— Он мог бы дать тебе таблетки, вызывающие выкидыш. Просто и легко. А потом бы горевал рядом. Только недолго, ведь тебя нужно убрать подальше.
— Что ты такое говоришь?!
— А что? Это, кстати, было бы правильно. — Губы выпятил, прикидывая. — И в твоих глазах он бы не видел того обвинения, которое вижу сейчас я. Но он поступил как мужик, приняв вызов. Не исключаю, что, именно надеясь на опрометчивые, чисто женские поступки, отпустил. Ведь так у тебя был бы шанс. Призрачный, но все же… — Руками развел. — Ты поставила на меня и, смею заверить, не прогадала. — Глянул с вызовом. — Мои люди, Марта, ищут тебя наравне с его псами. И, поверь, если бы нашли… — Скривившись, оскалился.
— Зачем все это? Кому нужно?
— Кому? Леониду Сергеевичу, разумеется. До неприличия дотошный тип, скажу я тебе. Вот, захотелось ему майора твоего под себя подмять, ни за что эту мысль не оставит. И если прежде ты вроде как мешала, то сейчас, детка, стала очень удобным рычажком для манипуляций. Он давно на крючке был. С того самого момента, как с зоны вернулся. Ты, кстати, знаешь, что его Хвостов вытянул? Как, наверно, догадываешься, совсем не для того, чтобы Вадим с тобой отжигал. Тут, сама понимаешь, многие двери для него в один момент стали закрыты и, чтобы выжить, пришлось идти на некоторые уступки. Сам бы выкрутился, а вот с тобой… с тобой ему приходилось из кожи вон вылезть. От Хвостова по понятным причинам пришлось избавиться, а дальше стало туго. До того и дошел, что Медведев его в угол зажал. Как бы тебе объяснить… — Языком прищелкнул и глубоко вздохнул, стараясь ухватить мысль. — Майор твой занял очень удобную нишу. Когда остался своим и для ментов… Неофициально, но все же… И, в то же время, спелся с теми, кто по ту сторону колючей проволоки. А еще у него голова варит. Не так, как у тех, кого я знаю. Как-то по-другому, мудрено. Так, что смотришь и завидки берут. С людьми договариваться умеет. Контакт находит быстро. Только не так, когда тебе все, а ему ничего, а на взаимовыгодных условиях. У него даже кликухи нет. Вадим Алексеич, и все тут. За такими людьми будущее. Так Леонид Сергеевич говорит. Усмехается, что нужно дальновиднее быть. Медведеву позарез такой человек нужен. Да не просто нужен, а до зубного скрежета хочется, чтобы этот человек стал управляем. А тут ты! Тебе дословно передать или хватит общего плана, который я Вадиму сегодня утром обрисовал?
На то, как Марта увела лицо в сторону, отворачиваясь, Саша задиристо хмыкнул.
— Анекдот такой есть, может, знаешь… Привязал любимую собачку жены к заднему бамперу и отправился на дачу. До домика в деревне доехали одни уши. — Выдержал время, позволяя осознать происходящее. — Марта, он бы тебя живьем закопал! — Внушительно проговорил, подавшись вперед.
— В чем смысл?
— А в том, что пока ты рядом, Вадик все чистеньким остаться пытался. Исключительно для того, чтобы тебя на дно не тянуть. Как мог пытался, ты уж поверь, я видел. А если тебя нет…
— Обратного эффекта твой Медведев не боялся, нет?
— Тоже вариант, но Вадик не из тех, кто с винтовкой против танка прет. А там бы развернулся, втянулся, вошел во вкус и… того и глядишь, забылись бы былые обиды.
— Сам-то в это веришь?
— Главное, что Леонид Сергеевич верит. А по мне, так, пристрелить его, как шелудивого пса и будет!
— А если просто? Просто принять его предложение?
