В отличие от города, Собака-Земля умеет сама залечивать свои раны.
Перескочив через последний толстый сосновый ствол, Счастливчик помчался к реке, сверкавшей уже неподалеку. Как и в ручьях возле города, серебряная вода в реке уже подернулась той же ядовитой радужной пленкой. Яд расползался очень быстро, за короткое время, прошедшее после того, как Счастливчик оставил стаю, отрава дошла уже до долины. От этих мыслей Счастливчик совсем повесил хвост. Может быть, он напрасно надеется, что долина сможет так быстро восстановиться…
Крутой обрыв резко уходил вниз, к реке, сильные волны пролизали землю до самых корней, торчавших над водой.
Спрыгнув вниз, Счастливчик сразу увидел песчаную пещерку под корнями. Там, в сырой тесноте, сидели семеро собачек-на-поводочке — напутанных и несчастных.
— Все будет хорошо, — скулила Дейзи, лихорадочно вылизывая прокушенную лапу Марты. — Только не шевелись, слышишь? Не шевелись, и все заживет!
Бруно стоял над Альфи, неподвижно распростертым на песке. Солнышко, трясясь всем туловищем, смотрела на него.
— Ой, ему нужен ве-те-ри-нар! — по слогам протявкала она. — Ой, очень нужен! — Солнышко запрокинула мордочку и тоненько завыла: — Ой, где же мои Длиннолапые, где? Они умеют звать ве-те-ри-нара и спасать собак! Ой, ой!
— Длиннолапых больше нет, — сказал Микки, лизнув ее в макушку. Он тоже дрожал, но держался молодцом.
Дейзи повернула голову и вдруг заметила Счастливчика. Взгляд ее вспыхнул, она испуганно тявкнула. Остальные тоже всполошились, вскочили со своих мест и бросились к выходу, толкаясь и наступая друг на друга.
«Кажется, меня приняли за дикого пса», — понял Счастливчик. Он успокаивающе заворчал и вышел из тени берега, чтобы друзья могли лучше его рассмотреть.
— Это я! — пролаял он.
Собаки настороженно уставились на него, подняв загривки, но Белла первая, вскинув уши, бросилась к брату и прижалась щекой к его морде.
— Ты вернулся!
— Счастливчик! Счастливчик! — теперь уже все обступили его, скуля, тявкая и подвывая от радости. Они вылизывали его и скакали вокруг, и только Бруно остался стоять над телом Альфи.
Счастливчик услышал, как тот проворчал себе под нос:
— Поздновато для геройского возвращения.
Солнышко и Дейзи еще несколько раз высоко подпрыгнули, чтобы лизнуть Счастливчика в нос, но даже их радость быстро сменилась унынием. Запах крови заглушал даже ядовитое дыхание расползавшегося по реке яда.
Медленно, на негнущихся лапах, Счастливчик подошел к лежавшему на песке Альфи. Глаза маленького храбреца были полузакрыты, слабое дыхание едва теплилось в его теле. Бурый бочок еле шевелился в такт слабым прерывистым вздохам.
При виде Счастливчика из горла Альфи вырвался тоненький вой, но несчастный даже не смог поднять голову, чтобы поприветствовать друга. Песок под ним зловеще потемнел от крови. Но даже это было не самое страшное. Хуже всего было то, что кровь больше не хлестала из глубокой раны на боку, а едва сочилась тоненькой, замирающей струйкой.
Счастливчик зажмурился, собираясь с силами. Он никогда не думал, что сказать это будет так тяжело.
— Кровотечение у него почти остановилось! — пропищала Солнышко, и робкая надежда, прозвучавшая в ее голосе, едва не разорвала сердце Счастливчику.
Он лизнул ее в нос.
— Солнышко… Мы ничем не можем помочь Альфи.
— Но… — пролепетала Дейзи.
Счастливчик заставил себя выдержать ее взгляд. Сердце у него стало тяжелым и холодным, как камень.
— У него почти не осталось крови, потому что Собака-Земля уже забрала почти всю. Вы видели, какие у него глаза?
Марта с опаской подошла к Альфи.
— Они мутные… как будто он больше ничего не видит.
— Дух Альфи покидает его тело. Он сливается со всем, что нас окружает. — Счастливчик посмотрел на маленького Альфи, бок которого уже почти перестал шевелиться.
Собачки-на-поводочке надолго замолчали, потом огромная Марта легла рядом с Альфи и уткнулась своим большим черным носом в его маленький сухой носик.
— Бедный мой маленький дружок!
— Это нечестно! — взвизгнула Солнышко, устремляя молящий взгляд на Счастливчика. — Нечестно! — Она издала страшный, горестный вопль. — Почему это случилось?
Счастливчику хотелось отвести глаза, но он знал, что не имеет на это права. Его друзья были убиты горем. Значит, он должен быть сильным.
Белла запрокинула морду и завыла, к ней присоединились Микки и Дейзи. Вскоре вся стая скорбным воем провожала уходившего Альфи, и даже всегда бесстрастный Бруно дал волю своему горю.
Счастливчик опустил голову и нежно лизнул Альфи в морду.
— Он же совсем малыш, — прошептала Марта. — Едва вышел из щенячества.
Счастливчик по очереди облизал всех членов своей стаи, пытаясь хоть немного облегчить их безутешную скорбь.
— Мы с вами просто больше не сможем увидеть Альфи, вот и все. Но он все равно все время будет рядом с нами, вокруг нас — в воздухе, в воде и в земле.
Солнышко, тряхнув челкой, отскочила от него и сердито вытаращила глазки-бусинки.
— Не говори так! Какой в этом прок? — визгливо тявкнула она. — Я люблю Альфи и не хочу знать, что он в земле! Я хочу, чтобы он был с нами такой, какой был — живой, шерстяной, веселый!
Счастливчик не смог ничего сказать ей. Несмотря на все свои мудрые слова о духе Альфи, перешедшем в землю и воду, сердцем он чувствовал то же, что и Солнышко. Мучительное воспоминание сжало грудь: он вновь увидел, как Альфи, ободренный его возвращением и отчаянно желавший проявить себя в глазах мудрого наставника, храбро бросился на полуволка и поплатился за это жизнью.
«Альфи, Альфи! — жалобно заскулил про себя Счастливчик. — Прости меня, Альфи! Зачем я только попался тебе на глаза!»
Он снова посмотрел на маленького песика, еле касаясь, лизнул его в нос. Альфи больше не дышал. Белла приблизилась к нему, тронула носом бурое ушко. Остальные сгрудились вокруг.
— Я буду так тосковать по тебе, Альфи! — завыла Дейзи.
Мы все будем, — тихо сказал Микки. — Легкого тебе пути, друг мой.
— Легкого пути в мир, — срывающимся от рыданий голоском добавила Солнышко.
Счастливчик отошел, чтобы дать друзьям возможность проститься с умершим. Ему хотелось бы увидеть, как жизнь покидает тело Альфи. Это утешило бы оставшихся, дало бы им всем силы смириться с потерей — хотя бы на миг увидеть, как дух отлетает в кроны деревьев, в воздух, в мягкие белые облака. Какая огромная тяжесть упала бы с их сердец, если бы они смогли стать свидетелями последнего путешествия их маленького друга.
Но перед ними было только маленькое тело, лежавшее на мокром песке, и первое, пока едва уловимое, дыхание смерти в воздухе. В теле Альфи больше не было ничего — ни звонкого лая, ни блеска глаз, ни веселья. Ни дыхания, ни духа, ни жизни. Не выдержав, Счастливчик рухнул на песок рядом с Альфи и присоединил свой рвущийся из груди вой к общему хору скорби.
