«МЕМО ИЗ ЦЕНТРА — РАМЗАЮ № 2 от 9.7.40 г.
Указывается, что явку, обусловленную Фрицем на 26 июля, санкционирую. В случае, если часы встречи не обусловлены, будет сообщено на днях. Помощник для Фрица приедет в октябре — ноябре».
«МЕМО ОТ РАМЗАЯ — ЦЕНТРУ № 117 от 12.7.40 г.
Сообщает, что состояние Фрица не улучшается, поэтому приходится работать в кровати(здесь и далее выделено мной. — М.А.). Просит перенести встречу, назначенную на 26 июля на 25 июля при тех же условиях. Предлагает последующие встречи и пароль обуславливать на месте в целях сбережения телеграфных расходов».
«МЕМО ОТ РАМЗАЯ — ЦЕНТРУ № 128 от 20.7.40 г.
Сообщает, что на встречу 26.7. выйдет сам, т. к. Фриц болен. Просит передать ему Пауля или Бернарда в качестве помощника для Фрица».
Круг лиц, с которыми встречались сотрудники резидентуры под прикрытием советского полпредства, расширялся, втягивая нелегального резидента.
«МЕМО ОТ РАМЗАЯ — ЦЕНТРУ № 130 от 26.7.40 г.
Сообщает, что на встрече 26.7. передал нашему человеку 9 фильмов. Предложение оставить почту в парке Мейдзи отверг, т. к. это трудно осуществимо. Очередная встреча обусловлена, лишь не установлено время и день. Предлагает 2 сентября в 7 час. вечера».
Парк «Мейдзи» расположен в центре города в зеленом массиве, примыкающем к садам императорского дворца. В 1940 г. на территории парка был построен Олимпийский стадион к несостоявшейся XII Олимпиаде. Предложение перейти к тайниковой связи «запоздало» на девять месяцев. Только своевременно введенная тайниковая связь могла предупредить провал.
Мотивировка отказа «Рамзая» станет понятна из докладной «Кротова»:
«Дорогой Директор.
Сообщаю Вам о текущих вопросах нашей работы:
…5. Моя работа. За этот период была проведена встреча с Рамзаем /Фриц болен/. Обусловлена встреча и получена почта. Очередная встреча намечена в одной “скиячной” в 7 час. вечера в день, сообщенный Вами. В беседе, когда я передал описание дубка и разъяснил необходимость пользоваться дубком, Рамзай категорически возражал против системы дубков вообще и настаивал на проведении личных встреч, утверждая, что опасности в личных встречах менее и, кроме того, имеется уверенность в том, что все “о’кей” и материал попал в нужные руки. При системе дубков у него имеется сомнение, что положенный материал может попасть “не по адресу”. Просил меня о его категорическом отрицании “дубка” поставить Вас в известность…»
«Дубок» — тайник.
Из докладной «Кротова»:
«Моя работа.
В течении вот уже целого года я числюсь в «списках отъезжающих» и до последнего времени после сдачи перед намеченным отъездом Лоре — Арнольда и Ксении, кроме выполнения эпизодических поручений /привоз почты от Леонида, встреча с Кармен по ее приезде в Самоедию, прием почты от Фрица и т. д./ более длительных задач к выполнению не получал, что вполне естественно, так как был уже готов к отъезду и более того, неоднократно сообщался срок моего отъезда /как это делается и сейчас/ и даже сообщалось о выезде моего заместителя, который так и не приехал …
28. VI — 40 г. Ваш Кротов».
В своем письме, датированном 22 июля 1940 г., «Рамзай» сообщает в Центр об условиях, в которых приходится работать, а также ставит вопрос о замене «Фрица», отзыве на подготовку «Жигало», о своей готовности остаться в Японии до конца «европейской войны» и, который раз поднимает вопрос о «Коммерсанте».
«ГОСПОДИНУ [Herrn] ДИРЕКТОРУ.
Настоящая почта была составлена, в основном, для выяснения следующих организационных вопросов. Документальная часть, видимо, будет менее интересна, т. к. со времени последней почты нам еще не удалось получить нужных материалов. При этом мы хотим указать на новую трудность при добывании интересующих нас документов.
Во-первых, военный атташе долгое время отсутствовал и, кроме того, по возвращении организовал свое производство для наших целей еще менее интересное, чем прежде. Атташе занят сейчас, главным образом, пропагандой германских достижений в среде высокопоставленных японцев. После его возвращения активный интерес по сбору материала о японцах пал до нуля. Он не пишет также более известных Вам докладов, а посылает только личные письма одному из доверенных людей в министерстве.
Пропагандистская работа, которую он ведет, имела до сих пор целью обострить борьбу Японского Генштаба против японского правительства и затем, после свержения правительства, побудить Японию к активному выступлению против Англии.
Тем самым значение Матцке, как источника добычи документов, на будущее снизилось.
Значительно усложнил нам работу в будущем также и японский генштаб. Он не издает более книг, предназначенных для обучения. Японцы ограничиваются несколькими гектографированными экземплярами, распространяемыми в частях только среди немногих избранных под строгим наблюдением. Так, например, мы напали на след новейшего устава по обучению танковых частей, но не можем его получить на руки, а вынуждены были поставить перед Мики задачу в тяжелейших условиях скопировать этот устав через посредство его друзей, когда они будут этот устав просматривать. Вы можете себе представить, насколько это усложняет дело и как много времени занимает. Тем не менее, мы надеемся к следующей ежемесячной почте разрешить эту тяжелую задачу. Документы, полученные через Отто, интересны, но для Ваших специальных целей маловажны; с недавних пор они хранятся в соответствующих ведомствах под особыми запорами и при соблюдении особых мер предосторожности. Совсем немногие люди имеют к ним доступ и, что для нас особенно важно, могут быть изъяты на очень короткое время. Естественно, что все это необычайно усложняет нашу работу.
Перехожу к организационным вопросам.
1. Болезнь Фрица: К сожалению, мы все должны признать тот факт, что Фриц страдает серьезной сердечной болезнью, что не приходится рассчитывать на его выздоровление и, тем более, на возвращение им былой работоспособности. Лечащий его врач заявил мне, что даже при полном изменении его образа жизни и работы он сомневается, чтобы Фриц [протянул] более двух лет. Для нас это обозначает, что если даже его выздоровление и в дальнейшем будет прогрессировать, то он все же будет не в состоянии выполнять в старом объеме свою воздушную и легальную работу. Поэтому вопрос о его ассистенте должен быть поставлен в такой плоскости, чтобы последний мог его разгрузить не только на время болезни, но сумел бы по его указанию здесь твердо легализоваться и одновременно постепенно принять на себя всю работу Фрица. Необходимо, чтобы Фриц самое позднее в начале будущего года, после передачи своего легального дела и воздушной работы, мог бы поехать домой для серьезного лечения и отдыха. Кроме серьезного расширения и слабости сердца, Фриц пострадал еще от отравления фосфоресцирующими красками (легализационная работа), что особенно повлияло на его больное сердце, ибо он, не зная вреда этих красок, не принял надлежащих мер предосторожности.
