— По каким еще счетам? Я тебе ничего не должен.
— Дать минуту или единственная дельная мысль уже оформилась в твоей хитрой башке?
— Да пошел ты!
— Ее рейс отправляется через шестьдесят девять минут. Если опоздает — другого шанса уйти от Медведева для девочки не представится. Потому представь себя сейчас вершителем судеб и решись на единственный в своей жизни поступок: отпусти ее.
— Что с ребенком?
Отвечать на вопрос Самохин не посчитал нужным. Из ящика стола достал пустой пузырек из-под таблеток с известным им двоим названием. Перед Вадимом раскрытым горлышком вниз поставил.
— Я, в отличие от тебя, не пытался заставить ее убить собственного ребенка. Есть решения, которые нужно уметь принимать. Она просто почувствует себя плохо, а через несколько часов врачи вынуждены будут сообщить ей печальную новость. И такое модное сейчас на западе слово «стресс» придется как нельзя кстати. И Марта никогда не будет себя винить в том, что должна была совершить. И ты, и я прекрасно понимаем, что бедная девочка рискнула бы своей жизнью. Потому что по-другому не умеет. А теперь дай свое чертово согласие и катись! — Рыкнул, не выдержав уничижительного взгляда.
— Звони своему ублюдку, пусть везет Марту в аэропорт. Я согласен.
Выдавил Вадим из себя тяжелые слова с отвратительным металлическим скрипом в голосе. Кулаки до хруста сжал, как от боли скривился, но не сдвинулся с места до тех пор, пока гудок вызова не услышал, пока положительный ответ в трубке не прозвучал. А потом как с цепи сорвался. Одним мощным рывком вперед двинулся, Сашу со стула выбивая, заваливая его на пол, под себя подминая, и принялся наносить удары. Один за одним. Холодные расчетливые удары. Без эмоций, без цели, без смысла. Сгонял злость, сгонял спесь. Едва ли кого-то конкретного видел перед собой. Сильно бил. До характерного хруста, до сбитых костяшек на пальцах, до разошедшейся под давлением, под напряжением кожи на чужом лице.
— Какого черта?! — Будто ото сна проснувшись, Вадим закричал, этим криком оглушая. — Какого черта ты как клещ в меня вцепился?! Ты ведь знаешь, что меня там не было! Я не виноват в том, что случилось с твоей сестрой! Почему?! — Взвыл от бессилия. — Почему, за что?! — Самохина тряханул и затих, видя, что тот уже давно приготовил ответ.
— Да потому что ты, чертов с*кин сын… и ты ей не нужен. — Услышал сиплый ответ и будто озверел. В каждый удар вкладывая всю ненависть, всю боль за сломанную жизнь. Ее и свою…
Остановился, когда посчитал нужным. С недвижимого Самохина встал, костюм, кровью забрызганный, отряхнул.
— Бессрочный договор, Самохин. Скрепленный кровью. — Сплюнул с отвращением на пол и кабинет покинул.
Внутри пусто, а перед глазами бледное лицо его девочки. Так вышло… И пусть он за это будет проклят!
— Надеюсь, ты в полной мере удовлетворен собственным благородством? — Раздались в тишине кабинета насмешливые слова. Самохин на них отозвался стоном боли и безрезультатно попытался встать.
— Иди ты… — Простонал в голос снова и на бок перевернулся, справляясь с головокружением. Кровь сплюнул, встал, заплывшие глаза вроде разлепил, и, шатаясь, к стойке с алкоголем направился.
— Почему просто не сказал, что ее самолет приземлился сорок минут назад? Возможно, вы бы стали неплохой командой, возможно…
— А разве ему нужно об этом знать?! — Вызверился Саша из последних сил и, прополоскав рот водкой, сплюнул густую смесь. Холодную бутылку приложил к горящему огнем, разбитому лицу. Эта ночь оказалась непомерно длинной для них всех. И пусть она уже закончится.
