Пациенты не жаловались на то, что Ромашка явилась к ним в таком виде! Отнюдь! Они были всем довольны, только задавали ей слишком много вопросов про уколы, которые она им делала. Это естественно, ведь всем хотелось задержать Ромашку в палате подольше, чтобы как следует на нее налюбоваться. А вот злючка-заведующая отделением рассердилась на ни в чем не повинную Ромашку и наябедничала на нее Тете-Ледоколу, Главнокомандующей Медсестре Больницы Двух Крендельков. А к устной ябеде приложила вещественное доказательство — фотографию Ромашки, стоящей у окна. (У меня, кукусики мои дорогие, эта фоточка есть, но я ее не выложу ни за какие коврижки, ибо это было бы непорядочно по отношению к Ромашке, у нее есть аккаунт на Фейсбуке и только она, если пожелает, вправе опубликовать этот шедевр фотографического искусства).
Под шипение заведующей отделением Ромашка доработала смену до конца — не оставлять же отделение без процедурной медсестры? — а после смены отправилась к Тете-Ледоколу, давать объяснения и получать нахлобучку.
Те из вас, кто знаком с больничной кухней, сейчас спросят — а разве заведующая отделением сама не могла дать Ромашке нахлобучку? Могла бы, могла, и формально право такое у нее есть, но… (как говорил Нед Старк или кто-то еще: «значение имеет только то, что сказано после «но»). Но с медсестрами в Двух Крендельках всегда было напряженно, а сейчас стало еще напряженнее, так просто, что хуже некуда. Поэтому Минотавр запретил заведующим объявлять сестрам выговоры и вообще как-то их наказывать без согласования с Тетей-Ледоколом. «Хорошо вы устроились, — сказал он. — Доведете медсестру до увольнения, а потом требуете у Тети-Ледокола замену. А где вам она замену возьмет? Так что — ша! Сами чтоб ни-ни и ни жу-жу, все проблемы с медсестрами и санитарками решаются через Главнокомандующую Медсестру! Кто не понял, тому башку оторву!». Разумеется, все поняли.
Если сравнивать по объему, то Тетя-Ледокол в семь раз крупнее Ромашки. Эта корпулентная особа не во всякую дверь может прямо пройти, порой приходится и боком протискиваться. Найти на нее защитный костюм невозможно, так что у нее, единственной из всей больничной администрации, есть четкая отмазка для нехождения в Зону (прочие ссылаются на нехватку времени). В гневе Тетя-Ледокол страшна так же, как и Минотавр — тот сожрет, а эта затопчет и неизвестно, что хуже. Все ожидали, что Ромашка выйдет из начальственного кабинета бледнее обычного и в слезах, но она вышла довольная, с абсолютно сухими глазами и легким румянцем на персиковых щечках. А вот Тетю-Ледокола пришлось отпаивать каплями (коньячными), настолько она разволновалась.
«Я ей прямо сказала, — поведала Ромашка подругам, — что она и наша заведующая бесятся от зависти. Заведующая если купальник под комбинезон наденет, то во время ее обхода пациенты разбегаться начнут, потому что на ее сухопарые мощи и кривую спину без содрогания смотреть невозможно. А Главнокомандующая наша в бикини будет выглядеть как свинья-копилка, перевязанная двумя ленточками. Она как про свинью услышала покраснела и стала орать, что уволит меня за развратные действия на рабочем месте. Увольняйте, говорю, хоть за стриптиз, мне пофиг. Я даже не стану в инспекцию труда на несправедливое увольнение жаловаться. Я в Следственный комитет сообщу, как вы с деньгами казенными обращаетесь, как с графиками химичите и какие дела с заведующей аптекой делаете. И про комбинезоны тоже сообщу. Они в последнее время какие-то другие, больше похожие на тех, в которых маляры работают. Она сразу сдулась и рукой махнула — убирайся прочь с глаз моих. Хорошо, говорю, я пошла, трудовую книжку высылайте на домашний адрес по почте. А она мне на это: «Работай где работала, только купальник под комбинезон больше, пожалуйста, не надевай». Кто-то из вас хот раз «пожалуйста» от Главнокомандующей слышал?».
Подруги поаплодировали храброй Белоснежке и разнесли по всем Двум Кренделькам подробности ее разговора с Главнокомандующей.
Я бы вам про больничную аптеку много чего рассказал, кукусики мои драгоценные, но боюсь, что эта скучная информация утомит вас настолько, что вы все дружно от меня отпишетесь. Да и знания специальные требуются для того, чтобы понять всю красоту аптечной «кухни». Скажу только одно. Заведующая аптекой — истинная Царица Тамара, одевается она роскошно, красоту свою подчеркивает изысканными драгоценностями, машины меняет, словно перчатки (и каждая новая — дороже предыдущей), отдыхать предпочитает на Ибице или на Багамах, и вообще производит впечатление женщины, купающейся в золоте. Это никого не удивляет, поскольку все знают, что муж Царицы Тамары — крупный бизнесмен и что чуть ли не половина фруктов, съедаемых москвичами, проходит через его руки. Но я-то знаю, что муж на самом деле художник, непризнанный гений, шедевральные полотна которого не продаются. Такой вот парадокс… Или лучше сказать — «казус»?
С вами был я, ваш светоч.
До новых встреч!».
Глава пятая
Светлые личности — самые радиоактивные
Утром радостное известие: «Владимир Александрович, Стахович заболел» уравновесилась плохой: «К нам идет Ольга Никитична». Обе новости Данилову сообщила старшая медсестра. Первую — в коридоре, громко, а вторую — в кабинете и тихо, потому что была она получена по тайным каналам. Официально начмед о своем визите извещать не стала.
Благодаря «санпросвету», который устроила ему Мальцева, Данилов без труда проник в потаенную суть ситуации. Ольга Никитична хочет нагрянуть внезапно, следовательно, намерения у нее недобрые. Это раз.
Зная характер отношений между Стаховичем и замом по аэр Бутко, главный врач поручил разобраться с докладной начмеду, потому что не хочет, чтобы дело было спущено на тормозах. Ясно же, что Бутко постарается выставить Стаховича кляузником, а Данилова праведником, тем более, что он сам несет ответственность за все происходящее в реанимационных отделениях, как заместитель главного врача по анестезиологии и реаниматологии. Стало быть, несмотря на периодическую демонстрацию показного расположения, главный врач негативно относится к заведующему первым реанимационным отделением. Это два.
И третье — начмед собралась нанести визит только сегодня, потому что появления в Зоне она всячески избегает. То ли пыталась перепоручить инспекцию кому-то другому, то ли просто тянула, надеясь, что главный забудет о поручении, но главный не забыл. Явно придет раздраженная и будет, как выражается Гайнулина, «в курином яйце волосы искать». И ведь найдет, потому что в реанимационном отделении всегда найдется к чему докопаться. Потому что, когда авралы идут один за другим, приходится расставлять приоритеты — самое важное делать сейчас, а не самое важное откладывать на потом. Это, собственно, ни для кого не секрет и даже отражено в должностных инструкциях и прочих документах, регламентирующих работу медицинского персонала. Так, например, после фразы «Назначение наркотических средств и психотропных веществ оформляется записями в истории болезни и на отдельном листе назначений, где указывается наименование препарата, лекарственная форма, дозировка и количество», уточняется, что «в экстренной ситуации допускается оформление документации после введения наркотического средства или психотропного вещества».
