Разочарование отразилось на Аленкином лице, потому что Макс слегка виновато улыбнулся, качнулся вперед, осторожно обнимая Аленку за плечи, прижимаясь лбом к её лбу.
— Я все равно весь вечер проведу с тобой, — пообещал он, — и мы поговорим, обязательно. Договорились, Сан?
— А Лиза?
— Ну, я думаю, что она сможет, если что, с Валентиной посидеть, — фыркнул Макс. — Если ты дотянешь до обеда. Ты же дотянешь?
Аленка вздохнула.
— Я надеюсь, что мне не придется тебя пытать, чтобы выведать пароли, явки, возможные аллергены и чем госпожу императрицу приоритетно кормить, — произнесла девушка, признавая свою капитуляцию.
13. Войну объявляют без предупреждения
Наверное, это было глупо — соглашаться посидеть с чужим ребенком.
И вообще, наличие у мужчины неупомянутого ребенка было довольно сильным косяком.
Так почему сейчас Аленку ощутимо потряхивало от мысли, что Лизе она все-таки понравится не сможет? А не о том, насколько быстро ей нужно сваливать от лгуна Ольховского?
Мда, вот что бывает, когда дружба выходит из берегов и затапливает не готовые к этому области рассудка... Категорически сложно было сейчас уложить в голове столько мыслей, а ведь надо было еще и пересмотреть значениях некоторых переменных.
Аленка не верила, что сможет Макса увлечь. Ну вот чем она в принципе могла его заинтересовать? С его-то практически голливудской внешностью — наверняка с девушками у него проблем не было. С красивыми девушками, менее проблемными, чем какая-то там Алена Яковлева из провинциального мухосранска.
Но почему-то когда Макс смотрел на Аленку умоляюще и с надеждой - она не смогла отказать. Он очень хотел, чтобы она осталась с Лизой. Он верил, что Аленка сможет его дочери понравиться. И... пусть Аленка не понимала, что Макс в ней нашел, она была готова держаться всеми руками за эту маленькую иллюзию того, что для него она значит хоть чуточку больше, чем ей казалось.
— Доброе утро, Лиза.
Это Аленка произнесла искренне, после того как, постучавшись, сунула голову в Лизину комнату. Нужно сказать, и тут не было переизбытка розового, которым обычно катастрофически перегружают девчоночьи комнаты. Но комната у девочки была и просторной, и уютной. И да — девичьей. Цветовая палитра была выбрана в нежных, пастельных оттенках. С вниманием к деталям. Не было завала мягких игрушек, как было у той же Анюты, но на некоторых полочках сидели — тут Минни Маус, там какой-нибудь зайчонок.
— Здрасьте, — неохотно выдавила Лиза, поднимая лицо от возни с плюшевыми кошками на одеяле.
Ничего удивительного в этой демонстративной неприветливости не было. Судя по вчерашнему поведению Лизы — навести с ней мосты Аленке будет не очень-то и просто. Самообманываться тут не стоило, стоило скорей готовиться к активным боевым действиям маленькой амазонки по защите своей территории. И подбирать какие-нибудь самые проникновенные слова для того, чтобы объяснить маленькой ревнивице, что никто тут ей зла не желает.
— Ты на завтрак что будешь? — это был очень осторожный вопрос. Практически саперский. Потому что именно тут Лиза могла и подложить первую мину. Известная детская тактика «Скажу одно — потом передумаю». Хотя... Ладно, тут Аленка тоже могла кое-чем ответить. В конце концов, после закидонов Нюты Аленка могла укротить даже самого лютого пищевого привереду. Если он, конечно, не пересек возрастную черту шестнадцати лет. В шестнадцать Нютка упоролась и начала себе готовить сама. Добби-Аленка получил свой носок…
— Какао, — тоном истинной императрицы отозвалась Лиза, — и бутерброд.
— Ну, какой же это завтрак, Лиза? — нет, Аленка не рассмеялась, хотя очень хотелось. Ей не хотелось включать режим «я обиделась и со своего не сдвинусь».
— Вкусный! — отрезала Лиза, глядя на Аленку исподлобья.
— Что ж, ладно, если ты хочешь бутерброд, будет тебе бутерброд, — Аленка кивнула, примерно припоминая содержимое холодильника, который уже успела предварительно проинспектировать,— но только если перед ним будет каша.
— Не люблю кашу, — Лиза презрительно сморщила нос, — она противная.
— Ну, так ты мою кашу и не пробовала, — Аленка фыркнула.
— Каша — это каша, — тоном знатока вывела Лиза, — она всегда одинаковая.
— Спорим, что нет, — Аленка прищурилась, — если я приготовлю такую кашу, какой ты еще не пробовала — ты её хотя бы попробуешь. Есть — не заставлю, если сама не захочешь.
— Ну, давай, — снисходительно откликнулась Лиза, явно предполагая ловушку «что даже если и да — то можно же сказать, что такое госпожа императрица уже видела, и враг будет повержен». Но и этот ход Аленка знала, как перекрыть.
— Если зубы почистишь и переоденешься — можно будет готовить со мной, — улыбнулась девушка. Насколько она знала шестилетних детей — если они, конечно, не были наглухо отбитыми изначально, — они обожали возиться на кухне с продуктами. Ну, Нюта обожала, да и племянник Темыча, когда тот притаскивал его Аленке, тоже вечно лез под руки во время готовки. И Аленка предпочитала эксплуатировать детский труд в своих интересах — и в разумных дозах, нежели тыщу раз помянуть черта, отгоняя вездесущих деточек от кастрюли с тем же блинным тестом.
Лиза глянула на Аленку с непониманием.
— Мне же нельзя готовить, я же маленькая, — тоном «это же неприемлемо» сообщила она.
— Да ладно, — Аленка оглядела Лизу с головы до ног, — где же ты маленькая? Вполне взрослая. Хотя если ты боишься…
— Ничего я не боюсь, — вскинулась Лиза, закусывая наживку.
— Я так сразу и подумала, — Аленка улыбнулась, — так что, пойдешь умываться?
Лиза посмотрела на Аленку испытующе. Будто взвешивала, стоит ли вестись на эту всю волокиту. И может, стоит объявить Аленке бойкот и не вылезать из-под одеяла до обеда. Для Аленки это был бы крах, но… Любопытство все-таки победило.
— Пойду, — буркнула Лиза и с мученическим вздохом отбросила с коленок одеяло. Страдать страдает — но только на показ, так-то в выражении лица четко читалось любопытство. До готовки девочку явно раньше не допускали. В этом плане Аленка убивала сразу двух зайцев, выдавала Лизе интересное развлечение, и сама выманивала Лизу из её убежища, чтобы она была на глазах. Вот если бы Лиза шебуршилась тихонько у себя — вот тут паранойя Аленки бы шевелилась бы очень активно, и пришлось бы разрываться между кашей и «миной замедленного действия».
После умывания Лиза из комнаты вышла во вполне домашнем платьице с Минни Маус на груди. Либо девочка любила Минни, либо это просто так совпало.
— Садись — причешу, — Аленка пододвинула табуретку поудобнее. Анюта тоже лет до десяти нормально причесаться не могла.
— Колосок заплетешь? — вкрадчиво поинтересовалась Лиза. Ну да, косички и дурак сможет, колосок — это посложнее будет.
