Я не отвечаю, и Айзек улыбается.
– Вы бы тоже. Если бы были отцом, вы бы тоже рискнули, – говорит он. – Когда я покинул Ишелласу, я пытался идти по его следу, но меня поймали, затем обменяли, потом продали и, в конце концов, проиграли в карты.
– Уорвику, – добавляю я.
– Да, – кивает он. – И я не ее пленник, – он пропускает цепь между когтями. – Я ваш пленник, Ваше Высочество.
Я сглатываю.
– Ты не мой пленник, Айзек.
– Вы заключили сделку с Карис Люран. Вы не можете меня освободить. Слишком многое поставлено на карту.
На карту всегда поставлено слишком многое. Я снова хмурюсь.
– Почему ты уверен, что твой сын не у нее?
– Она бы потребовала куда больше, чем просто год службы, – он встает на ноги и выглядывает в окно. – Он либо давно сбежал, либо, давно умер. Попробовать найти его здесь было моей последней надеждой.
Теперь я понимаю, почему Айзеку тоже необходимо было с кем-то подраться.
– Я найду способ освободить тебя, – говорю я.
– Я переживу год на цепи, – отвечает Айзек. – У вас есть более насущные проблемы, Ваше Высочество.
Я недовольно хмурюсь, но понимаю, что он прав.
– Рэн объединил свой народ, чтобы освободить Эмберфолл от Силь Шеллоу. Он спас свою страну. Прийти и отобрать ее у него – это неправильно.
– Он обманывал свой народ, чтобы удержать власть в своих руках, – замечает Айзек. – Не говоря уже о том, что его действия довели страну до бедности и отчаяния.
Да, Рэн обманывал людей. Я помогал ему в этом. У нас не было иного выбора.
– Я вижу несколько вариантов развития событий, – говорит Айзек. – Если вы примете свое право на престол и вернетесь в Эмберфолл, чтобы взять власть в свои руки, Карис Люран обеспечит вам поддержку в обмен на заключение альянса и доступ к морским путям Рэна. к вашим морским путям.
– Да.
Огонь продолжает потрескивать в камине. Я подтягиваю к себе ноги и скрещиваю их.
– Если вы откажетесь от своего права на престол, – продолжает Айзек, – то вам придется бежать из дворца, – его взгляд становится суровым. – Карис Люран не позволит кому-то с вашими способностями свободно перемещаться. Рэн тоже этого не допустит. Вы и ваши люди не знаете местного языка, а в Эмберфолле вас могут узнать. Податься в бега и скрываться будет непросто.
– Итак, мне нужно выбирать между тем, чтобы уничтожить Рэна, или же позволить уничтожить себя. У меня нет выбора.
Айзек молчит некоторое время.
– Почему вы поклялись верно служить принцу Рэну?
– Я поклялся защищать Корону, – говорю я и запинаюсь. – Я поклялся защищать королевскую семью и народ Эмберфолла. – Я снова запинаюсь, потому что слышу правду в своих словах. – Мне хотелось быть частью чего-то большего, чем я сам.
– И у вас получилось.
Я провожу рукой по подбородку. Да, получилось.
Я поклялся защищать Корону, и это означало, что я должен был защищать того, кто носил ее по праву. Я поклялся защищать короля Бродерика, а после его смерти я поклялся защищать Рэна. Я защищал его не как человека, а как того, что он собой представлял.
Неужели все это время я сражался против себя самого?
– Давайте не будем забывать, – добавляет Айзек, – что у вас есть то, чего нет у Рэна.
Я закатываю глаза.
– Магия.
– Вы насмехаетесь! – Айзек расправляет крылья, и его глаза гневно сверкают. – Если вы перестанете противиться своей сущности, то вы поймете, что ваши способности могущественны. Если вы последний оставшийся в живых колдун, то вы можете оказаться сильнее всех тех, кого мне доводилось видеть. Я думаю, что то, что вы сделали с Рэном и его людьми, было лишь малой толикой того, чего вы можете добиться. Как вы думаете, почему Карис Люран так отчаянно хочет доказать, что ваши таланты ничего не стоят?
Он прав. Я не уверен, что мне это нравится, но он прав.
– В общем, как ты и сказал, я обговорю условия альянса с Карис Люран, – говорю я с тяжелым сердцем. – Я заявлю о своем праве на трон.
– Кстати говоря, я говорил не только о магии.
– Неужели? Что же у меня есть такое, чего нет у Рэна?
Он улыбается своей наводящей ужас улыбкой, после чего бросает мне на колени конец серебряной цепи.
– У вас есть я.
Я удивленно моргаю, глядя на него.
– Давайте сразимся снова, – говорит скрейвер, сжимая и разжимая когти. – На этот раз пустите в ход не только кулаки.
Глава 41
Лия Мара
Мне приносят еду в обычное время, но, судя по всему, моя матушка не шутила. Мне нельзя покидать комнату. Моя стража отказывается со мной разговаривать. У меня есть кровать, книги и уборная, но больше ничего. Из окна, расположенного на высоте третьего этажа, я могу видеть тренировочные площадки и конюшни, но после того, как я увидела Грея в компании Ноллы Верин, я предпочитаю не смотреть в окно.
Меня никто не навещает.
Я скучаю по компании моих друзей, но больше всего я скучаю по своей сестре.
Мне очень хочется поговорить с ней. Мне очень хочется ей все объяснить.
Наступает третья ночь, и я лежу в кровати, уставившись в темноту и гадая, не заколют ли меня стражники мечами, если я попытаюсь прошмыгнуть мимо них.
Я знаю свою матушку, поэтому уверена, что меня заколют. Повезло, что матушка не заколола меня собственноручно.
На стене проносится тень, и я замираю. В темном углу комнаты мелькает какое-то движение, и я делаю резкий вдох.
Еще до того, как я успеваю подумать, отреагирует ли вообще стража на крик или нет, по комнате проносится порыв ледяного ветра.
– Не бойтесь, принцесса.
Айзек. Мои глаза широко распахиваются в поисках хотя бы частички света в темной комнате. Паника покидает меня, и у меня получается различить его темную кожу и пепельно-серые крылья, выглядывающие у скрейвера из-за плеч.
Шею Айзека по-прежнему охватывает серебряный ошейник, но цепь исчезла.
Я резко сажусь на кровати и бросаю взгляд в сторону двери.
– Что ты здесь делаешь? – шепотом спрашиваю я, опасаясь, что нас может услышать моя стража.
– Навещаю пленницу. Вы тоже меня навещали, когда я был заперт.
В моем горле образуется комок, а уголки губ опускаются вниз.
– Тебе лучше уйти, пока тебя не поймали, – я прижимаю кончики пальцев к векам, чтобы не дать слезам пролиться. – Я приношу всем одни лишь неприятности, Айзек.
– Может, и так, а вот я принес послание от нашего юного непокорного принца.
