-- Мистер Салех, вы меня избиваете каждое утро до полусмерти. Думаю, именно это, и огромное жалование примеряют вас с моим существованием.
– Спорить не буду, это, несомненно, тоже влияет. Но в те моменты, когда ты не ведешь себя как прыщ на нежной заднице жизни, ты кажешься вполне себе пристойным человеком. Даже приятным.
– Ну ка, ну ка, мистер Салех, припомните, когда такие моменты наступают?
Рей задумался. Потом тяжело вздохнул.
– Когда ты без сознания, – вынуждено признался он.
– Я безнадежен, мистер Салех. А вы идите, может быть у вас что-то выйдет. К тому же вы староста.
– О, а это идея!
– Что… Бл… Ск… – все эти смешные звуки графеныш издавал, когда инвалид взял его под локоток, аккуратно вывернув сустав так, чтобы сбежать конвоируемый не мог.
– Мисс Сертос, можно вас на пару слов? – девушка испуганно оглянулась, но все же подошла.
– Да? Я вас внимательно слушаю.
– Понимаете, мисс Сертос, мой подопечный на тренировке сегодня повредил руку, и его конспекты оставляют желать лучшего. Можете ему помочь в этом вопросе?
– Ккконечно. А что с мистером Гринривером? Почему он такое бледный?
– Очень рука болит.
– А почему он шипит?
– Вежливый очень, от боли. Ругаться хочет, но воспитание не позволяет, – почти куртуазно ответил Салех.
– Так может быть вы его отпустите? – растерянно поинтересовалась девушка.
Салех с сомнением посмотрел на компаньона, тот тянулся струной и пытался встать на носки.
– А, понятно, чего он такой молчаливый. Ну ладно…
– Сссспасибо, мисс Сертос, я бы с вами хотел наедине обсудить пару вопросов по вашей помощи, – и уже тише и сквозь зубы, – пожалуйста, уведите меня от него, я вам заплачу! – и столько мольбы было в голосе Ричарда что сердце девушки не выдержало.
Бывший лейтенант довольно улыбнулся, глядя на спасаемого от него компаньона, и направился к одногруппникам. Пришло время познакомиться поближе. И без разрушительного влияния Гринривера, который был способен превратить в скандал даже поход в сортир.
Тем временем где-то в городе.
– Ну что? Договорился? – библиотекарь нервно топтался на месте. Одет он был, несмотря на солнечный день, в длинный плащ и широкополую шляпу.
– Увы, но Кристофер меня уверил, что ничего страшного не произойдет, в конце концов, что тебе сделают эти молодые люди?
– Ты не понимаешь, это не просто аристократ и громила! Ты не слушал тех слухов что про них ходит в городе? Громила убил измененного, голыми руками! А тот аристократ безжалостен. Говорят, они запытали старого Роберта за то, что тот отказался их учить пыточному делу! И если шутку с предметами я еще может и нивелирую как-то, в конечном счете, просто откуплюсь, у меня есть дом в горах, достался от бабушки, то пасквиль с письмами может стоить мне жизни. Я должен остановить этих газетчиков, Эрик! Пожалуйста, я тебя умолю.
Профессор посмотрел на своего приятеля. Тот пребывал в полном душевном раздрае.
– Знаешь, Тревор, тебе явно не помешает выпить! Давай-ка ты пойдешь в Рогатого осла и выпьешь грамм сто, для успокоения? А потом приходи на работу, а завтра мы над этой историей вместе посмеемся, а меня извини, скоро лекция, – с этими словами профессор Эшли покинул своего приятеля и направился в кампус.
– Все будет хорошо, все будет просто замечательно! – передразнил библиотекарь ушедшего приятеля. – Ты в глаза этих убийц не заглядывал. Все приходится брать в свои руки, нет места сомнениям! – с этими словами библиотекарь зашел за угол редакции и пошел вдоль стены.
Из-под полы плаща показалась бутылка с прозрачной жидкостью, заткнутая ветошью. От бутылки сильно несло керосином. Тревор остановился, и поставил бутылку на землю, после чего достал пачку спичек. На его лице выступила чуть безумная улыбка.
– Ничего, ничего страшного. Нет газеты, нет проблем! Раз уж никто не захотел договариваться…
Горящая бутылка полетела в открытое окно склада. Тревор радостно улыбнулся, и свернул в подворотню, путая следы. Через десять минут он зашел в трактир. На нем был пиджак. Плащ и шляпа нашли свое упокоение на пыльной дороге и вскоре были подобраны бездомным.
Библиотекарь заказал себе сто грамм ароматного кальвадоса и тарелку с крохотными колбасками. Самое страшное он предотвратил.
Между тем пожар развивался явно не по сценарию. Бутылка с керосином рухнула на печатную машину. Та моментально занялась пламенем, вспыхнули стопки бумаги, и пламя добралось до банок с краской. Несколько минут в потоках пламени заставили жидкость внутри вскипеть. И через пять минут внутри здания расцвел огненный цветок. Вскоре полыхала не только типография со сладом, но и вся редакция.
Прибывший наряд пожарников принялся поливать водой соседние здания, стремясь не допустить возгорания соседних зданий.
Огонь распространялся с такой скоростью, что у находившихся в здании людей не было ни единого шанса. А массивные решетки на окнах превратили кабинеты в смертельные ловушки. Из полусотни человек, кто находился в здании в момент поджога не выжил никто.
Тем временем Ричард с Реем сидели на лекции по арифметике. Преподаватель, долговязый мужчина массивных очках, проводил контрольную. Бывший лейтенант скрепил пером, от усилия высунув язык. Гринривер справился со своей работой довольно быстро и теперь с надменным выражением оглядывал аудиторию. У остальных студентов дела шли не так хорошо. И если со сложением и умножением справились практически все, то более сложные задачи вызывали ступор у многих.
– Господа, прошу, не надо огорчаться, – преподаватель арифметики верно оценил эмоции аудитории. – Работа является проверочной, и должна мне показать общий уровень группы. Исходя из этого уровня и будет сроиться программа обучения.
После пары взятый под локоток Ричард предстал перед группой.
– Господа, у меня для вас хорошая новость. Мистер Гринривер изъявил желание поднять общий уровень группы в обучении арифметики. Когда утвердится расписание, он начнет заниматься с отстающими. Группа ошарашено уставилась на графеныша. Можно было увидеть приветливые взгляды. Послышались слова одобрения и благодарности.
– Урод, ты чего несешь? – процедил Ричард сквозь сжатые зубы.
– Делаю дружеский жест к одногруппникам. От твоего имени, – так же проявил талант к чревовещанию Салех.
– Нахрена?
– Детишки умеют убивать, ты не доживешь до конца года с твоей манерой поведения, – продолжил показывать фокусы Салех. Он вообще не размыкал губ при этом.
– А зачем это мистеру Гринриверу? – уточнил кто-то, не особо поверив разыгранной пантомиме.
– Согласно теории мистера Салеха, только объясняя информацию можно усвоить ее в полном объеме. Прошу, не стоит принимать это за жест альтруизма. Я все же преследую тут свои весьма практичные цели. И да, мистер Салех не сказал, но вторым постулатом его теории, является необходимость умеренного физического насилия в учебном процессе. Он получил на это добро у самого… – тычок в потолок. – Вообще мистер Салех профессиональный педагог и у него колоссальный опыт, – вернул Ричард подачу.
