* * *
Громадный дирижабль, подвешенный на канатах, мечтал отправиться на свидание с облаками. Рядом на рельсах высилась неуклюжая и в то же время ажурная причальная мачта.
Бартеро закатал до локтя рукава белой рубашки, ухватился за веревочную лестницу и легко вскарабкался в моторную гондолу, поленившись совершить долгий переход по лесам. Ринальдо Самид прошелся под водонепроницаемым днищем главной гондолы, уважительно цокнул языком и вернулся к общей компании.
– Наверно, оно действительно летает, только чересчур медленно и неповоротливо, – заключил он.
Бартеро легко спрыгнул на помост, подошел к рабочим, о чем-то быстро с ними заговорил, жестикулируя, отрицательно мотая головой. Глядя на него, Танри рассеянно думала: может быть, она зря подняла тревогу? Теперь он будет всю дорогу над ней подтрунивать. И командор тоже не обрадуется…
И тут Ванибару охнул, ухватился за плечо и с криком: «Прячьтесь!» – метнулся под помост. Наридано свалился с платто. Бартеро, еще ничего не понимая, спрыгнул, поймал Танри и за руку поволок к Ванибару в укрытие.
Один Ринальдо Самид не растерялся, выхватил пистолет, выпустил обойму куда-то вверх, в сторону ворот, и побежал по лестнице, туда, где по его представлениям должен был находиться нападавший.
Танри в порыве храбрости хотела было броситься следом, но Бартеро удержал ее.
– Стой, дуреха! Не твое дело!
А в голове девушки вертелось подозрение: «Что, если это Рофирт? Он же и сам погибнет, и Арвисо за собой утянет!»
– Командор, как вы? – глухо спросил Бартеро.
– Жив и даже не ранен. С недавних пор я ношу защитный жилет. Такого на вашем наставнике не было. Если стреляли иглами, помочь ему будет очень сложно.
Ванибару, расстегнул ворот своего плаща, аккуратно шарил за пазухой.
– Что это было?
Бартеро осторожно выглянул наружу. Перепуганные рабочие сгрудились за ящиками. Сверху грянули еще два выстрела, раздался крик, и вниз тяжело плюхнулось тело. Не Рофирта. И не Самида. Тот прогулочным шагом невозмутимо шел по узкой досточке лесов к лестнице.
– Полагаю, можно выбираться.
Не выпуская руку Танри, Бартеро вылез первым. За ним выплыл Ванибару.
Наридано лежал навзничь, закрыв глаза и широко распахнув рот. Между мелкими острыми зубами бился лиловый язык. Из горла рвался едва слышный клекот.
– Яд! – на ладони Ванибару лежала тонкая игла. – Такими пользовались партизаны Герии, когда мы пытались установить там нашу власть. Для человека смертельно сразу. Гатура при небольших дозах можно откачать, будь здесь врач.
– Я имею некоторые навыки. Говорите, что делать! – поспешил заверить его Бартеро.
– Дай вначале нож.
Полярник протянул перочинный ножик.
– Нужно блокировать сосуды, несущие кровь, – говоря это, командор ловко разрезал яркий наряд наставника. – Отдыхай, ему не понадобится помощь. Четыре иглы. И знал куда стрелять, разбойник!
Спустившийся с лестницы Ринальдо только вздохнул.
– Это был террорист со Спиры! Я узнал его. Мы за ним давно гонялись. Пусть рабочие вызовут сыскарей.
Танри подошла к умирающему гатуру и немедленно спряталась за спину Бартеро, шокированная видом лиловых пупырчатых крыльев, обвивающих тонкое тело с красной бугристой кожей.
Командор замер над трупом соплеменника, и только Танри услышала его тихий шепот.
– Я не держу на тебя зла за те подписи. Не ты отстранял меня от полетов. Это все Фегинзар…
Их постепенно окружили рабочие. Всем не терпелось посмотреть и на гатура, и на террориста.
– Неужели его нельзя спасти? – Бартеро чувствовал, что лишился своего последнего защитника.
– Увы, – отозвался Самид, и Танри показалось – он рад случившемуся.
Что же делать, если их экспедиция вдруг всем помешала? Что будет дальше?
Когда примчавшиеся сыскари вынесли изрешеченное пулями тело убийцы, а Самид с хмурым видом отвечал на их вопросы, Ванибару подошел к Бартеро и Танри.
– Еще раз спасибо за спасение, – поблагодарил он ее. – Но о том, что ты почувствовала опасность, лучше не распространяйся. И ты, Гисари, молчи. Я позже объясню, почему…
* * *
Настало время прощаний. За Наридано вызвали катер из Равидара. Бартеро убежал искать Эдвараля. Кто лучше шумного завхоза выполнит все поручения на Спире? Танри досталась невеселая участь – собирать в дорогу журналиста. Примчавшись с рассветом в больницу, притащив целую сумку сладостей и фруктов, она не отходила от него не на шаг. Скрывая слезы и опасаясь растерять напускное веселье, девушка расспрашивала о самочувствии, пыталась выяснить, чего еще ему не хватает. Но Александра Дирида, казалось, больше беспокоило нападение террористов, чем предстоящее расставание.
– Да ты представляешь, какой сенсационный материал я сделаю?! Поистине, это путешествие оказалось самым удачным за все годы моей работы!
Они покинули больницу. Танри немного удивило, как человек со сломанными ребрами так легко прыгает по ступенькам, а Александр ни словом не обмолвился, что обязан своим исцелением Бартеро.
– Сейчас соберу чемодан и поеду на аэродром. Ты меня проводишь?
– Конечно, Сандро, – невесело отозвалась она. Ей казалось, он нисколько не переживает. – Тебя, наверно, невеста заждалась? – предположила она на всякий случай.
– Нет у меня невесты, что ты! – отмахнулся он. – Пока нет, – он заглянул в глаза летчицы. – Скажи, тот сумасшедший Бингар тебе жених?
– Нет.
– Выходит, у меня есть невеста, – хитро улыбнулся ей Александр. – Ты не против?
– Нет, конечно! – пораженная этими словами, Танри замерла. Город медленно закружился вокруг нее. В груди словно взмахнула крыльями белая птица…
– Я буду ждать твоего возвращения, – признался он.
Обжигающе-ало распустились цветы на клумбах. Какой-то шутник в конторе водоснабжения дал чересчур сильный напор в трубы, отчего вода в фонтанах разбойно брызгалась, стремясь задеть зазевавшихся прохожих. Из кафе лилась разная, но непременно веселая музыка… И утомленному долгим пребыванием в больнице Александру не хотелось чувствовать себя одиноким. Разве можно оставаться равнодушным, когда на тебя обожающе смотрит летчица – красавица и умница? Любые безумства кажутся недостаточными. В тот день ему казалось – вот вернется она с полюса, примчится к нему, будет рядом, и все в жизни устроится, наладится…
– Я быстро.
Он скрылся в дверях гостиницы, она стояла на солнцепеке, счастливо улыбаясь, погруженная в грезы. В кармане лежало недописанное письмо матери, в голове крутилось четверостишье Фредерика Надара, то есть командора Ванибару:
Тебя целовать я стану
На зависть богам и людям.
И радость твоей улыбки
Со мной навсегда пребудет.
Стоя на задней площадке автобуса, они держались за руки и смело строили планы на будущее. Александр похвастался, какая уютная у него квартира в лучшем районе столицы Спиры, какой восхитительный вид на побережье, особенно с широкого балкона.
