Попытки «Рамзая» использовать в качестве курьера из Шанхая «Коммерсанта» оказались безуспешными. Центр отвечает отказом, сообщая, что не имеет средств связаться с «Коммерсантом» в Шанхае.
И хотя принятое в 1937 г. решение об отзыве Зорге и ликвидации его резидентуры не было исполнено, в течение следующих четырех лет к нему сохранялось предвзятое отношение как к «двойнику». В мае 1938 года помощник начальника отделения Попов в справке (составлена для доклада начальнику Разведупра) на резидентуру Зорге писал:
«1. Рамзай. Качество военно-политической информации разнородно. Иногда присылает много ненужного, устаревшего материала, собранного из легальных источников. В марте месяце 1938 г. полученная от Рамзая военно-политическая информация (до 60 отдельных разработок) оценена Командованием РУ высоко. Имеются предположения, что Рамзай работает двойником (возможно на Германию) и как наш резидент, он очевидно раскрыт. Факты: 1) Рамзай был скомпрометирован провалом шанхайской резидентуры, где он работал резидентом; 2) на работу отправлялся врагами народа — Берзиным и др.; 3) имеются сведения, что бывш. жена Рамзая, проживающая в Берлине, знает о местонахождении Рамзая, о его принадлежности к компартии и, якобы, поддерживает с ним переписку.
2. Фриц. Кем и где был завербован Фриц — сведений не имеется. В 1933 г. из РУ был уволен, — по каким причинам — сведений нет. По официальной работе в Токио легализован, как коммерсант — от одной американской фирмы. В политическом отношении Фриц не изучен и не вызывает доверия.
3. Отто. Материалы, присланные Рамзаем от Отто, ценности не представляют. Отто в политическом отношении совершенно нами не изучен, доверием пользоваться не может.
4. Джо. Джо имеет много знакомых художников и в других кругах интеллигенции, от которых черпает сведения и передает Рамзаю. Однажды присланные Рамзаем материалы Джо ценности никакой не представляют.
5. Специалист. Источник-японец, артиллерийский офицер запаса. Завербован Рамзаем в 1933 г. через Отто, который является другом Специалиста. Мелкий коммерсант. Как источник малоценный. В основном дает легальные брошюры и наставления».
Что можно сказать об этих «справочных данных»? Почти целиком они состоят из неверных сведений и необоснованных заключений и свидетельствуют о том, что автор справки не знал ни людей, ни методов работы резидентуры, он даже не ознакомился внимательно с документами, имевшимися в деле. Подозрения о том, что «Рамзай работает двойником», обосновывались в первую очередь ссылкой на «шанхайский провал» и «врагов народа», но дополнялись и упоминанием о связи с женой. В действительности переписка с женой (судя по всему, она имела место) не давала оснований для серьезных опасений: эта женщина в прошлом также была нелегальным сотрудником РУ. В 1933 г., находясь в Берлине перед выездом в Японию, «Рамзай» обязан был отчасти посвятить ее в свои дела, т. к., по согласованию с Центром, предполагал использовать ее паспорт для Ольги Бенарио. Паспорт пересылался в Москву, но был возвращен, а вариант относительно Бенарио отменен. Переписка с женой, проживавшей в Берлине, была скорее полезна для легализации Рамзая как германского журналиста.
О Максе Клаузене автору справки оказывается «ничего не известно» (хотя «Фриц» уже более семи лет являлся сотрудником РУ). Сведения о легализации неверны: связь с американской фирмой — лишь временный эпизод начальной деятельности «Фрица». Из отчетов Фрица от ХII.1937 г. несложно было установить, что он развернул самостоятельное предприятие по производству копировальных аппаратов.
Политическое недоверие к «Фрицу» обосновано весьма своеобразно: тем, что он «не изучен». По той же причине («совершенно нами не изучен») лишается политического доверия и Одзаки Ходзуми. Информационная деятельность «Отто», «Джо» и «Специалиста» характеризуется одинаково для всех: «ценности не представляет».
Анализ каких материалов дал основание для такой оценки — неизвестно.
В декабре 1939 года в справке того же Попова указывалось: «…ЗОРГЕ и вся его группа под руководством врагов народа работала несколько лет и, если враги народа себя продавали иностранным разведкам, то следует считать, что и продавали сеть… Если ЗОРГЕ двойник, то и вся его группа — двойники, но, во всяком случае, работают не на Японию, а скорее всего на Германию».
«О разведывательной работе Рихарда ЗОРГЕ по линии ГРУ в архивах КГБ имеется много противоречивых материалов, которые представляют собой в большинстве случаев сообщения сотрудников ГРУ в НКВД либо показания арестованных сотрудников ГРУ.
Показания арестованных сотрудников ГРУ о том, что ЗОРГЕ являлся агентом немецкой разведки, послужили основанием к заведению 28 января 1939 г. Особым отделом бывшего ГУГБ НКВД СССР дела-формуляр» (дело оперативной разработки) № 21304
[170].
Раз резидент «двойник», значит, резидентура работает под контролем противника и рано или поздно обречена на провал. Пока она существует, надо ее использовать, но нет смысла тратить усилия на ее укрепление. Именно такого рода соображения определяли в эти годы содержание руководства резидентурой со стороны Центра. Нарастали элементы небрежности, появления безразличия к вопросам подбора и вербовки источников-японцев, к системе построения связи, к основным вопросам конспирации и т. п. Ответственность за недопустимую связь резидентуры с легальным аппаратом в Токио следует отнести целиком на руководство Центра. Только этим можно объяснить, почему Центр в течение ряда лет не предпринял никаких мер к подготовке резервной линии на случай перерыва курьерской связи на Шанхай. Только этим можно объяснить, почему Центр отвергал предложения «Рамзая» об использовании «Коммерсанта» в качестве курьера или как кандидата для его замены; почему ничего не предпринял для обеспечения резидентуры вторым радистом и для подготовки замены Зорге и Клаузену, бессменно находившимся на нелегальной работе в Японии в течение восьми (!) лет; не использовал широкие возможности легализации новых работников в Токио, в Мукдене, на Формозе — под крышей предприятия «Фрица».
Только этим можно объяснить, почему не было сделано попытки организовать курьерскую связь с Гонконгом, где с 1937 г. в качестве резидента находился «Густав» — Штейн. Только этим можно объяснить недопустимое нарушение Центром элементарных принципов конспирации: передачу нелегальной резидентуры «Рамзая» в конце 1939 г. на связь с легальным аппаратом в Токио — в условиях, когда за каждым легальным работником неотступно следовал «хвост».
За время с 1939-го по 1941 г. было проведено около десяти встреч с представителями легального аппарата, они проходили на квартире или в конторе «Фрица», в ресторанах «Хиросукияки» и «Отая», и дважды на них присутствовал «Рамзай». Мало того, бывали случаи, когда связник из легального аппарата выезжал на встречу в автомашине военного атташе.
С конца 1940 г. с резидентурой «Рамзая» поддерживал связь В.С. Зайцев (псевдоним «Имак»)
[171].
