Датой релиза «Death Magnetic» назначили 12 сентября, заодно объявив и о выходе первого сингла «The Day That Never Comes», того самого трека с вступлением в стиле «Beach Boys», о котором я писал выше. С приближением заветного дня ожидания фанатов росли, чему способствовали и рецензии в журналах – по большей части куда более хвалебные, чем моя в «The Quietus». С учетом масштаба альбома ожидалось, что пластинка так или иначе утечет в Сеть заранее, что и произошло где-то за пару недель до официальной даты. Обычно такое случается из-за воровства материала на заводе-изготовителе или другом этапе производства, но в этот раз причиной стала ошибка одного из французских музыкальных магазинов, который выставил альбом на продажу раньше назначенного дня. Через считаные часы многие песни уже оказались в торрент-сетях, но группа посчитала, что утечка произошла слишком близко к предполагаемой дате выхода альбома, чтобы всерьез снизить продажи. Сам Ларс в интервью американской радиостанции «Live 105» высказался так: «Слушайте, до даты выхода альбома – десять дней. Теперь уже бояться нечего. Даже если альбом утечет в Сеть сегодня или завтра – никаких проблем. Поверьте, все отлично. Осталось еще десять дней, а альбом никто не слил в Сеть? Вот и круто. На дворе две тысячи восьмой, и сегодня утечки случаются сплошь и рядом. Так что всё в порядке, мы довольны».
Когда «Death Magnetic» наконец выпустили, продажи были на высоте (только в США за первую неделю разошлось почти полмиллиона копий), а сам альбом тут же взлетел на вершины чартов аж в 32 странах. В результате «Metallica» стала первой группой с момента появления чарта «Billboard 200», чьи пять студийных альбомов подряд достигали первого места в этом хит-параде: «Death Magnetic» продержался на вершине три недели. Такого успеха вряд ли можно было ожидать в депрессивную пору выхода «St. Anger» – и все благодаря отменному качеству песен.
Незадолго до выхода альбома я взял интервью у Джеймса и Кирка для журнала «Total Guitar», и Хэтфилд тогда подчеркнул, что «Death Magnetic» демонстрирует лучшие на тот момент достижения «Metallica»: «Мы собирались выпускать только лучший материал. Впрочем, как и раньше, ведь мы пишем для себя, мы главные критики нашей музыки, мы перфекционисты и всегда задаем себе высокую планку. Мы не хотим издавать диск, под которым не готовы подписаться на все сто процентов. Разумеется, время покажет, как примут новый альбом и как он будет звучать десять лет спустя. Но большинство наших пластинок прошло проверку временем, а остальные – ну да, их слушать чуть сложнее, но они звучат именно так, как нам казалось правильным в момент их выхода».
Так каков же на самом деле «Death Magnetic»? Всего через пару месяцев после релиза подвести окончательный итог не так уж просто. В нем полно риффов – возможно, для пресыщенного слушателя даже чересчур (поклонники все еще ведут дискуссии по этому поводу). Временами – как, например, в первой песне, «That Was Just Your Life», – группа скачет от риффа к риффу в невероятном ритме, меняя темп и тональности чуть ли не через аккорд. Та же история и с «The End Of The Line», быстрой (но не в трэш-стиле) композицией, где воедино склеены несколько очень разных частей, включая даже одну медленную в духе «Master Of Puppets».
Третья часть открывающей альбом трилогии – «Broken, Beat And Scarred» – своего рода манифест всему миру о том, что в закромах группы «Metallica» по-прежнему полно идей. Вообще все треки с «Death Magnetic» продолжительностью более шести минут – за исключением «My Apocalypse», сознательного возвращения в 1982 год, и как раз «Broken…» – легко можно было бы сократить до пары-тройки минут, и никто не заплакал бы. Дальше идет первый явный хит-сингл альбома, «The Day That Never Comes», стартующий с грустного мотива от Кирка и идущий к мощной развязке, которую в своей рецензии для «The Quietus» я сравнил с хитом «Am I Evil?» группы «Diamond Head». Кирк, кстати, одобрил сравнение, уточнив: «Знаешь, параллель и в самом деле верная, потому что я и стремился добиться звука в духе настоящей новой волны британского хеви-метала, которая корнями уходит в семидесятые, этакий приблюзованный мелодичный метал».
