– Я есмь знамя, я есть память, я есть тьма небес и клятва, что была дана не вами, но вами будет исполнена! – голос следователя обрел инфернальную глубину. – Сэр Ричард Грин…
Дверь в кабинет разлетелась щепой, как от взрыва. И в комнату влетел Рей Саалех. В руках инвалида было ружье, которое он разрядил в дознавателей двумя выстрелами, практически слившихся в один. Взмах руки, и переломленное ружье ложиться на сгиб локтя, одной рукой бывший лейтенант выхватывает пистолет из нагрудной кобуры, а второй – два патрона из кармана. Одновременно стреляя и перезаряжая картечницу.
Все это занимает у него едва ли пару ударов сердца, и на следователей снова обрушиваешься шквал огня. Каждый выстрел сопровождается шагом. С последним выстрелом револьвера он оказывается рядом с ошарашенным Ричардом. Рука душехранителя сживается на загривке молодого человека, и мощный рывок бросает того в дверной проем. Впрочем, не слишком точно, и графеныш, кувыркнувшись в воздухе, спиной впечатывается в стену. И валится на пол, оглушенный.
Два выстрела, уже практически в упор, впрочем, не производят на людей короны особого впечатления. Вспышка защитных амулетов гасят картечь и пули. Впрочем, не до конца, и на груди следователя появляется пара новых дырок.
Патроны заканчиваются, но это не останавливает Салеха, тот переворачивает на следователей стол. Вытаскивает из сапога нож а из второй кобур – небольшой топорик. После чего наваливается на стол, примеряясь ударить по всем выступающим частям.
Темный туман вырывается из-под стола, хватает инвалида и вздергивает его в воздух, сковывая по рукам и ногам. Оружие падает на пол. В сторону отлетает стол и следователи, кряхтя и ругаясь, поднимаются на ноги.
– Это было… внезапно. Девять выстрелов за пять секунд. – Откашлялся Следователь. А потом опустил глаза на новые отверстия в груди и даже суну в одну палец. Крови, кстати не было. – Питер, ты представляешь, он меня даже достал. У него что там в стволе было?
– Сейчас и узнаем… Заодно и разберемся, как он вообще в помещение попасть смог. Ты ведь не забыл печати поставить? – второй следователь поднялся на ногу, и с удивлением уставился на руку, вывернутую в обратную сторону.
– Я тоже было подумал. Но нет, порвал, как бумагу. Мистер Салех, объяснитесь, какая муха вас укусила? Вы в курсе, что нападение на людей короны карается колесованием?
Рей молчал, лишь бросал на следователей злобный взгляды.
– И я надеюсь, камень правды не поврежден, иначе клянусь, я продам вашу душу, чтобы покрыть недостачу. Вы даже не представляете, сколько он стоит! – начал яриться неприметный. – Ну ка… Что там у вас еще есть с собой? – и мужчина подошел к висящему в воздухе Рею.
В этот момент лицо Салеха перекосила, на коже возникла вязь светящихся белым светом завитушек. Запахло горящей плотью. Тело инвалида неожиданно обрело свободу, он схватил следователя за голову, колени сжались на вытянутой шее. Бывший лейтенант скрутил тело и оторвал у следователя голову. Напрочь.
– Отрыжка бездны! Да когда ж ты угомонишься!
Стул влетает в голову бывшего лейтенанта и разлетается на части. Сознание Рея Салеха гаснет.
В себя Ричард приходил тяжело. Вообще, с момента его визита в ВУНВОВ это было то ли шестое, то ли седьмое тяжелое сотрясение.
Во рту стоял вкус крови. Все тело ныло. Руки и ноги были обездвижены. Молодой аристократ припомнил последнее свое воспоминание, и с громким стоном открыл глаза. Стонал он не от боли. Просто до него дошло, что же произошло.
Его человек покушался на людей короны. Пытался убить! Возможно, у него даже получилось!
– Пиздец! – просипел Гринривер, раскрывая глаза. Получалось с трудом, значит, лицо сильно отекло. Целебных эликсиров поблизости не оказалось.
– Это вы верно подметили! – отозвался кто-то.
– Ебаый тыж нахер… – ошарашено выдавил из себя графеныш, осмотревшись.
Ситуация была даже хуже, чем он предполагал.
Он по-прежнему находился в кабинете инспектора Вульфа. Только вот вместо удобного кресла сейчас он сидел на массивном стальном стуле,к которому он был пристегнут всеми четырьмя конечностями. Причем так, что предплечья и кисти были разведены в стороны, и висли в воздухе, исключая возможность использовать атрибут.
Рядом на таком же стуле сидел Рей. Выглядел инвалид плохо. Все лицо его покрывали раны, словно кто-то выжег ему странный рисунок на лице. В воздухе омерзительно пахло горелым мясом. Телохранитель был без сознания. А еще на нем висели, кажется, все кандалы, которые удалось найти в участке.
Сидели они перед столом инспектора Вульфа. Стол покрывали следы от пуль и картечи, а еще он стоял косо. С одного угла его подпирал уцелевший стул.
На столе стоял камень правды. Проволочная конструкция тоже пострадала, но, кажется, все же была цела. Хоть перекошена. По другую сторону стола сидели дознаватели. Тот, чье лицо напоминало маску, был растрепан. Одежда изорвана, на груди зияют дыры. Второй, тот, что с неприметной внешностью, теперь ею похвастать не мог. Теперь даже слепой бы запомнил следователя. На месте шеи торчал неаккуратный обрубок, а голова следователя стояла перед ним на столе. И недобро щурилась.
Сам инспектор Вульф тоже был в кабинете и громко икал. Лицо его выражала всепоглощающий ужас. Он обильно потел и, кажется, был готов рухнуть в обморок.
– Мистер Гринривер, потрудитесь объяснить, почему ваш душехранитель попытался нас убить? – задала вопрос лежащая на столе голова, а тело за ней сложило руки на груди. Смотрелось это настолько жутко, что Ричард только икнул, по примеру инспектора Вульфа.
– Я… я… я… не знаю, честно! Я его утром не кормил… – начал нести чепуху графеныш, впадая в панику.
– Договор, пункт шесть, подпункт девять. В случае возникновения прямой угрозы жизни нанимателя, душехранитель обязан предпринять все действия для спасения нанимателя, используя любые подручные средства! – прогундосил очнувшийся Рей, – Выплеск некроэнергии был такой, словно в кабинете лич поднялся. Так что объясните, господа, что за божья срань тут происходит? Что вы такое, и почему мы до сих пор живы?
– Вот тебе и пустой чемодан… – задумчиво прогудел мертволицый. – Мистер Салех, а откуда на вас такая интересная татуировка? В вашем личном деле не сказано, что вы прошли посвящение в паладины светлых богов.
– Так-то ж не посвящение. Мы в ходе одной компании спасли какой-то храм от осквернения. Ну, там местный жрец предложил нас отблагодарить. Никому я ничего не посвящал.
– А адресок того храма вы не подскажете? – уточнил дознаватель. Лежащая на столе голова тоже изобразила на лице интерес.
– А чего бы не подсказать, подскажу… Только нет того храма. Нас тогда с позиции оттеснили. А настоятель храма призвал волю божества. Рвануло так, что с неба звено драконов сшибло. И участок фронта очистился. Хороший мужик был, – пожал плечами инвалид, скрипнув цепями.
