– Я чего-то не понимаю? – Кирилл подошёл ближе и теперь стоял напротив нас с Димой, смотрел то на меня, то на него.
– Нет, это я чего-то не понимаю. – Слишком дерзко подала голос я, чему, кстати, удивились все присутствующие. Словно это не я только что попалась на измене.
Хотела добавить что-нибудь ещё, но меня вдруг осенило: этот Глеб и есть тот самый Семёнов, с которым Кирилл хотел заключить контракт. И теперь все действия этого показного спектакля, были для меня более-менее ясны. Обидно.
– Дим, руки убрать не хочешь? – Спокойно отозвался Кира, глядя на мужскую ладонь на моей талии.
– Мне и так нравится. – Вызывающе ответил Дима.
– Это не нравится мне.
– Твоё мнение меня интересует в меньшей степени.
– Опять за старое?
– Ну, почему же… жена-то у тебя, вон какая красавица, молоденькая как раз. Как тут пройти мимо.
Мальчишеская перепалка, не иначе, никаких особых эмоций и острых слов, что же, отдаю должное, мальчики в первую очередь деловые люди, и только потом самцы. Мельчает нынче мужик, ничего не скажешь, и никто не заступится за девичью честь… эх!
И после их слов мне становилось не по себе. Димина самодовольная ухмылка, которую я хоть и наблюдала сбоку, но ошибиться не могла, его подача, и то, как он держится рядом со мной – всё как по заранее продуманному плану. Его ладонь не сжимает меня, не выдаёт его волнения. Да и с чего бы ему волноваться? Отличный план, Дима, браво. Что там Глеб говорил, что ещё они не поделили? А вот это уже интересно.
– Откуда ты нарисовался?
– Это ты нарисовался, а я был всегда.
В подтверждение своим словам, Дима, убрал руку с талии, переместив её на мою лопатку, как раз на то место, где была тату – так сказать, документальное доказательство, моей ему принадлежности. Один палец он просунул под ткань платья и погладил картинку, которая теперь, от такого прикосновения, горела огнём, выжигая пространство под собой, вплоть до самого сердца. Я так и ждала, что он прямо здесь развернёт меня спиной к мужу и продемонстрирует этот факт, попутно объясняя, что к чему. И я более чем уверена, что такое объяснение для Кира будет более естественным, чем расплывчатое моё.
– Дим, ты не много хочешь, а? Кажется, в прошлый раз мы с тобой всё выяснили.
Во-от, теперь запахло жареным, этот леденящий тон Кирилла я узнаю, но Диме всё равно, ни капли неловкости с его стороны.
– Всё, что хочу, я забираю себе. Не так ли?
– Алеся, мне кажется, что мы с вами уже лишние. – Подмигну мне Глеб, чем вернул в реальность.
Действительно, мы стоим посреди толпы людей, который с удовольствием понаблюдают за фееричным шоу, в исполнении этих двух, и, как правильно сказано, я здесь лишняя.
– Наверно вы правы, я отойду.