— Ну, детка, не дурак же Вадик! Это для него ты ценность невиданная, а для Медведева расходный материал. Не в этот раз, так в следующий. А чем дольше кувыркаться, тем сильнее удавка на шее затянется. Родится ребенок, шантажировать которым гораздо сподручнее. Тогда к чему будешь ты? Вот Вадик и сделал ход конем. А ты упорхнула! Красиво так их всех сделала.
— Чего вы от него хотите?
— А что сейчас в цене? — Заставил самой ответ на вопрос найти, но выжидать не хотел, пояснил. — Оружие, наркота и живой товар на восточный рынок. У нас купец, у него каналы поставки и гениальная голова. За полгода так раскрутился… скоро Медведеву места в городе не хватит с его авторитетом и высоким чином. Чем не повод дружить семьями?
— Живой товар?
— Арабы любят русских женщин, Марта. Русские — самые красивые. Самые сладкие.
— Так легко об этом говоришь?
— А что мне? Я тебя люблю. Остальные побоку. Сегодня одна, а завтра уже другая.
— Будто и не ты говоришь…
— Хочешь выжить — становись таким, как все, а то и страшнее.
— А ты хочешь выжить?
— Я не знаю, чего хочу, детка. Но только ради того, чтобы однажды, так же, как и сегодня, ты пришла ко мне и я смог хоть что-нибудь сделать, чтобы помочь… Любого в землю втопчу, а выкручусь.
— Но ведь ты мне поможешь? — Выдала Марта вопрос, который больше походил на утверждение и Саша хмыкнул.
— Можно подумать у меня есть выбор! — Хохотнул, но тут же на лице разошлась мягкая улыбка. — А если серьезно, то считай, что это мой тебе долг. Ведь я тебе должен. — Поджал губы, припоминая недавние события. — Ты вылетишь сегодня вечером прямым рейсом до Парижа. Если мне не изменяет память, там у тебя сестра.
Саша бровь приподнял, не дождавшись ответа, и подошел к массивному сейфу, что стоял в углу кабинета. Достал из него какую-то папку. Просмотрел содержимое, криво улыбнулся и протянул Марте паспорт.
— Моей сестры. — Пояснил. — Есть некоторое внешнее сходство. Овал лица, разрез глаз… а, вообще, карточка здесь старая, черно-белая, проблем не будет. В крайнем случае, клятвенно заверишь, что поменяешь на документ нового образца по возвращении. Прилетев в Париж, как ты понимаешь, паспорт предъявить придется уже свой. Чтобы находиться на территории страны легально. У тебя бессрочная виза. Я проверял.
Бессмысленно бормотал он, выдавая дополнительные конверты, бумаги, бланки. А потом замолчал. Резко. Так, что у Марты сердце ухнуло вниз. Она со стула поднялась, ощущая легкое головокружение, и попыталась первые слезинки сморгнуть, понимая, что сейчас услышит.
— Но ты ведь должна понимать, что я не господь бог. — Проговорил Саша и вплотную к Марте стал, чтобы поддержать, чтобы не позволить отшвырнуть бесчисленные бумажки в сторону. За руки удерживал и сознание контролировал. — Сделать аборт все же придется. Иначе тебя найдут и наизнанку вывернут. Никто не спасет.
— Как же я вас всех ненавижу… Как же я вас всех ненавижу! — Зло процедила Марта, запоздало отмечая, что слез больше нет. Ничего нет, кроме горькой обиды. Самохина от себя оттолкнула и сделала два бессмысленных шага. Тут же на место вернулась и пощечину ему влепила.
— Какого черта, Саша?! — Воскликнула и взглядом в его лицо вцепилась. Обессилено выдохнула, голову набок склонила, умоляя без слов.
Он долго молчал, прежде чем так же уверенно глянуть на нее в ответ. С давлением шею растер, по щекам себя хлопнул, приводя в чувства, губами пожевал, какую-то мысль пытаясь упорядочить, а потом очень тихо, едва слышно, сам себе не веря, пробормотал:
