Сегодня Александру повезло вдвойне. Он стянул с гвоздика в эллинге одну из трех связок запасных ключей. Не насовсем. К чему они ему? Отснимет пленку и повесит как ни в чем не бывало на место, как будто дверь на ночь закрыть забыли…
Едва он ступил в черное чрево громадного ангара, нечто метнулось у него из-под ног и кануло во тьму. От неожиданности припасенный фонарик выскользнул из пальцев и укатился. Рядом обиженно замяукали. Кошки! Кто еще может быть ночью на верфи?!
Пошарив по полу, фонарика он не обнаружил. Где-то тут включается освещение. Желтые окна дальнего строения не должны быть видны из сторожевой будки. Он проверял. Даже не свет, а слабое напоминание о нем струилось вниз, выделяя большие предметы менее темными пятнами.
Кажется, световой щиток где-то справа… Ведя рукой по стене, журналист двинулся вперед. Глаза постепенно начали различать тянущуюся кверху громаду лесов, лестницы, ящики…
Александр насторожился. Кто-то завозился с замком, потом дернул за ручку двери. Решение пришло быстро. Между рядами ящиков был узкий проход. Журналист нырнул в него.
Вошедший был знаком с обстановкой и включил освещение менее чем через полминуты. Помещение залил нереальный желтовато-зеленый свет. Александр получил возможность осмотреть свое убежище и забиться еще глубже за более широкие ящики. Теперь его, специально не ища, не заметишь.
Незнакомец не торопился. Он прошел вглубь и начал подниматься по лестнице к гондоле. Деревянные ступени чуть слышно поскрипывали под ногами. Снедаемый любопытством, Александр выглянул из укрытия. Ага, это дирижабельщик, поклонник Танри!
* * *
Войдя в эллинг, Рофирт про себя усмехнулся. Нечего было рисковать, воровать связку ключей. Растяпы-рабочие забыли закрыть малую дверь!
Внутри пахло клеем и свежей краской. На бетонном полу в углу валялись лоскуты перкаля – прорезиненной ткани, которую еще использовали для оболочек мягких дирижаблей.
Тяжелая сумка неприятно оттягивала руку. Приезжие полярники пожелали завтра перед рассветом совершить прогулку над городом. Но, к счастью, не пригласили для этого половину команды. Вернее, эту счастливую половину, в которую входили Бингар и Синард. Их не отпустил Кризо.
– Пока я не увижу, что у вас стоит зачет по последней серьезной тренировке, не разрешаю никакие путешествия. Мне ваша безопасность дороже науки, – вещал сегодня с утра седовласый ректор, собрав в своем кабинете будущую команду «Вестницы».
Завтра утром эта самая «важная» тренировка. Кстати, Танри тоже не собиралась куда-либо мчаться с утра пораньше. Согласившись на полет назло ей, Рофирт внезапно обнаружил летчицу в числе экипажа. И обрадовался, пусть не ради него она согласилась на такое. Арви не любил распространяться по поводу «сестры», лишь как-то обмолвился про ее блудного отца-полярника, плававшего на ледоколе. Вот почему ее туда тянет!
Но мечтам помириться с Танри во время путешествия не суждено сбыться. Тивазо приказал сорвать экспедицию любой ценой. Для начала следовало расправиться с дирижаблем.
– Жаль, ваши летуны придумали добавлять какую-то гадость в водород, – сетовал он. – Как бы здорово горело!
Да, лет десять назад было, наконец, найдено решение проблемы чрезмерной взрывоопасности водорода, наполняющего оболочку. Несущий газ стали закачивать туда со специальными примесями. Число аварий резко пошло на убыль.
Значит, сейчас, чтобы лишить летучую машину управления, следует вначале подорвать двигатели, потом заложить взрывчатку по всей длине оболочки, чтоб уж наверняка. Взрыв разорвет баллоны, газ выйдет, дирижабль упадет. Экспедиция не состоится или задержится на неопределенный срок. А Рофирта никто не заподозрит. Ведь он будет тренироваться.
Он все рассчитал. В моторные гондолы хватит небольшого заряда. А на оболочку лучше не скупиться. Днем он уже принес сюда сумку взрывчатки, сверху для вида положив теплые вещи, ведь на большой высоте, мягко скажем, не жарко. Теперь осталось все сделать…
Только бы не перепутать, что ему говорил старик с рябым лицом, пиротехник, в свободное от работы время трудившийся на Тивазо. Он схему нарисовал, что куда закладывать, как установить часовой механизм.
– Уничтожим этих гатурьих прихвостней! – хрипящим голосом повторял он. – Они ломают наши жизни! Я двенадцать лет отмотал на химическом заводе. Посмотри на мои руки, – потрясал он морщинистыми скрюченными клешнями, словно изъеденными ржой. – Когда я там очутился, был молод и красив. А теперь я весь, как мои руки. И даже душа обожжена.
Вот только старик молчал, почему он попал на завод. А Рофирт знал. Девять крупных краж и четыре убийства, в том числе одного сыскаря, при задержании. Когда он вернулся, все бедняцкие кварталы об этом судачили. Все, хватит об этом. Нужно все сделать правильно, чтобы спасти себя и свою семью.
Сверяясь со схемой, Рофирт успел перенести взрывчатку только в одну из моторных гондол, как был на миг ослеплен фотовспышкой. Это же журналистишка, подкатывавший к его Танри!
Журналист бросился к выходу, но предательски попавшийся под ноги моток веревки, с которого в последний момент спрыгнула мохнатая белая кошка, лишил его равновесия. Александр рухнул на бетонный пол. Фотоаппарат разбился вдребезги где-то далеко. И тут же сознание затуманилось от боли. Налетевший Бингар изо всей силы пнул журналиста под ребра.
– Что же ты делаешь, кретин! Ты его убьешь! – ворвавшийся в гулкий эллинг Арвисо бросился к распластавшемуся на полу Александру.
– Кто тебя сюда навел? – прорычал Бингар, в этот момент люто ненавидя друга и весь мир.
– Он сейчас все взорвет! – преодолевая боль, простонал с пола журналист. – Там взрывчатка!
Арви ошарашенно смотрел на Бингара. Такого он и представить себе не мог.
– Зачем, Рофирт? – только и спросил он.
– Не твое дело!
Бингар стоял перед Арви и понимал, что не сможет поднять на него руку. Так что же теперь, все кончено? Тивазо его уничтожит?
– Пропадите вы все пропадом! – сплюнул он на пол и кинулся к двери. Черные лапы темноты сомкнулись за его спиной.
– Как ты? – Арвисо склонился над Александром.
– Дышать больно, – пожаловался тот. – Ты давай, убери эту мерзость подальше. Он что-то делал в моторной гондоле…
– Давай я вначале помогу тебе…
– Доведи меня до ящика. Я посижу там.
За следующий час Арвисо перетаскал взрывчатку в овраг за оградой, заперев дверь эллинга, осторожно довел Александра до остановки. Еще полчаса ждали попутку. Потом добирались до больницы.
– На тебя напали в темном переулке, отобрали деньги и фотоаппарат, избили. Лиц нападавших ты не разглядел, – наставлял журналиста Арвисо.
– Зачем ты его выгораживаешь?
– Не знаю, – признался дирижабельщик. – Ты же не хочешь быть наказанным за то, что ночью пробрался на верфь? – спросил он наконец.
