Генерал-майор Б. Мюллер-Гиллебранд указал, что в июне 1941 г. для ведения боевых действий на Востоке было выделено 120,5 + 2/3 дивизий (пехотных — 76, горнострелковых — 1, охранных — 9, кавалерийских — 1, моторизованных — 9 2/3, моторизованных СС — 3 ½ и 17 танковых) в составе групп армий, 14 дивизий находились в распоряжении ОКХ за фронтом (из них 12 пехотных, одна горнострелковая и одна полицейская дивизия СС) и еще 14 (11 пехотных, одна моторизованная и две танковых) — в резерве ОКХ, причем последние на 22 июня находились еще на территории Германии и Балкан
[348]. Таким образом, два источника дают незначительное расхождение в числе дивизий — 141 дивизия по Гальдеру и 149 дивизий по Мюллер-Гиллебранду (согласно последнему источнику, на начало Великой Отечественной войны 14 дивизий вообще не находились на Восточном фронте).
Американские источники, на которые впервые ссылался Зорге, давали явную дезинформацию — «900 тысяч человек в первой линии и около одного миллиона как резерв». Эта цифра вступала в противоречие с планируемым верховным главнокомандованием вооруженных сил Германии блицкригом. Франц Гальдер, оценивая процент потерь вермахта с начала кампании на Востоке по состоянию на 30 июня 1941 года, отталкивается от цифры 2,5 млн человек
[349] (Гальдер включает сюда только численность личного состава сухопутных войск).
Численность действующей армии Германии в июне 1941 г., по данным Б. Мюллер-Гиллебранда, составила 3 млн 800 тыс. человек, из которых 3,3 млн были развернуты против Советского Союза
[350].
1 июня Зорге сообщил из Токио о беседе со своим давним знакомым подполковником Фридрихом Шолль (Шолл) (помощник германского военного атташе в Токио в 1938–1940 гг.), назначенным военным атташе в Бангкоке и с которым он воевал в одном студенческом отряде во Фландрии в 1914 году.
«НАЧАЛЬНИКУ РАЗВЕДУПРАВЛЕНИЯ
ГЕНШТАБА КРАСНОЙ АРМИИ
ТОКИО, 1 июня 1941 года
По телеграфу.
Ожидание начала германо-советской войны около 15 июня базируется исключительно на информации, которую подполковник Шолл привез с собой из Берлина, откуда он выехал 6 мая в Бангкок. В Бангкоке он займет пост военного атташе.
Отт заявил, что он не мог получить информацию по этому поводу непосредственно из Берлина, а имеет только информацию Шолла.
В беседе с Шоллом я установил, что немцев, в вопросе о выступлении против Красной Армии, привлекает факт большой тактической ошибки, которую по заявлению Шолла, сделал СССР.
Согласно немецкой точки зрения, тот факт, что оборонительная линия СССР расположена, в основном, против немецких линий без больших ответвлений составляет величайшую ошибку. Она поможет разбить Красную Армию в первом большом сражении. Шолл заявил, что наиболее сильный удар будет нанесен левым флангом германской армии.
[351]
№ 136,137. РАМЗАЙ.
Расш. Малинников.
Перевел Добровинский. 23.00 2.6.41
Адресату.
Дронову.
В реестр.
[РЕЗОЛЮЦИИ НУ]: НО3: Пошлите Рамзаю след. запрос: На №…
«Прошу сообщить:
1) более понятно сущность большой тактической ошибки, о которой вы сообщаете и
2) ваше собственное мнение о правдивости Шолла насчет левого фланга».
Голиков.
3/6.
НО3: в перечень сомнительных и дезинф[ормационных] сообщений Рамзая.
Голиков».
Ответ из Токио поступил уже после начала войны — 3 июля 1941 г.:
«Теперь уже поздно Вам отвечать на вопрос в отношении удара левым флангом и некоторых тактических ошибок.
Подполковник Шолл сказал, тогда что первый и главный удар будет нанесен немцами по Красной Армии их левым флангом. Немцы полностью уверены, что главные силы Красной Армии будут сконцентрированы в противоположном направлении от линии, дающей полную возможность для сильного удара. Немцы очень опасались, что Красная Армия в порядке осведомления главного удара отступит на некоторое расстояние, чтобы изучить силы противника и предпримет кое-что в стороне от направления главного удара. Главная цель немцев — это уничтожение Красной Армии, охватом ее как это было с польской армией. …».
[РЕЗОЛЮЦИЯ НУ]: НО 4
…
3) Доложите, сколько времени он не давал ответа на наше требование о левом фланге и саму его телеграмму.
8. VII.41. Голиков».
Шолль сообщил ему то, что слышал в штабе Верховного главнокомандования вермахта, и уехал в Бангкок. Отт, скорее всего, не был в курсе замысла Плана «Барбаросса». Поэтому никто не мог разъяснить информацию, полученную от Шолль. Оставалось только ждать развития событий.
В своих телеграммах Зорге, по сути, изложил общий замысел Директивы № 21: «Основные силы русских сухопутных войск, находящиеся в Западной России, должны быть уничтожены в смелых операциях посредством глубокого, быстрого выдвижения танковых клиньев. Отступление боеспособных войск противника на широкие просторы русской территории должно быть предотвращено»
[352].
В части проведения операций сухопутными силами Директива № 21 устанавливала: «…Театр военных действий разделяется Припятскими болотами на северную и южную части. Направление главного удара должно быть подготовлено севернее Припятских болот (здесь и далее выделено мной. — М.А.). Здесь следует сосредоточить две группы армий.
Южная из этих групп, являющаяся центром общего фронта, имеет задачу наступать особо сильными танковыми и моторизованными соединениями из района Варшавы и севернее нее и раздробить силы противника в Белоруссии. Таким образом, будут созданы предпосылки для поворота мощных частей подвижных войск на север, с тем чтобы во взаимодействии с северной группой армий, наступающей из Восточной Пруссии в общем направлении на Ленинград, уничтожить силы противника, действующие в Прибалтике. Лишь после выполнения этой неотложной задачи, за которой должен последовать захват Ленинграда и Кронштадта, следует приступить к операциям по взятию Москвы — важного центра коммуникаций и военной промышленности.
Только неожиданно быстрый развал русского сопротивления мог бы оправдать постановку и выполнение этих обеих задач одновременно…
