно, могли бы стать подругами.
Мой взгляд остается неприступно холодным.
– Ваш принц позаботился о том, чтобы мы не могли быть никем, кроме врагов.
У Харпер вырывается вздох.
– Я знаю.
Мы пребываем в молчании, рассматривая друг друга. Через некоторое время принцесса отводит взгляд.
– Если изменишь свое решение, пошли одного из своих стражников за мной, – говорит девушка. – Я знаю, каково находиться здесь в одиночестве.
Я киваю. Я никогда не пошлю за ней, и она это знает. Харпер отступает назад, после чего исчезает за дверью так же тихо, как и появилась.
Я поворачиваюсь обратно к камину и обхватываю кончиками пальцев испачканные золой края кирпича. Я тяну изо всех сил, уперевшись ногами в стену. Ничего не получается. Под моей рубашкой скапливается пот. Я чертыхаюсь.