Глава 32
Марта встретила новый день в другой стране, в другой жизни. Гостеприимная сестра ее приезду была ожидаемо рада. А спустя три дня гнетущего молчания, мило улыбнулась за завтраком.
— Это хорошо, что ты приехала. Мне одной в чужом городе безумно сложно. Особенно теперь. Я не сказала тебе сразу, не стала заваливать информацией, но муж считает, что уже можно сообщить: мы готовимся стать родителями. Это будет мальчик. Андрей. Андрей по-французски звучит необычайно красиво. Мы так давно об этом думали, и вот сейчас настало идеальное время. — Суетливо защебетала сестра, не прекращая мило улыбаться. И только ее блестящие глаза не позволяли Марте забыться и поспешить с громкими поздравлениями.
— Да. Вы давно об этом думали. Вы к этому шли. — Кивнула она, припоминая редкие письма Светочки.
— Думаю, ты понимаешь, что ребенку нужен простор, нужен свежий воздух, чистота… Марта, ты не можешь здесь больше оставаться. — Жестко окончила свою трепетную речь сестра и демонстративно замолчала, ожидая ответа.
Марта внимательно осмотрела пухленькую фигурку любимой родственницы и пожала плечами.
— Не думала, что дети появляются так скоро… — Безучастно отозвалась, перекинув все внимание на пейзаж за окном.
— Ты же знаешь… у меня определенные проблемы… со временем. Мы усыновим Андрей, как только он родится. Есть одна женщина… она откажется от него, а мы заберем. Муж всегда мечтал о сыне, ты же знаешь. Все складывается как нельзя удачно.
— Действительно.
— Я вижу твое состояние и, возможно, ты не обладаешь необходимыми средствами, потому готова снять для тебя квартиру. Не просто так, разумеется, но ты могла бы помогать мне с ребенком. Будешь приходящей няней. С восьми до семи каждый будний день и с восьми до двух в субботу и воскресенье. В выходные у нас теннис и встреча с друзьями. Это необходимо для карьерного роста.
— Так, все же с друзьями или для карьерного роста?..
— Марта, у грамотных людей это одно и то же. Стоит ли тебе объяснять… — Раздраженно вздохнула Света, а потом заискивающе взглянула. — Ты согласна?
— Я помогу тебе. — Кивнула Марта в ответ, хотя едва ли задумывалась над смыслом сказанных сестрой слов и над смыслом собственных. Как-то стало в один момент все равно.
Вадим появился, спустя два года. Как-то неожиданно, вдруг. В сумбуре событий, в бесконечном потоке будней.
Марта как раз возвращалась с очередного свидания, устроенного сестрой. Скучный разговор о цветах, домах, его пристрастиях, редкие вопросы об увлечениях самой Марты. Неловкие улыбки, слепые надежды на продолжение знакомства. Впрочем, каждый из таких вечеров заканчивался до рези в глазах одинаково: скупым прощанием у двери ее квартиры без обещаний созвониться в другой раз, встретиться позже или встретить следующее совместное утро за кофе и круассанами на балконе ее парижской квартиры.
Стоит признаться, что Марте давно осточертел любимый некогда город, славный пейзаж. Утомили и бесконечные попытки сестры свести ее с представителем очередной достойной семьи, каждый из которых, как две капли воды был похож на предыдущего. Впрочем, сегодняшний вечер значительно разнился. Марта успела несколько раз улыбнуться, порой ловила себя на мысли, что задумывается над вопросами, желая ответить на них максимально точно, а иногда даже искренне смеялась. Не раздражал в этот раз и мужчина напротив. Он уместно шутил, ловил полутона и намеки, был предельно вежлив и внимателен. Наверно, оттого ужин и закончился непозволительно рано — молодой человек все же заметил, что вечер Марте давно наскучил и, дабы сохранить позиции, ей стоит дать кое-что переосмыслить. И этим настолько впечатлил, что она серьезно задумалась над тем, а не послать бы к чертям все мысли и провести эту ночь не одной!
