Ох, сестра.
Грей бросает на меня взгляд и, должно быть, замечает выражение моего лица.
– Ты выглядишь встревоженной, – нахмурившись, тихо говорит он.
Я делаю вдох, чтобы ему ответить, но затем вспоминаю, что мне нужно притворяться немой. Я не знаю, как объясниться, поэтому просто качаю головой и пожимаю плечами.
Грей перемещается поближе ко мне.
– Тебе никто не навредит.
Он думает, что я нервничаю из-за того, что мы в городе. Наверное, мне стоило бы переживать из- за этого, ведь меня окружают люди, которые видели злодеяния, учиненные солдатами моей матери. Однако я не испытываю страха. Люди Рэна отправились дальше, и Глухая Лощина кажется мне тихой и мирной.
И, тем не менее, в обнадеживающих словах Грея есть что-то милое.
Недовольство и раздражение покидают меня. Я смотрю Грею в глаза и киваю.
Тайко делает шумный вдох.
– Вы чуете запах еды?
Я ничего не чувствовала, но как только Тайко обратил на это внимание, поняла, что запах еды трудно было не учуять. По обе стороны дороги расположены небольшие домики и лавки, но впереди виднеется более крупная постройка с черепичной крышей и огромной трубой, из которой в воздух поднимается дым. Вокруг здания нет забора, поэтому мужчины и женщины тянутся к нему со всех сторон. Запах жареного мяса наполняет улицу, смешиваясь с горьковато-сладкими нотками медовухи.
– Начнем отсюда, – говорит Грей. – Надеюсь, у нас сегодня получится найти покупателя или того, кто согласится обменять шкуру и рога на лошадей.
С края крыши свисает табличка, которая гласит, что таверна называется «Ржавый петух». Внутри стоят столы всевозможных размеров, и большинство из них занято. Грей направляется к стойке, расположенной в центре помещения, и жестом указывает нам с Тайко садиться.
Хозяин таверны – высокий и худощавый пожилой мужчина с густой бородой и блестящей лысой головой. Он приветствует нас широкой обезоруживающей улыбкой.
– Путники! – радушно говорит он. – Добро пожаловать в Глухую Лощину. Меня зовут Эовен. Медовухи?
– Воды, если можно, – просит Грей. – Мое имя Рэнд. Это моя сестра Мора и кузен Брин.
Эовен подает нам кувшин и три кружки, после чего ставит перед нами тарелку с постным печеньем, джемом и сыром.
– Дорога вас потрепала, как я погляжу, – с улыбкой он поворачивается ко мне. – Нелегкий путь, да, дочка?
Я задаюсь вопросом, как сильно меня потрепала дорога. Я касаюсь губ пальцами и качаю головой из стороны в сторону.
– Прошу простить ее. Моя сестра не может говорить.
– Да? – Эовен заливается смехом и хлопает ладонью по барной стойке. – Что ж, ее мужу неслыханно повезет!
Я недовольно хмурюсь.
– Вот уж верно, – смеясь, соглашается Грей.
Я выплескиваю воду из своей кружки в его сторону.
Он быстро отскакивает назад, и вода его не задевает. Я смотрю на него с невинной наигранной улыбкой.
Я жду, что Грей ответит мне суровым взором, но он награждает меня ухмылкой. В его глазах пляшут веселые искорки.
– Только вот ведет себя она не очень покладисто, как видишь.
О, так вот оно что! Он меня дразнит. Мое сердце пропускает удар и начинает биться чаще. Я бросаю извиняющийся взгляд на хозяина таверны, пока тот вытирает воду со стойки.
Кашлянув, Тайко тянется за печеньем и говорит:
– У нас есть мех на продажу. Может, кто-то в городе хочет его купить?
– На мех всегда есть спрос, особенно когда зима не за горами, – Эовен вздыхает и перестает улыбаться. – А еще мы лишились нашего местного зверолова. Беднягу убили те злобные изверги, что живут за горным хребтом.
Мое сердце подскакивает к горлу и замирает.
«Те злобные изверги, что живут за горным хребтом».
Эовен вздыхает.
– Вдобавок ко всему в город заявилась королевская стража в поисках какого-то колдуна. Якобы он наследник престола, представьте себе. Как по мне, кто бы ни восседал на троне, разницы нет. Никому нет дела до Глухой Лощины уже долгие годы, – говорит Эовен. – Вы с севера? Если да, то вы и так знаете, о чем я толкую.
– Я из Терновой Долины, – отвечает Грей. – Прекрасно понимаю, о чем ты.
Лицо Эовена становится еще более мрачным.
– Теперь это место, полное скорби. Я слышал, там жила женщина, у которой всех детей поубивали одного за другим. Говорят, это случилось посреди ночи. Никто не знает, кто это сделал. Она вышла на городскую площадь вся в крови.
Рядом со мной Грей сильно напрягается.
– Это случилось после того, как ее старший сын заслужил себе место в королевской страже, – продолжает хозяин таверны. – Представляете? Каково каждый месяц получать серебро на содержание детей, когда они все умерли?
Грей прочищает горло и говорит:
– Ужасное бремя, несомненно.
– А что случилось с вашим звероловом? – понизив голос, спрашивает Тайко.
Эовен качает головой.
– Фред. Славный малый. Одной из его дочерей удалось бежать. Она сказала, что они убили его просто так. Эти звери стреляли ему в спину.
Я пыталась собрать в единую картину информацию о женщине, лишившейся своих детей, но кровь застыла у меня в жилах.
Как жаль, что мне приходится притворяться немой, хотя я понятия не имею, что сказала бы.
– С твоей сестрой все хорошо? – спрашивает Эовен.
Грей бросает на меня взгляд. Не знаю, что он видит на моем лице, но выражение его собственного лица становится отстраненным, бесстрастным и нечитаемым. Он выглядит практически пугающим.
Грей переводит взгляд обратно на хозяина таверны.
– Боюсь, она все еще страдает от последствий лихорадки, которая лишила ее голоса.
Я снова пытаюсь изобразить невинную улыбку, но вряд ли у меня хорошо получается. Скорее всего, я выгляжу слабоумной.
Эовен награждает меня подозрительным взглядом.
– О, – внезапно он отвлекается на что-то в другом конце таверны. – Дочь Фреда здесь. Она наверняка знает, где вы можете продать шкуру по хорошей цене. Рэйна! Дочка, у этого человека есть мех на продажу!
У меня уходят все силы на то, чтобы не проследить за взглядом Эовена. Я сжимаю руку Грея, невольно впиваясь ногтями ему в кожу.
Грей наклоняется поближе ко мне.
– Что-то не так?
Позади нас раздается робкий девичий голос.
– Я могу отвести вас к кузнецу, сэр. Его сын занимается выделкой кожи и меха. Он был одним из лучших покупателей моего отца.
Я слышу в ее голосе глубокую печаль, и мое сердце болезненно сжимается в груди.
