Из документа следовало, что шесть дней назад на железнодорожных путях неподалеку от Комсомольского вокзала скорым поездом была сбита женщина, ориентировочно лет тридцати-сорока, она получила тяжелые травмы и умерла на месте, труп доставлен в судебный морг при институте Склифосовского. Женщина имела при себе небольшой чемодан с вещами, документов там не обнаружено, но на следующий день в пальто был найден паспорт на имя Алевтины Ивановны Крыловой, проживающей в Ленинграде по такому-то адресу.
— Вот же суки, эти менты, — Черных грохнул по столу кулаком. — Вот ублюдки… Четверо суток ничего не присылали. А нам позарез нужна эта баба. За такие задержки надо судить показательным судом и к высшей мере, — на Лобном месте при большом скоплении народа к чертовой матери отрезать яйца.
Он поднял трубку, вызвал машину и сказал Соколику, чтобы собирался, надо ехать. Через полчаса комитетская «волга» остановилась у старого трехэтажного здания красного кирпича, Соколик первым взлетел на крыльцо под навесом из листового железа, распахнул дверь.
Спустились в подвал, в тесном кабинете их ждал судебный эксперт Павел Ремизов, плотный мужчина лет тридцати пяти с аккуратной бородкой, через стекла очков на чекистов смотрели грустные с поволокой глаза. Кое-как расселись, свет проникал через окошечко под потолком, хозяин кабинета включил настольную лампу и верхний свет, не дожидаясь вопросов, рассказал, что труп привезли шестого дня под вечер, неподалеку от Казанского вокзала женщина пересекала пути напрямик, за проходившей электричкой не увидела встречного поезда.
Множественные переломы конечностей, позвоночника, разрыв внутренних органов, удар был чудовищной силы, она погибла мгновенно. Вскрытие делал Ремизов, закончил быстро, потому что картина ясная, как день. Всю работу за него уже сделал машинист скорого поезда. Вместе с пострадавшей на труповозке привезли ее вещи в кожаном чемоданчике, отдельно пальто, из которого она выскочила, шапочка из серой норки и один сапожок. Следом приехал бригада милиционеров, они работали там на путях. Надо заметить, что на место происшествия судебного эксперта не вызывали, в этом не было необходимости, смерть не насильственная, несчастный случай, есть свидетели. И сыщики там работали не с Петровки 38, а дежурные милиционеры из линейного отделения Казанского вокзала.
Тем же вечером, — как раз выпало дежурство Ремизова, — он сделал вскрытие. В раздробленной плечевой кости нашел обручальное кольцо, а заодно уж, для очистки совести, осмотрел вещи покойной, в подкладке пальто обнаружил паспорт на имя Алевтины Крыловой из Питера. Следующим утром он позвонил в линейное отделение милиции и рассказал о своих находках, дежурный записал паспортные данные погибшей женщины, обещал прислать машину, чтобы забрать документ и пожитки Крыловой в милицейскую камеру хранения, как положено, но до сих пор машина не приезжала, никто не звонил, все вещи и паспорт здесь, в морге.
Черных мрачно сдвинул брови.
— Что-то ценное среди вещей не нашлось?
Судебный эксперт понял скрытый смысл вопроса, немного смутился и покачал головой.
— Если вы о кражах… У нас такими вещами не балуются. Единственный случай был лет пять назад. Я забыл помянуть: в кармане пальто сережка, кажется, с бриллиантиком. Точнее, нашлась одна сережка. Обручальное колечко золотое, хоть было в крови, блестело. Я его заметил на свету. Оно было вдавлено в раздробленную кость.
— Принесите, что там у вас.
Через минуту Ремизов вернулся, положил на пол бежевый чемоданчик из кожзаменителя и бумажный мешок. Из маленького пакетика вытряхнул на стол паспорт, сережку с блестящим камушком и колечко, немного деформированное. Паспорт был залит кровью, странички высохли, но не слиплись. Фотография, имя, отчество, прописка… Черных взял обручальное кольцо, отошел в угол, к раковине, пустил воду из крана. Он смыл кровь, протер кольцо вафельным полотенцем, сел обратно. Наклонил ниже отражатель настольной лампы, вытащил из нагрудного кармана небольшое увеличительное стекло, поддел кольцо на кончик перьевой ручки, стараясь разглядеть гравировку с внутренней стороны.
— Алевтине от Макса с любовью, — прочитал он по слогам. — Для справки: Максимом зовут кафторанга Попова, законного мужа Алевтины Крыловой. М-да…
Черных отодвинул кольцо, встал из-за стола, присел на корточки, вытряхнул из мешка на пол какую-то бесформенную сине-черную тряпку и сказал, что это, видимо, и есть то самое многострадальное пальто, вот кожаный сапожок с лопнувшей подметкой и оторванным каблуком, а вот шапочка из серой норки.
— Вещи мы заберем, — сказал Черных. — Может, пригодятся. И ментам поможем. А то коллеги, не дай Бог, перетрудятся и надорвутся. Кстати, это не ваши «жигули» там стоят?
— Мои, — кивнул Ремизов. — Вам негде развернуться? Я переставлю.
— Да, пожалуйста. Где дактилоскопическая карта?
— Я не дактилоскопировал труп.
— То есть как? — Черных округлил глаза.
— Простите, с самого начала не объяснил, что там произошло. Да, виноват. Гражданка выскочила прямо перед поездом, который уже набрал ход. Она от неожиданности выронила чемодан, он упал на пути между рельсами, даже не помялся. Локомотив ударил гражданку передком, она, уже мертвая, летела метров десять или того больше. Голени ног оказались поперек тех же путей, по которым шел поезд, ну, снова перед локомотивом. Машинист затормозил, но что толку. Некоторые фрагменты тела пришлось собирать совковой лопатой. Тот первый удар локомотива не то, чтобы убил ее… У нее мало сохранилось целых костей. Были выбиты глаза, вылетели зубы…
— Можно взглянуть на Крылову, ну, на то, что от нее осталось?
Черных встал и сделал знак Соколику, раскрасневшемуся от напряжения, мол сиди и не рыпайся, это представление для больших дядей. А чтобы было, чем заняться, пусть кроет расписку об изъятии из судебного морга вещей покойной Крыловой, — паспорта, сережки и колечка, у милиционеров нужно будет затребовать протокол осмотра места происшествия. Оставшись один, Соколик вынул из папки листки бумаги, поглядел на страшное пальто, ему казалось, что с появлением этой тряпки по комнате разлился смрадный отвратительный запах. Или только кажется? Нет, пахнет.
Он подумал, если бы все же пришлось идти к той морозильной камере или секционному столу и взглянуть на человеческий фарш, господи, — его бы наизнанку вывернуло. И почему красивым женщинам часто выпадает страшная смерть…
Когда закончили и вышли на воздух, оказалось, и «волга» госбезопасности уже развернулась, «жигули» переставлять не надо.
Глава 3
Все документы, — протокол осмотра места происшествия, протокол допроса свидетелей, двух путевых обходчиков, работавших у стрелки, буквально в десяти метрах от места гибели Крыловой, а также опись вещей, хранившихся в чемодане, заключение судебно-медицинского эксперта, подписанное Ремизовым, — в полдень лежали на рабочем столе. Черных внимательно прочитал бумаги, подшил их делу и написал короткое постановление, что разработка гражданки Алевтины Крыловой прекращена в связи с ее гибелью в результате несчастного случая.
