Защёлка была жёсткой, а петли были закрашены и с трудом поддавались её усилиям. Дверь тряслась и гремела, её деревянные части разлетались по полу, и Кэсси поняла, что ещё одна попытка, и Триш будет внутри.
В голове Кэсси пронеслись видения, фрагменты кошмара, в котором окно превратилось в небоскрёб.
Отбросив страх, Кэсси выпрыгнула.
Высота была не такой уж и большой, но удар, полученный ею при падении на мощёную дорожку, сотряс все кости в её теле.
Ей очень хотелось убежать подальше от этого дома, но на машине Триш будет гораздо быстрее неё, а также может даже сбить её.
У неё не оставалось времени; девушка видела, как Триш подходит к окну. Ей нужно было сразу же скрыться из вида, а в этом аккуратно постриженном зимнем саду у неё не было шансов. Прислоняясь к стене, Кэсси оббежала дом, надеясь найти более подходящее укрытие сзади него, ближе к морю.
Единственным растением, в сени которого можно было спрятаться, был маленький колючий кустарник с красными ягодами.
Она подкралась к нему и спряталась в его тени, стараясь как можно глубже заползти в это укрытие и пытаясь заглушить звук своего дыхания, который перешёл в отчаянные болезненные вздохи.
Триш догадается, что она сбежала через окно. У неё не получилось закрыть его за собой. Поэтому, женщина. Должно быть, знала, что Кэсси прячется в саду.
Было уже почти темно. С каждой прошедшей минутой, её будет всё сложнее найти. Если бы ей удалось спрятаться здесь на достаточно долгое время, она была бы в безопасности. Но, когда она подумала о Триш, то почувствовала себя животным, на которого шла охота; животным, которое отчаянно хотело избежать смерти.
Кэсси пригнулась ниже, когда в саду показался мощный луч фонарика.
Триш могла предугадать её действия. Она вышла из спальни и пошла через чёрный ход. Теперь темнота больше ничего не значила, и, на самом деле, могла только помочь Триш.
Луч фонарика ослепил Кэсси, и она знала, что за его слепящим светом скрывалась Триш с ножом в руке.
Девушка попыталась задержать дыхание, сдерживать рваные вздохи, слиться с травой так, чтобы ничего, даже её испуганные мысли, не привлекали к ней внимание Триш.
Она наблюдала, как свет фонаря мелькал между цветочными клумбами. Триш использовала его лучи, но сама при этом не двигалась. Она позволяла им сделать всю работу за неё, оставаясь на месте, с которого весь сад было видно, как на ладони.
Свет переместился с цветочных клумб и на минуту заблестел над травой.
Затем фонарь светил сквозь ветки прямо на неё, и Кэсси знала, что Триш заметила её.
- Ну давай же, Кэсси, выходи. Игра окончена.
Голос Триш был охрипшим и запыхавшимся, но при этом звучал торжествующе.
Она не стала ждать, пока Кэсси подчиниться её воле сама. Через минуту она уже неслась к лужайке, на которой пряталась Кэсси.
Покинув своё укрытие, Кэсси изо всех ног бросилась бежать, спотыкаясь в темноте, поскольку свет ослеплял её, и она временно было дезориентирована. Она планировала проникнуть в прачечную и, уже оттуда попытаться перебраться через забор в соседний двор.
Напуганная и растерянная, она обнаружила, что движется в том же направлении, в котором она ходила во сне – прямо к скале.
- Телефон… он … в спальне, - выдохнула девушка, поворачиваясь к Триш.
Свет фонаря проходил вблизи неё, и она вздрогнула, отводя глаза, когда луч устремился прямо ей в глаза.
- Мне сейчас не нужен телефон, - огрызнулась Триш.
Кэсси увернулась вправо, Триш последовала за ней. Мысль о ноже в руках этой женщины заставила кровь Кэсси в ужасе застыть в её жилах. Достаточно будет одного удара его острого смертельного лезвия, а она не сомневалась в том, что Триш вложит в этот удар всю силу, которая у неё была.
Когда ей удалось немного оторваться, случилась катастрофа.
Её нога зацепилась за камень, и она растянулась на траве, падая плашмя и сгибаясь при этом вдвое на случай того, если придётся уклоняться от ударов ножа.
Но она развернулась в неправильном направлении.
Кэсси закричала, когда поняла, что падает вниз с края скалы. Она отчаянно пыталась схватиться хоть за что-нибудь, но так и не смогла ничего найти. Клочья травы резали ей пальцы, но она не могла зацепиться даже за них.
Звук моря наполнил её уши. Она знала, что под ней был головокружительный обрыв, ведущий прямо на скалы. Сейчас было время прилива; она слышала его. Она упадёт вниз, сломает себе все кости и поранится, а потом холодные неумолимые волны унесут её в море.
Затем, цепляясь пальцами за всё вокруг, она нащупала скалистый камень.
Песчаник был мокрым и скользким, и, что ещё хуже, казалось, что он вот-вот оторвётся от скалы.
Как-то она сказала Дилану, что песчаник может раскрошиться. Теперь он был единственной её опорой, удерживающей от неминуемой гибели.
Кэсси взобралась на этот камень и схватилась за него изо всех своих сил, зная, что у неё немного времени, потому что ногами ей было не во что упереться, а её руки уже горели от напряжения.
Это даст ей в лучшем случае одну или две минуты. Она не сможет залезть обратно, а когда её руки устанут, она ослабит хватку и сорвётся вниз.
Снова вернулись её кошмары.
Она вспомнила насмешливые слова Джеки, её лицо, когда та смотрела вниз со злобным ликованием, готовая бросить Кэсси на произвол судьбы.
Затем, прямо над собой она снова увидела свет фонаря.
- Ты держишься?
Триш хрипло рассмеялась, а Кэсси заметила отблеск лезвия ножа.
- Что ж, это ненадолго.
ГЛАВА 42
Даже если она была вне пределов досягаемости рук Триш, Кэсси знала, что эта женщина может достать до неё лезвием ножа.
Она сжала зубы, приказывая себе продолжать держаться, даже если она почувствует удар ножа, поразивший её. Даже если он будет резать на части её кожу и сухожилия, разрывать её плоть и отделять её от костей, вскрывать её вены, она должна держаться. Она собиралась держаться за этот камень, пока Триш не оторвёт её от него или пока её не оставят собственные силы.
Затем, внезапно, свет фонаря устремился вверх.
Она услышала крик Триш, и рой других голосов, раздававшийся сверху, и поняла, что несмотря на все риски, на всё, что могло пойти не так, помощь всё-таки прибыла.
Сейчас Триш арестуют, и она предстанет перед лицом правосудия, которого она заслуживала.
Единственной проблемой было то, что для неё самой было уже слишком поздно.
Её руки дрожали, а вспотевшие ладони вот-вот должны были соскользнуть.
Она почувствовала, как они расслабляются, и её наполнило странное умиротворение. Она ощущала, будто рядом с ней была Джеки, будто она предлагала ей свою поддержку, и Кэсси знала, что, когда она сорвётся, когда её кости сломаются, она не будет одинока.