Не дожидаясь ответа, одобрения или наоборот, отказа, я освободилась из объятий «любимого» и направилась в туалет. Что мы имеем: у Кирилла и Димы старые счёты, сейчас каждый из них в зависимости от этого Глеба, а я удачно подвернувшийся вариант, чтобы побольнее ударить. Надо же, какой Дима везунчик! Думать ни о чём не хотелось, меня мутило со страшной силой, хотелось поскорее уйти от этого кошмара. Чётко я осознавала лишь одно: возвращаться туда не хочу, просто не смогу. Опомнилась я лишь когда стояла в просторном холле, и туалета здесь явно не было – это был выход. Я подошла к гардеробу, как вдруг вспомнилось, что номерок забрал Дима, естественно, чтобы я не могла уйти без него. А я уйду! И мне всё равно, что на улице минус десять, а у меня платье на тонких бретельках. С непонятной жалостью в глазах на меня посмотрела гардеробщица, неужели так плохо выгляжу? Да, наверно плохо, иначе с чего бы мне было так хреново. Мысль была одна: только бы не заплакать. Внутри всё горело, кипело, плавилось, все его слова, все взгляды, теперь читались совсем по-другому. И его реакция понятна на фото Кирилла, он ведь действительно его узнал, как странно, что я этого сразу не поняла. Дима в лице поменялся, улыбаться перестал, а я… а я круглая дура, идиотка! Такси на улице не было, надо же, вроде и место прибыльное, а таксистов – ни одного. Да, я могла бы подождать, пока мне его вызовут, но находится рядом с этими мужчинами в одном помещении, уже не было ни сил, ни желания. Я шла по пустой дороге, тело начал пробирать холод, мелкая дрожь постепенно превращалась в самый настоящий озноб, который заставлял колотиться, стучать зубами, и этот фактор был единственным, который не давал вырваться наружу эмоциям, а их было, ой, как много. Я обнимала голые плечи обеими руками, но это не спасало, вскоре пальцы стали ледяными, и больше отдавать тепло не могли. В руках был маленький клатч с некоторой суммой наличных денег, вполне хватит, чтобы добраться до дома, и я решила голосовать на дороге – всё лучше, чем замёрзнуть прямо здесь. В голову не приходили мысли, что я могу зайти в любой магазин и погреться, купить новое пальто или банально вызвать оттуда такси, позже я уже понимала, что это просто жалость к себе, не более того. Жалость, которая не давала мне поступить благоразумно, а заставляла промерзать до костей, только бы не чувствовать той боли, которая таилась внутри, я снова обманута, но этот раз более изощрённо, со вкусом. Любовь… как она бывает порой жестока.
От мыслей оторвал долгий автомобильный гудок и следующий за ним трёхэтажный мат. Отморозив мозги, я не сразу поняла, кому могла так помешать, только когда ощутила на плечах тёплую ткань, смогла оторвать взгляд от тротуара.
– Мать твою, ты что творишь! – Не своим голосом кричал Дима. – Замёрзнуть решила, так?! Быстро села в машину!
«Ага, щас!» Хотела сказать я, но подбородок отмёрз, впрочем, как и все остальные части моего худосочного тела, поэтому ни интонация, ни слова, толком не получатся, а ничего другого сказать я больше не хочу. Вместо слов я просунула задубевшие руки в рукава, замёрзшими пальцами, по мере возможности быстро, поочерёдно, одну за другой, застёгивала пуговицы. С Димой не разговаривала принципиально, так и чувствовала, что только произнесу одно слово или посмотрю в его глаза и тут же взорвусь, истерично расплачусь, сопровождая свои вопли нецензурной лексикой в его сторону. Насмотревшись на мои мучения, Дима сам застегнул оставшиеся пуговицы (а я справилась только с одной), поднимая меня за подбородок. Но нет, моих слёз ты не увидишь… я надеюсь.
– Алесь, не молчи. Малыш, – взяв мой лицо в руки, он прижался к моему носу своим, – вся холодная, о чём думала!.. Ты не так всё поняла.
Глядеть на него я так и не могла, уже чувствовала, как к горлу подкатывает ком, как глаза предательски быстро наполняются слезами. Отворачивалась, упиралась в его руки, не давая поднимать моё лицо.
– Алесь, я не знал, что Кирилл будет там, его не должно было быть, поверь. – Тихо шептал он, но мне было всё равно. – Не молчи, пожалуйста…
– Зачем? – Я горько усмехнулась, взяла себя в руки. – Зачем сейчас этот цирк? Мне кажется, свою роль я выполнила на отлично. – Я всё-таки подняла взгляд. – Да ещё и с приятным бонусом в виде бесплатного секса. Надеюсь, на ближайшие шесть лет твою потребность в себе удовлетворила? Больше не осталось неиспробованных мест? Тебя ведь это так задело в прошлый раз, не так ли?
