На третий день пробежка прошла менее мучительно. А может Ричарда не тревожило отбитое падением с высоты нутро. В этот раз Салех не просто месил нанимателя кулаками, а начал показывать связки. Правда, сугубо на графеныше, но у того уже появился шанс увернуться! Коим он и воспользовался. Пару раз, на сотню повторений. В конце бывший лейтенант одобрительно похлопал нанимателя по плечу и куда-то удалился. В этот раз Грнривер даже не потерял сознание! Вернулся Рей через несколько минут. Нес он ружье, патроны и армейский вещмешок.
– О, стрелковая подготовка? Должен сказать, мистер Салех, я недурственно стреляю, – обрадовался Ричард. Он вообще последнее время радовался любой затее, в ходе которой ему не наносили травмы.
Рей завязал завязки мешка и вынул оттуда массивные очки-консервы с толстыми стеклами. И протянул их компаньону. Тот с энтузиазмом начал напяливать на голову сложную конструкцию.
– Стрельба в движении? Из неудобной позиции? По движущимся мишеням? Признаться, я не знал, что тут есть стрелковый полигон, – предвкушающе стал уточнять Гринривер
Салех вновь полез в сумку и вынул оттуда стрелковые наушники и нацепил их на лысый череп.
В этот момент молодой аристократ, с возрастающей тревогой понял, что больше в сумке ничего нет.
– Знаешь, Ричард, как показала моя богатая практика, человека можно научить правильно вести себя под обстрелом двумя разными способами, – менторский тон инвалида тоже не внушал доверия. – Первый, долгий и затратный – обучение. Изнуряющие тренировки, вколачивание рефлексов и так далее. Но это не наш путь. Нас слишком часто за эти три дня пытаются убить. Второй путь гораздо быстрее. Пережив несколько обстрелов человек, удивительным образом, начинает, сам, без всякой подготовки, очень грамотно двигаться, избегать простреливаемых зон! – мертвенная бледность стала покрывать щеки графеныша. Рей тем временем преломил ружье и начал вставлять туда патроны. Очень большие патроны. – Так что я принял решение: ускорить твое обучение. И не надо на меня так смотреть. У меня тут три десятка патронов. Часть снаряжена каучуковыми шариками, в других соль. Всего их у меня три десятка. А теперь на старт. У тебя тридцать секунд.
– Но…
– Двадцать девять.
– Я…
– Двадцать восемь, – голос был скучающим.
– Сука!
– Двадцать.
– Что? Было же…
– Девятнадцать.
Ричард Рванул с места. Мысленно считая секунды. Не успел он отсчитать и трех как раздался выстрел. Каучуковый шарик прилетел куда-то в лопатку. Молодого человека оторвало от земли и закрутило в воздухе.
Но школа предыдущих изнурений не прошла даром, и воющий от боли Гринривер тут же подскочил и снова побежал в сторону парка, надеясь укрыться за деревьями. Кроме Ричарда к деревьям ломанулись все зрители (а их набралось не мало). Что создало небольшой ажиотаж, а Гринривер сделал попытку взять заложника. Но получил испуганный удар коленом в пах от парня в длинной серой робе.
Надо признать, что графский сын проявлял чудеса тактического гения, он прятался за любым доступным укрытием, вжимался в землю, даже пытался путать следы. Но все это было бесполезно. Ну, почти. Салех попал двадцать восемь раз из тридцати.
Самым обидным было, что в отличие от прошлых разов сознание Гринривер не потерял.
В этот раз эликсиров было три. Причем два из них в винных бутылках.
Бывший лейтенант сорвал с подопечного остатки одежды (та была просто изорвана в клочья) и уложил на пол в ванной.
– Мистер Салех, гнилой вы хуесос, признайтесь, вас наняли кто-то из моих родственников?
– С чего ты взял? – миролюбиво поинтересовался Рей выдернул пробку из первой бутылки и начал лить бледно-розовую жидкость на распластавшегося у его ног компаньона. Жидкость моментально вспенилась. Графеныш зашипел.
– Только они могли придумать настолько изуверский план. О боги, не могу поверить, что я на это подписался самостоятельно. Думал сейчас найму себе машину для убийства, и знать горя не буду…
– А чему ты так огорчаешься? И ты это, натирайся, надо кровь затворить.
– Могли бы и помочь… – простонал графеныш.
– Ага, секунду! – и Салех смачно хрустнул пальцами.
– Пожалуй, отложим, – излишне бодро передумал Ричард. – Сейчас я совершенно точно справлюсь самостоятельно. Кстати, а что это?
– Горный подорожник, экстракт иглолиста, какой-то хитрый спирт, который пить нельзя. Состав обеззараживает, а еще взаимодействует с освященной солью.
– Освященной?
– Да, раны от нее очень хорошо заживляются. Мы ей как-то посыпали освежеванного пленника. Так он у нас прожил трое суток.
– Мистер Салех, вы всегда так спокойно рассказываете о таком… – морщась, графеныш втирал в кожу лечебный состав, который хоть и обжигал, но на место боли приходило облегчение.
– Вы равнодушны к чужой боли? – снова поинтересовался Гринривер.
– Она доставляет мне удовольствие. Но в отличие от твоей светлости, я не скрываю это.
– Но я не…
Салех удивленно подвигал тем местом, где у него кода то были брови. Гринривер заткнулся.
– Второй состав.
– Больно будет? – устало поинтересовался Ричард.
Рей молча опрокинул бутылку. Гринривер заорал, в него словно плеснули кипятком.
– Столетник черный и алхимические вытяжки из головастиков. Ускоряет регенерацию. Проблема в том, что нервы регенерируют тоже. – пинок опрокинул мотающегося аристократа обратно на пол. – Терпи босс, тебе еще за это платить.
Не то, чтобы Ричарду было нечего возразить, но… При виде последней бутылочки графеныш сделал попытку удрать в окно.
Через полчаса Гринривер с сомнением разглядывал свое тело. Повреждений кожи не было. Но пигментация на местах ран поменялась. Бледная кожа аристократа стала изукрашенной в мелкую крапинку.
– Мистер Салех, меня посетила гениальна мысль… Когда все наши начинания достигнут успеха, я обращусь к своему многоуважаемому отцу и попрошу его чтобы вы распространили наш опыт на моих братьев, – в голосе молодого аристократа послышались предвкушающие нотки. – Я всегда мечтал запытать кого-то из старших родственников. А знакомство с вами позволит сделать мне это легально! Решено!
На этой позитивной ноте приятели отправились на завтрак. Их появление было встречено шепотками.
За одним из столов разместились одногруппники. Вчера знакомство не задалось. Кто-то крикнул «у него всего три патрона в стволах, бежим!» И все убежали. Компаньонов больше волновало тело бродяги, чем установление социальных связей. Куратор группы, мистер Джонс, разобравшись в ситуации, только устало махнул рукой. После чего провел молодых людей до прозекторской (они все же ошиблись дверью) и отпустил спать.
