* * *
К концу третьей недели Крылова кому-то позвонила, а потом перезвонила из телефона автомата на углу Невского проспекта, разговор длился около пяти минут. Ильин и его оперативники, наблюдавшие за ней, связались с технической службой, но там не успели вклиниться в разговор и записать хотя бы его обрывок, однако определили номер, по которому Крылова звонила, он был установлен в кабинете некоего Руслана Кторова, офицера штаба Балтийского флота. В тот же день, точнее поздним вечером, Алевтина воспользовалась телефоном автоматом, что в квартале от ее дома, хотя домашний телефон работал, она выходила на улицу, под ледяной дождь, шла по темноте и слякоти на дальний угол через улицу.
Второй разговор, точнее, оборванный по техническим причинам первый звонок, продолжался более десяти минут, собеседник все тот же — сотрудник штаба Балтийского флота Руслан Кторов. На этот раз техническая служба писала все со второй минуты. Это был странный разговор, полный каких-то недомолвок, пауз, Кторов в самых интересных местах покашливал и посмеивался, скрывая свою робость, Крылова урчала, как кошечка, пригретая солнышком. «Скажи мне только одно, я об этом хочу знать, точнее, только одно слово, — бессвязно бормотал в трубку Кторов. — Я прошу тебя, — одно слово». Длинная пауза. «Да», — сказала Крылова. И Кторов тоже замурчал. Они договорились о встрече на послезавтра, и на том закончили.
Алевтина вышла из будки и, наступая в лужи, пошла обратно, лицо было бледным и злым. За ночь и утро о Руслане Кторове собрали информацию. В штабе Балтийского флота он на хорошем счету, член КПСС, в свое время защитил диссертацию, сейчас занимается аналитической работой, имеет допуск к секретным документам, состоит в разводе, живет вместе с пожилым отцом, квартира хоть двухкомнатная, но крошечная, комнаты смежные, для встреч с любовницей приходиться снимать однокомнатную квартиру в центре, на это уходит чуть ли не треть его оклада и дополнительных выплат.
Кторов мужчина привлекательный: высокий, статный, на него, должно быть, заглядываются многие женщины, но сердце занято. Бывшая жена заместитель заведующего реставрационной мастерской, милая женщина, но Кторов расстался с ней без сожаления. Ленинградские чекисты выяснили адрес съемной квартиры, вскрыли ее, установили три записывающих устройства и ушли. Как только свидание закончилось, любовники разошлись по домам. Крылова спешила, сказала своему милому, что сегодня муж обещал вернуться пораньше. Однако домой она не поехала, зашла в пару магазинов, затем завернула к своей знакомой по работе и просидела у нее часа полтора.
Мужа она, конечно, не ждала, его возвращение, — лишь уважительный предлог отделаться от Кторова, к которому она не испытывала взаимного влечения. Тогда почему эта привлекательная женщина поддерживает необязательную связь? Когда прослушали записи разговоров, все встало на свои места: Крылова через Кторова хочет устроить встречу с шифровальщиком из Генштаба ВМФ, ей нужна какая-то информация, но какая именно, — не совсем понятно.
* * *
Закрывшись в своем кабинете, Сергей Ильин внимательно прослушал свежую запись свидания, прочитал расшифровку, — шесть машинописных страниц. Все началось посиделками на кухне за бутылкой вина. Любовники находились неподалеку от микрофона номер один, поэтому запись получилась чистой, но есть и не совсем понятные смазанные фрагменты. Наверное, Кторов вставал со стула, подходил к плите, что-то шипело и булькало, сам он сказал, что «вкуснятина» скоро будет готова, чуть позже, уже сидя за столом, сказал, что аванс, половину суммы, надо перевести в Москву побыстрее, — он ждет. Кто именно ждет, — не уточнил.
