– Неудачнее всех ответит? А кто определяет? – спросила Дениса.
– Разберемся по ходу дела. Готовы?
Подруги кивнули.
– Итак, Ясмин, расскажи о самом дурном поступке в своей жизни. Если не считать детей, от которых ты отказалась.
Мишель заметила, как вздрогнула Ясмин при этих словах. Возможно, не стоило говорить последнюю фразу. Но она решила сделать это уточнение на всякий случай, чтобы девушка не стала рассказывать о том, что они и так уже знали.
– Я не хочу отвечать на этот вопрос, – сказала Ясмин.
Игра сразу не задалась. Мишель теперь вообще не была уверена, что ей будет комфортно жить с этими девушками. Но что еще ей оставалось делать?
– Ну давай, Ясмин, колись, – настаивала Дениса.
Та пробарабанила кончиками пальцев по столу и сделала глубокий вдох.
– Я спала с парнем моей матери. От него я забеременела в первый раз. – Она откинула голову назад и ухмыльнулась.
– О-ого, – вырвалось у Мишель. Она посмотрела на Денису, у которой брови резко подскочили на лоб. – А мать узнала?
Ясмин кивнула, сверкая ямочками на щеках.
– И на этом дело закончилось, да? – издеваясь, спросила Дениса.
Ясмин снова кивнула.
– Ну конечно, еще бы! Причем для нас обоих, должна заметить.
Мишель была восхищена. С помощью этой игры можно было так хорошо узнать друг друга!
– А ты, Дениса? Какой твой самый ужасный поступок?
Очевидно, Денисе требовалось время на размышления – с таким серьезным видом та принялась изучать свои ногти, накрашенные блестящим красным лаком.
– Ужасный для меня или для окружающих? – уточнила она, склонив голову набок.
– Решай сама. Вопрос общий.
– У меня найдется сколько хочешь примеров. Я ворую у своих «папочек», если есть возможность. Например, вчера я стащила у одного из них фотографию жены. А когда-нибудь, когда мне захочется от него избавиться, я стану шантажировать его этой фотографией, пока он не выложит мне хорошую сумму. Потом получит свой снимок обратно и исчезнет с глаз долой.
– Не похоже, чтобы это был твой самый дурной поступок в жизни, – сухо заметила Ясмин.
Морщинки, проступившие сквозь утреннюю косметическую маску на лице Денисы, свидетельствовали о лукавой улыбке.
– Мишель, расскажи сначала ты о своем злодеянии, а потом и я припомню что-нибудь похлеще.
Мишель закусила губу. Она толком не знала, как начать.
– Мне как-то даже неловко…
– Давай-давай, твоя очередь, – с раздражением перебила ее Ясмин и подвинула к ней свою грязную тарелку. – Иначе можешь приступать к мойке посуды.
– Да-да. Сейчас. – Она прикрыла нижнюю часть лица рукой. – Если бы мне удалось поучаствовать в фотосъемках в стиле ню, мне кажется, я переспала бы с фотографом. Наверное, так было бы проще работать.
– Что за пургу ты нам тут гонишь, Мишель? Давай-ка тогда принимайся за посуду. – Ясмин смотрела на нее сердито. – Ты заставляешь нас выкладывать правду, а сама лепишь какую-то чепуху. Как ты думаешь, а мы поступили бы иначе? Или ты считаешь, мне было вчера приятно трахаться с этим уродом и требовать потом за это деньги?
– Но это же лучше, чем в очередной раз забеременеть, правда? – заметила Дениса.
Ясмин кивнула.
– Давай, Мишель, хватит строить из себя кретинку! Какой самый плохой поступок ты совершила? Или самый «неловкий»?
Мишель отвернулась.
– Я люблю смотреть «Райский остров».
– Уф. Сдохнуть можно, мимоза ты наша оранжерейная. Ты можешь…
– И представлять себе, что я тоже участвую.
Ясмин привстала.
– В общем, тебе мыть посуду.
– И во время просмотра, когда Патрика нет дома, я постоянно мастурбирую. Я сбрасываю с себя всю одежду и ласкаю себя на протяжении всей программы. Это просто ужасно.
Ясмин села на место.
– Ну ладно, дуреха! Будем считать, ты справилась, маленькая хулиганка. – Она улыбнулась.
Мишель продолжила свой рассказ:
– Я прекрасно понимаю, это из-за того, что я жуть как устала от Патрика. Да-да, в каком-то смысле я его даже ненавижу. Всю ночь, пока вы занимались полезными делами, я размышляла о том, каким образом можно ему отомстить. Настучать его шефу, что он тырит кабели и электрические розетки и потом использует их, когда занимается халтурой. Или проколоть колеса на автомобиле, которым он так дорожит. Или исцарапать кузов его машины вдоль и поперек. Или высмеять его на дискотеке, где он работает. Последнее было бы удачнее всего. Он…
– Ясно, – перебила ее Ясмин, и это было обидно. – Ну а ты, Дениса, расскажешь нам что-нибудь стоящее?
Дениса сидела и кивала, пребывая в глубокой задумчивости.
– Самый дурной поступок? Наверное, то, что я постоянно вру. Никто не может на меня положиться, в том числе и вы.
Мишель нахмурилась. Слова подруги были ей неприятны.
– Но сейчас я скажу кое-что действительно гадкое.
– Давай же! – Ясмин пребывала в возбужденном предвкушении, чего нельзя было сказать о Мишель. Ведь Дениса только что сама призналась, что она постоянно врет. Ну, и к чему тогда ее слушать?
– Я думаю, нам надо помочь Мишель.
Мишель наморщила лоб. Дениса издевается над ней? Снова выставляет ее посмешищем?
– Хорошо, так и сделаем. Но какое это имеет отношение к нашей игре? – спросила Ясмин.
– Если Мишель поддержит мою идею, то ты проиграла, Ясмин. – Дениса обратилась к Мишель: – На данный момент ты не вносишь никакого вклада в нашу жизнь, верно? Я сейчас говорю исключительно про материальную составляющую. А потому предложи какой-нибудь способ заработать, и независимо от того, что ты предложишь, мы так и поступим.
Мишель смутилась.
– Что же мне сказать? Я даже не знаю, как можно заработать, иначе я уже давно предложила бы. Патрик выставил меня на улицу…
– Говори первое, что придет в голову. Ты недавно упомянула о том, что можно было бы ограбить Анне-Лине. Давайте попробуем?
– Нет, я просто…
– Или ворвемся в квартиру Патрика и вынесем все, что у него есть?
Мишель тяжко вздохнула.
– Нет же, черт возьми, он сразу догадается, что это я!
– А что тогда, Мишель? Я готова сделать все, что ты скажешь, даже если это будет что-то совсем мерзкое.
Ясмин рассмеялась – она явно заинтересовалась игрой. А Мишель совсем не нравилась эта затея. Что же ей ответить?
– Ты говорила, что Патрик тырит материалы у работодателя. Ты могла бы шантажировать его, – предложила Ясмин.
