Хуже всего, что Маша улыбается так, будто сейчас сделку века заключила. До чего же наивная девчонка!
— Все вон. Никольская останьтесь, — приказываю грубо.
Опускаюсь в свое кресло и смотрю на нее исподлобья — жду, когда сотрудники торопливо сгребут свои вещи и исчезнут, оставив нас наедине. Под моим тяжелым взглядом мышка чувствует себя неуютно: несколько раз взволнованно поправляет волосы, рассеянно перебирает бумаги.
Наконец мы остаемся одни за плотно закрытой дверью.
— Что это было только что? — холодно уточняю я.
— Я сэкономила вам на строительстве несколько миллионов и уберегла от провального проекта, — рапортует она невозмутимо.
— А по-моему, ваше нахождение здесь как раз сорвало заключение сделки. Точнее, отодвинуло ее на несколько дней.
Глаза Маши расширяются, она смотрит на меня с недоумением.
— Вы хотите сказать, что я плохо сделала свою работу?! — ее голос звенит от возмущения.
Не сдерживаю тяжелого вздоха и откидываюсь устало на спинку кресла. Медленно скольжу взглядом по ее фигуре, останавливаюсь на чистых голубых глазах. Нет, такое удивление подделать невозможно. Она даже не догадывается, почему Горский резко изменил свое мнение, стоило ей высказаться, и пригласил нас в Карелию. Боже, Виктор ее что, взаперти держал?
— Меня не устраивает, что вы не умеете себя вести. Возможно, в компании отца вам позволялось встревать в важные переговоры или устраивать перепалку с боссом на глазах у подчиненных, но здесь подобное не приветствуется.
Маша открывает рот, чтобы ответить, но тут же тушуется. У нее комплекс отличницы? Иначе как объяснить, что после замечания девушка виновато потупилась, даже плечи и уголки губ опустились, настолько она расстроилась. И из-за этого вида чувствую себя последним мудаком.
— Возразить действительно нечего, правда, мышка?
Она вздрагивает от этого обращения и смотрит на меня растерянно и беспомощно. А потом вдруг задирает подбородок и скрещивает руки на груди:
— Могли бы и похвалить меня за то, что я помогла вам разобраться с проблемным клиентом.
Приподнимаю вопросительно бровь. Хорошо, что она не сдается. Плохо, что не признает ошибок.
— Пожалуй, я награжу вас за своеволие и неумение слышать еще одним выговором, — лениво барабаня пальцами по столу, подвожу я итог. Маша вытягивается в струнку, но не даю ей высказать свое возмущение, — В следующий раз, прежде чем вмешиваться, потрудитесь спросить у вашего непосредственного начальника, стоит ли вообще открывать рот.
— Мстительный гад, — бормочет себе под нос Маша.
— Заносчивая стерва, — парирую я в полный голос.
Взгляды скрещиваются, словно клинки, в крови снова закипает злость. Кажется, что в переговорной становится жарче, будто температура резко скакнула градусов на десять.
— Никаких фамильярных отношений и подобных высказываний я не потерплю в рамках работы. Я вам не друг, вы мне — никто, а все остальное — в прошлом, вы это обозначили сами, — цежу сквозь зубы, а после поднимаюсь и забираю свои бумаги. — Вы лишаетесь премии в дополнение к выговору. Третий раз будет последним.
Она поднимается следом за мной, в чистых глазах просто бушует пламя. Голос спокойный, но буквально сочится ядом от фальшивой благодарности:
— Спасибо, Марк Захарович. Я буду работать еще лучше.
— Это я уже слышал. Пора переходить от слов к действиям.
Складывается ощущение, что будь она одна, давно не сдержалась бы и расколотила в порыве злости все, что попадется под руку. И я ловлю себя на мысли, что в таком скандале, в отличие от истерики Марго, я бы поучаствовал с удовольствием. Особенно если после битья посуды запланировано бурное примирение.
Так, стоп!
— Не забудьте собрать свои вещи. Завтра мы едем в командировку в Карелию. Надеюсь, у вас есть в гардеробе что-нибудь другое, помимо чересчур облегающих платьев, потому что там все еще зима.
— Вообще-то это стандартное строгое офисное платье! — шипит мышка в ответ.
Окидываю ее фигуру оценивающим взглядом. Неторопливо так, смакуя удовольствие. Нахально ухмыляюсь:
— Советую закупать одежду не в магазине для взрослых. Если вам не хватает денег, оставьте заявление в кадровом отделе на повышение зарплаты, я его рассмотрю.
Во взгляде Маши явственно читается желание вот прямо сейчас придушить своего босса. Она опасно сужает глаза, как будто уже готовится отпустить колкость, но внезапно хмыкает и расплывается в дружелюбной улыбке.
Слишком дружелюбной.
Подозрительно дружелюбной, я бы сказал.
— Я учту ваше пожелание, Марк Захарович, — от того, с каким томным придыханием Маша произносит мое имя-отчество, меня словно бьет током. В голове сразу же всплывают четкие картинки с маркировкой не то что 18+, а все 90+!
— Всего доброго! — желает мне с лучезарной улыбкой эта чертовка.
Маша подхватывает папки с бумагами, рабочий ноутбук и исчезает из переговорной.
Отличное начало рабочей недели — сорванная сделка, приостановка проекта, надвигающийся «тимбилдинг» в Карелии. И все перечисленное благодаря одной только сотруднице, от голоса которой у меня встает, как у пацана. Будем надеяться, остаток времени, что Комарова будет работать здесь, пройдет без новых сюрпризов.
Глава 13. Приключения начинаются
— Что, действительно в Карелию?! — Тая от этой новости чуть ли не пищит и радостно прыгает по комнате.
— Ага. Только я не знаю, куда точно, — без энтузиазма отзываюсь я, рассматривая придирчиво свои вещи. И с чего он вообще взял, что вот это строгое черное платье чуть ниже колена куплено в секс-шопе?! — Не понимаю, чему ты так радуешься.
— Да там же места такие… магические! Я много читала о Карелии и знаешь, как давно хотела туда попасть? Там такая природа! — воодушевленно щебечет сестра, а после останавливается и водит рукой перед моим лицом, — ты уснула что ли? Что-то случилось?
— Да нет… — говорю неуверенно.
Наверное не стоит рассказывать Тае о том, что Марк не просто мой босс. Тем более, я сама во всем этом не разобралась еще. Надо собраться с духом и позвонить отцу, расспросить его подробнее. Хотя я очень сомневаюсь, что он возьмет и просто ответит. Как бы нас с Таей силком отсюда после этого не уволок. Ведь тогда мы уехали в то же утро после его разговора с Марком…
«У меня жених!» — тут же мысленно одергиваю себя. Об остальном не может быть и речи. Все в прошлом, надо жить реальной жизнью.
— Что-то ты не договариваешь, — подозрительно щурится сестренка. Сейчас она так похожа на хитрого лисенка, что я не выдерживаю и фыркаю в ответ:
— На самом деле, да. Босс сказал мне, что я купила свое платье в магазине для взрослых. И премии лишил еще.