Еще одной яркой песней, напомнившей слушателям о старых хитах вроде «Blackened», стала «All Nightmare Long», в основу которой лег скоростной центральный рифф, звучащий сразу за глубоким думовым вступлением. В этот момент «Death Magnetic» ощущается не столько знаковым для группы, сколько будущим фаворитом у поклонников альбомов. В ту же линию ложится и следующая песня, «Cyanide», еще один потенциальный фанатский хит с цепким соло от Трухильо уже на 20-й секунде.
Однако атмосфера кардинально меняется с началом баллады «The Unforgiven III». Первые ноты трека с сочетанием клавишных, струнных и духовых моментального делят слушателей на два лагеря – преданных поклонников печальных баллад и тех, кто вспоминает первые две «The Unforgiven», 1991-го и 1997-го, с ужасом. Однако «Metallica» не вязнет в миноре, быстро переключаясь на «The Judas Kiss», очередной «тяжеляк» с мощным «Bow down!» («Склонитесь!») в качестве припева, идеально подходящего для слэма у сцены на концерте.
Этой песней особенно доволен Кирк: «В „The Judas Kiss“ есть гитарное соло длиной больше полутора минут, вот им я конкретно горжусь. Я тогда прямо заорал: „Включайте гребаную аппаратуру и погнали!“ Давно заметил: если начинаю слишком много думать, получается только хуже. А вот спонтанно у меня часто выходят отличные вещи… На альбоме полно офигенно быстрых запилов. На „The Judas Kiss“ куча тридцать вторых – одна из частей вообще сплошное безумие. Быстрее некуда, там уже шестьдесят четвертые! Отвал башки. Я эту часть сымпровизировал, а потом такой: „И что за хрень я сейчас сыграл?“ Пришлось переслушивать – и я понял, что получилось отлично, хоть сразу в альбом. Благодаря импровизационному подходу я очень глубоко погрузился в материал и даже сам не понимал, что именно вытворяю. А когда послушал, думаю: „Откуда что взялось? Ничерта не разобрать, но вышло потрясающе, включаем в альбом!“ Надо признать, кое-что оттуда мне предстоит как следует подучить».
Еще одна выставка-продажа риффов – десятиминутный инструментал «Suicide And Redemption», будто специально созданная для того, чтобы Кирк и Джеймс могли всласть похвалиться своими феноменальными способностями. По большей части медленная и тяжелая, эта композиция – идеальная завершающая нота альбома, очередной сознательный возврат к трэшу старой школы. Впрочем, следующая за ней «My Apocalypse», хоть и не претендует на лавры гимнов «Metallica» вроде «Whiplash» или «Disposable Heroes», все равно звучит круче и тяжелее любых песен группы с начала 1998-го.
Кирк так отозвался о ней: «Быстрый „My Apocalypse“ изначально назывался „Suicide Lane“ („Колея суицида“) в честь одного из рядов скоростной трассы. Для нее я придумал соло, которое напоминало настоящую автокатастрофу, вплоть до сирен скорой помощи в конце… Такой мрачняк. Соло было написано за один вечер, и мы его туда включили в исходном варианте. А потом Джеймс взял и поменял название на „My Apocalypse“, и я сначала разозлился, но потом решил, что тормозной герой песни явно отбитый на всю голову, будто жертва аварии, – в общем, такую придумал связку. Так что менять соло не пришлось».
Хэмметт о записи альбома вспоминал с явным облегчением: «Думаю, если взять все обстоятельства и вникнуть в ситуацию, в тот материал, который мы играли, я поработал просто отлично. Рик постоянно твердил: „Расслабьтесь! Наслаждайтесь жизнью, ловите кайф“, чего мы себе в студии раньше никогда не позволяли. Ни разу!» Как и Ларс, Хэмметт намекнул, что ему больше нравится чуть другой продюсерский подход – с большим уклоном в мотивацию: «С Риком в вопросе гитарных соло было очень просто – ему нравилось абсолютно все. На любое предложение отвечал: „Так держать!“ Это, конечно, прекрасно, но ведь и я сам тоже должен быть доволен. Допустим, продюсеру нравится, но мое мнение тоже имеет значение! Мне с этим жить, потому что в графе „автор“ пишут мое имя… Но вообще-то было весело, и в тот момент я чувствовал настоящий прилив вдохновения, вплоть до того, что просто включал гребаную кнопку записи и импровизировал. В кои-то веки основная работа была сделана спонтанно, а продумывать пришлось лишь небольшой объем материала. Поэтому мне хотелось запечатлеть этот момент, эту естественность моей игры, и, по-моему, мне это удалось. Благодаря вере в себя и в свои возможности».
