«1. Учитывая современную общую обстановку, империя на основе установленного курса форсирует политику продвижения в южную часть Французского Индокитая, в частности, в кратчайший срок устанавливает между Японией и Французским Индокитаем отношения военного сотрудничества с целью обеспечить безопасность и оборону Французского Индокитая.
2. На основе установления отношений военного сотрудничества с Французским Индокитаем империя выдвигает следующие требования:
а) создание или использование авиационных баз, портовых сооружений в установленных районах Французского Индокитая, а также размещение необходимых войск в южной части Французского Индокитая;
б) обеспечение удобного размещения и надежного снабжения императорских войск.
2. Для удовлетворения указанных требований империя приступает к дипломатическим переговорам.
3. Если правительство Франции или власти Французского Индокитая не согласятся на наши требования, для достижения своих намерений применим вооруженную силу.
4. В этих целях следует готовиться к отправке войск»
[648].
25 июня императорской ставкой был также утвержден разработанный генеральным штабом армии график (уже цитировавшийся) подготовки к войне, ее развязывания и победоносного завершения:
25 июня военный атташе при посольстве СССР в Японии Гущенко — «Икар» — сообщил начальнику Разведывательного управления Генштаба Красной Армии «данные о позиции Японского правительства в связи с войной Германии против Советского Союза»:
«Токио По телеграфу
25 июня 1941 г.
Из разговоров, моих и работников, с японцами установил:
1. Для простого народа и интеллигенции выступление Германии против СССР было полной неожиданностью. Они рассказывали, что когда банковские служащие Иокогамы узнали об этом событии, то многие из них говорили: “Пришло такое время, что если призовут в армию, то не будем знать, на кого направлять ружье, ибо непонятно, кто враг, а кто друг”.
2. Эта категория людей ясно понимает, что наступающей стороной является гитлеризм, порвавший договор, как простую бумажку, а отсюда — верить Гитлеру нельзя.
3. Оценивая взаимоотношения Японии и СССР, простой народ и интеллигенция говорят: Япония не может воевать против СССР, от этой войны она не может получить ничего, следовательно, воевать в пользу Германии могут только дураки. Мы получили экономические выгоды от торговли на основании заключенных договоров. Мы воюем уже четыре года, мы устали. Денег нет, все дорого, и ничего нет, зарплата уже почти не обеспечивает прожиточного минимума. Это ярко показала иокогамская демонстрация в мае против закрытия порта, где было арестовано 300 человек.
4. На усиленно развернувшуюся пропаганду немцев, которая заполняет газеты до 75 % всех статей, простые люди читают и удивляются: «Как Германия сильна — 2000 самолетов сбила!», верят в написанное. Люди, способные мыслить, говорят: «Здесь правды от 50 % до 5 %».
Немецкая ложь и демагогия проводятся на основе защиты интересов всего мира против коммунизма.
5. Генералы Араки и Сида с прогнозами современной войны по-детски заявляют, что Германия разобьет СССР в два-три месяца. Соотношение сил строится арифметически, без политического анализа, без анализа запасов стратегического сырья и промышленных мощностей, следовательно, прогнозы звучат неубедительно и наивно, но народ, читая их, верит, что немцы сильнее.
6. Правительство уже три дня совещается и не может принять решение по вопросу своего отношения к войне, есть слухи, что они хотят протянуть недели три и приглядеться к войне, какое она примет направление. В правительстве сейчас идет очень сложная борьба — проангличане и проамериканцы были ярыми противниками СССР, под впечатлением речи Черчилля как будто меняют свои взгляды. Определить позицию правительства сейчас очень трудно. Народ верит, что будет принято решение в войну не вступать.
7. Военщина не высказывает своего мнения по этому вопросу.
8. Американцы и англичане рады сложившейся обстановке и заявляют, что «теперь мы с вами будем сотрудничать по всем вопросам».
9. Немцы нервничают, недовольны неопределенностью позиции правительства. Всеми силами стремятся втянуть Японию в войну. В ход пущены все средства фашистской клеветы и демагогии.
Вывод: народ всем своим существом не хочет войны и будет бороться против, несмотря на жестокий полицейский режим. Правительству доверять нельзя, оно может пойти на самые неожиданные шаги, даже вопреки здравому учету внутренней обстановки.
Гущенко».
Военный атташе при посольстве СССР в Японии, резидент военной разведки доложил в Центр то, что, как он полагал, от него ждали. И вместе с тем, Гущенко не исключил возможность того, что правительство «может пойти на самые неожиданные шаги».
Однако эта информация не удовлетворила Центр:
«Телеграмма № 6221/7114 от 26.06.1941 г. /по радио/
В Токио т. Инсону /Рамзаю/.
Сообщите, какое решение принято японским правительством в отношении нашей страны в связи с войной между СССР и Германией. Случаях перебросок войск нашим границам немедленно сообщайте нам.
Организатор».
На заседании координационного комитета правительства и имперской ставки 26 июня продолжал рассматриваться проект «Программы национальной политики Империи в соответствии с изменениями обстановки», который должен был быть представлен совещанию с участием императора. Возмутителем спокойствия по-прежнему выступал внезапно перекрасившийся в антисоветского ястреба министр иностранных дел:
«Мацуока. Мне не понятна фраза “предпринять шаги для продвижения на юг” и слово “также” в фразе «также разрешить северную проблему» …
Начальник генерального штаба армии Сугияма. Что вы хотите знать? Вы хотите знать, что важнее — Юг или Север?
Мацуока. Это то, что я хочу знать.
Сугияма. Здесь нет различий по важности. Мы намерены наблюдать, как будет развиваться ситуация.
Мацуока. Означает ли фраза “предпринять шаги для продвижения на юг”, что мы не предпримем действий на Юге в ближайшем будущем?..
Зам. начальника генерального штаба армии Цукада. Хорошо, тогда я выскажусь определенно. Между Севером и Югом нет различий по важности. Порядок и метод [действий] будут зависеть от обстановки. Мы не можем действовать на обоих направлениях одновременно. В данный момент мы не можем решить, что будет первым — Север или Юг…
Мацуока. Что произойдет, если обстановка не изменится в особо благоприятном для нас направлении?
Цукада. Мы пойдем вперед, если почувствуем, что условия особо благоприятные, и не выступим, если они будут неблагоприятными. Поэтому мы включили (в проект документа) слова “особо благоприятные”. К тому же существуют разные точки зрения. Даже если Германия будет считать условия особо благоприятными, но они не будут благоприятными для нас, мы не выступим. И наоборот, даже если Германия будет считать условия неблагоприятными, мы выступим, если они будут благоприятны для нас.