Была названа общая сумма: восемь тысяч рублей, правда, именно в этом месте опять появились посторонние шумы, — наверное, Кторов приоткрыл окно, — шум перекрывает голос. Он повторил, что человек ждет и сразу выедет на место, как только получит аванс. Если Алевтина не может собрать всю сумму, Кторов поможет, на сберкнижке отца есть деньги, они старику ни к чему. Будущего получателя денег ни по имени, ни по фамилии так и не назвали, — опять повторяли «он».
Но наконец с языка Кторова слетела фамилия, но только один раз, когда он, видимо, стоял у раковины на кухне, спиной к микрофону, был хорошо слышен шум воды, а голос, к сожалению, не громкий. Прокрутив запись бессчетное число раз, фамилию все-таки разобрали: Архипов. На следующий день в обеденный перерыв Кторов ушел с работы, доехал на такси до Почтамтской, завернул на Центральный телеграф и сделал звонок в Москву, телефон абонента определили.
В Москве оперативники выехали в Большой Козловский переулок дом шесть, где Генштаб ВМФ, провели полчаса в отделе кадров и установили личность человека, о котором шла речь на съемной квартире, которому сегодня звонил Кторов. Это офицер ВМФ, служит в шифровальном отделе, некто Архипов Вадим Иванович, в свое время служил на Тихоокеанском флоте, переведен в Москву десять лет назад. Характеристика положительная: член КПСС, член месткома, ведет общественную работу. Сорок один год, женат, двое детей дошкольного возраста. В прошлом месяце занимал в кассе взаимопомощи семьдесят пять рублей. За Архиповым было установлено наблюдение, служебный и домашний телефон, а также таксофон возле дома теперь слушали, распечатки разговоров клали на стол Ильина.
Через восемь дней Вадиму Архипову позвонил Кторов. Разговор оказался совсем коротким, Кторов спросил, получена ли посылка. Архипов ответил, — все в порядке. Он постарается взять билет на фирменный поезд «Красная стрела», потому что боится летать самолетами. Если в железнодорожных кассах будут билеты, он приедет в Питер в пятницу с утра, так ему удобней. Как только доберется, сразу позвонит из автомата, — надо быть очень осторожным и осмотрительным. Ему есть, где провести ночь, а встречу хорошо бы назначить на следующий день в кафе или какой-нибудь закусочной, где много народа и можно спокойно поболтать. На этом разговор кончился.
* * *
Архипова взяли в Москве на Ленинградском вокзале, одетый в гражданский костюм, шапку из стриженого кролика и стариковское пальто, ратиновое, в плечах подбитое ватой, он стоял в очереди, чтобы на завтра взять билет на «стрелу». Его доставили в Лефортовский следственный изолятор, там уже ждал Павел Черных, допрос начался, как только прошел обыск и санитарная обработка задержанного, и продолжался без перерыва около суток. Когда Черных уставал, его меняли другие оперативники, а он отправлялся в административное помещение, чтобы в тишине выпить чая, перекусить и отдохнуть.
События развивались по стандартному сценарию: сначала Архипов все отрицал, клялся свой жизнью, жизнью всех близких, матери, жены и детей, что он честный и порядочный человек, всему виной цепь нелепых совпадений и случайностей. Потом частично признал вину, стал утверждать, что Кторов, подонок и предатель, хитростью втянул его в эту паршивую затею, правила которой до сих пор неизвестны. Затем расплакался и начал рассказывать что-то похожее на правду.
В Питере Ильин собрал оперативников и сказал, что их черновая тяжелая работа дала результат, — в Москве задержан один из главных фигурантов дела, сотрудник Генштаба ВМФ, он полностью изобличен и дал показания, интересующие следствие. Теперь предстоит самое важное: закончить операцию здесь, — задержать и снять первичные показания с остальных подозреваемых, в том числе с Руслана Кторова, запятнавшего честь флотского офицера, и врачихи Алевтины Крыловой. Возможно, замешан и ее супруг кавторанг Попов, — это покажет следствие. Задержание граждан, которых они сейчас опекают, — не последняя остановка, — ниточка потянется дальше…
