Теперь мы едем медленно, и владельцы лавок и уличные работники с любопытством рассматривают нас. Рэн, может быть, и жил отдельно от своего народа, но он бы точно не пытался переехать своих подданных на лошади забавы ради.
Как бы мне хотелось, чтобы принц не появлялся в моих мыслях.
Мне нужно перестать думать, как стражник, и начать думать, как принц. Мне и не нужно ни за кем гнаться по улицам.
Я смотрю на Кортни и слегка улыбаюсь ей.
– У тебя есть монеты? Я прослежу за тем, чтобы тебе их вернули. Я бы не возражал, если бы мы остановились в какой-нибудь местной таверне.
Кортни выглядит шокированной и бросает взгляд на Тэлфора. Мужчина пожимает плечами.
Кортни встречается со мной взглядом и отвечает с робкой улыбкой:
– Хорошо, Ваше Высочество. Я знаю одно местечко.
* * *
Мы едим обжаренные ломтики какого-то корнеплода с обжигающе горячей говядиной и кислым красным соусом.
Поначалу Тэлфор и Кортни отвечают мне тщательно подобранными словами и короткими фразами, но они кажутся порядочными стражниками, поэтому я продолжаю вести себя непринужденно. В конце концов, они начинают говорить со мной в той же манере.
– Некоторые думали, что вы вытащите клинок прямо в тронном зале, – говорит Тэлфор, отрезая небольшой кусок говядины. – Захватите власть прямо там.
– В окружении десятка стражников? – спрашиваю я. – Вы тоже считаете меня глупцом?
Кортни издает короткий смешок.
– Другие пытались.
Моя рука, держащая нож, замирает.
– Убить королеву?
– О, да. Такое постоянно случается. Королева может назначить свою преемницу, но если она убита, то тот, кто нанес смертельный удар, по закону становится новым правителем, – смеется Тэлфор.
– И что потом, ждать, когда очередной претендент или претендентка вспорют тебе брюхо? Нет, спасибо.
Я поражен первой частью утверждения и задаюсь вопросом, известно ли об этом Рэну.
Я ненавижу себя за то, что моя первая мысль – снова о Рэне.
Однако стражники правы. Если бы я выхватил меч в тронном зале, я погиб бы еще до того, как добрался бы до Карис Люран. И даже если бы у меня получилось ее убить, я очень сомневаюсь, что присутствующие мужчины и женщины преклонили бы передо мной колени.
– Если бы кто-то убил королеву, – говорит Кортни, и в ее голосе слышится мрачный юмор, – мы бы просто схватили этого человека и позволили Нолле Верин убить его.
– Люди в Силь Шеллоу отличаются верностью, – я отрезаю очередной кусок мяса и запихиваю его себе в рот.
Тэлфор и Кортни обмениваются взглядом, и я осознаю, что они думают, будто я над ними насмехаюсь.
– Скажу честно, – говорю я. – Я здесь всего день, но я вообще не слышал, чтобы кто-то нелестно отзывался о вашей королеве. Я не видел раздосадованных взглядов или каких-то намеков на недовольство королевской семьей.
– Подобное недопустимо, – отвечает Кортни и хмыкает. – Каменная тюрьма заполнена вовсе не лоялистами.
Тэлфор внимательно смотрит на меня.
– Вы успели все это заметить?
– Стражник всегда остается стражником.
Они снова обмениваются взглядом, но на этот раз Тэлфор улыбается.
– Судя по всему, это не всегда так, Ваше Высочество.
Кортни наклоняется через стол. Ее голос становится тише.
– Это правда, что вы владеете магией?
Тэлфор одергивает ее, и я улыбаюсь.
– Все в порядке. Вы можете говорить со мной откровенно.
Они переглядываются, после чего Тэлфор смущенно спрашивает:
– Так это правда?
– Да.
– А можете показать? – просит Кортни.
Кто-то при дворе, в конечном итоге, потребует демонстрации моих способностей, но я предпочитаю сделать это здесь, в тихом полумраке таверны, чем перед Карис Люран и всеми придворными. Я вытаскиваю кинжал, и стража настороженно выпрямляется, но я быстро провожу лезвием по своей ладони. Кровь тут же начинает течь из раны, однако теперь я знаю, как призвать магию. Порез затягивается. Безо всяких усилий.
Тэлфор отталкивается руками от стола. Кортни смотрит на меня с удивлением.
Я стираю кровь и делаю глоток из своей кружки, чувствуя, что немного краснею.
– Вот, как видите.
Они снова переглядываются между собой. Кортни роняет свою руку на стол и вытаскивает свой кинжал.
– И на мне тоже покажите.
Я накрываю рукой рану и мягко позволяю магии растечься между нами. Я могу чувствовать, когда раны заживают на других, но если бы я не чувствовал, то все было бы понятно по реакции Кортни. Глаза стражницы округляются, и она ахает.
Девушка что-то тихо произносит на сишшальском, после чего быстро стирает свою кровь.
– На королеву это наверняка произведет впечатление, – замечает Тэлфор.
– Как я понял, она больше ценит сами раны, чем их исцеление, – говорю я.
Он нервно сглатывает.
– Да, но. умение исцелять весьма полезно.
– Я так же легко могу наносить раны. Хочешь, продемонстрирую?
Тэлфор отклоняется назад.
– В этом нет необходимости, – он прочищает горло и смотрит на меня и большей настороженностью. – Ваше Высочество.
Служанка подходит к нам, чтобы забрать тарелки и наполнить наши опустевшие кружки сидром.
– Нолла Верин будет искать нас по возвращении.
– Безусловно, – говорю я, продолжая спокойно сидеть на месте. – У тебя есть с собой игральные карты, Тэлфор?
Он бросает тревожный взгляд в сторону выхода из таверны.
– Гости королевы прибудут во второй половине дня.
– Так есть или нет?
Стражник удрученно смотрит на меня.
– Нолле Верин это не понравится.
– Так вы мои няньки? – спрашиваю я. – Вас накажут, если я не вернусь вовремя?
Тэлфор снова выглядит удивленным.
– Нам приказано обеспечить вашу безопасность, – он бросает взгляд на Кортни. – И позаботиться о том, чтобы вам было хорошо.
– В таком случае, вы отлично справляетесь со своими обязанностями.
Они все еще выглядят неуверенно.
Я наклоняюсь ближе и понижаю голос.
– Если мы хотим заключить союз между нашими странами, во мне должны видеть равного. Нолла Верин явно намерена превратить все в состязание. Если я выигрываю, это наносит оскорбление Силь Шеллоу. Если я проигрываю, то кажусь слабым. Единственный способ выиграть по- настоящему – это вообще не соревноваться.
