— Еще одно телодвижение и я тебя привяжу к кровати. — Послышался недовольный рык со стороны Андрея и Алена притихла.
Только надолго выдержки не хватило. Она зубы сжала, пытаясь перетерпеть все нарастающий азарт, да куда там! И минуты не прошло, как одеяло в сторону откинула.
— В комнате жарко, в конце концов! — Воскликнула, устроившись на кровати сидя. — Я подышу на веранде. — Добавила значительно тише и мягче. Рука уже тянулась за тонким трикотажным халатом.
— Алена, тебе не говорили, что ты совершенно не умеешь обманывать?
— А тебе не говорили, что быть таким подозрительным вредно для нервной системы? Я волнуюсь перед родами. И вообще! В туалет хочу… — Пробубнила и с кровати соскочила.
Выждала время, сидя на кухне, но Андрей так и не спустился ее контролировать, что было, скорее, странно. Но и вариант, что смирился, откладывать не стала, потому и пошла к кладовке, в которой так и стояли в коробках ее не разобранные после переезда вещи. Нашла нужную, ту, в которую в хаотичном порядке забрасывала сохраненные после деда документы. Старые газетные подборки отодвинула в сторону, папки с научными трудами аккуратно приподняла. С самого дна выдернула несколько фотографий. Тех самых, что хранились в сейфе. Она все же смогла его открыть, набрав незамысловатый код на цифровом ключе. Все же дед оказался до чертиков сентиментален и выбрал для пароля дату рождения Елизаветы Леонидовны, своей дочери. Прежде и не придала карточкам должного значения, сейчас лишь с триумфом улыбнулась. Она нашла! Вдруг захотелось взвизгнуть от счастья, вот только стоящий за спиной Андрей сделать этого не позволил. Привалившись плечом к дверному косяку, он уличающе улыбался.
— Теперь есть только два варианта. — Тихо подвел он итог, поднимая Алену с пола, на котором она так удобно расположилась. — Или ты успокоишься и все же уснешь, или будешь крутиться до самого утра, пока все же не увидишься с Мартой. Решила ее разоблачить? — Вроде и в шутку проговорил, помогая подняться по лестнице вверх, а Алена боялась голову в его сторону повернуть. Только бы вопросов и домыслов, которые, вероятнее всего, будут недалеки от истины, не схватить. — Я не буду тебя ни о чем спрашивать. — Предугадал он ее очевидные мысли, укрывая одеялом в спальне. — Обещай только, что ты не будешь нервничать.
— Мне-то с чего? — Натурально возмутилась Алена и закрыла глаза. — Я буду вести себя хорошо и обязательно усну в ближайшие пятнадцать минут.
— Очень на это надеюсь. — Услышала Алена уже после того, как выключился свет. Спустя секунду, матрац рядом с ней прогнулся под весом мужского тела, и в один момент стало спокойно на душе. Ей нужно было набраться сил.
Ранним утром Андрей высадил ее у подъезда высотного дома, который прежде казался чужим и необжитым, сейчас же стал родным и открыл завесы тайны. До квартиры провожать не стал — позволил собраться с мыслями, которых оказалось настолько много, что и на задушевные беседы времени с утра не хватило.
Стрелка часов едва отсчитала семь, когда Алена стала перед дверью Марты. Слишком рано, хотя… Шум, доносящийся из квартиры, привлек внимание и Алена прислушалась. Чуть позже нерешительно позвонила и дернулась всем телом, когда дверь резко распахнулась и Марта обожгла неприязненным взглядом.
— Ты?.. — Скривилась она как от головной боли и собиралась, было, дверь закрыть, предлагая зайти чуть позже, как вдруг передумала. Горько усмехнулась и, вопреки взглядам, выражению на лице и общему настроению, все же сделала приглашающий жест рукой.
— Я, наверно, не вовремя, я могу и потом… — Принялась Алена заикаться и невнятно блеять, как Марта сама ее за ладонь дернула, весьма невежливо и даже грубо. Дверь за спиной просто захлопнулась. Марта уже стояла у окна в гостиной и потягивала ядовитый дым сигареты.
Уже войдя следом, Алена могла отметить не бросающийся в глаза с одной стороны, но все же непозволительный для Марты с другой — беспорядок. Вещи, брошенные не на своих местах. Три кофейные чашечки, расставленные на столе в хаотичном порядке. Полная окурков пепельница на подоконнике.
Марта была во вчерашнем деловом костюме, с тем же, пусть и немного размытым за счет времени, макияжем. Как и в их первую встречу, женщина не торопилась обращать на Алену свое внимание. Вглядывалась в неизменный вот уже сколько лет вид из окна, задумчиво курила, выпуская вверх ровные столбы дыма.
— Ты не спала? — Проронила Алена тихо, а Марта так и не отозвалась. Будто и не слышала этих слов. — Я, признаться, тоже. Андрей даже грозился привязать к кровати, если не прекращу вертеться. Он стал просто невыносим! — Усмехнулась и краем глаза отметила, как Марта рассеянно кивнула.
— Он будет хорошим отцом. — Проговорила та сухо, но улыбка на губах Алены все же удержалась, не поддаваясь царапающему душу тону.
— На самом деле, я хотела поговорить с тобой, но если это не совсем удобно… если сейчас нельзя…
— Нельзя, дорогая моя, на сварку смотреть — глаза болеть будут, а все остальное можно. Говори, раз уж так хотела…
— Да… как-то… — Неловко замявшись, Алена принялась отступать и Марта холодно усмехнулась, чем придала сил, уверенности, желания противостоять. — Ты… ты все еще его любишь? — Проронила Алена, прекрасно осознавая, что и слова не те, и время не то. Марта глянула на нее уверенно и прямо.
— Ты сейчас о чем? — Заинтересованно склонила голову и не стала давить, когда Алена начала отнекиваться в очередной раз.
Как та затеребила сумочку, пытаясь что-то из нее достать, Марта смотреть не стала. С подоконника соскочила и упала на небольшой диванчик, устраиваясь на нем полулежа. Когда на невысокий журнальный столик легли две потертые черно-белые фотокарточки, стиснула зубы и резанула пространство острым, как бритва, взглядом. Демонстративно не стала смотреть, а в момент, когда Алена присела напротив, устало вздохнула.
— Ради этого ты затеяла ремонт в моей квартире? — Осторожно уточнила Алена и Марта ухмыльнулась. Холодно и зло. Алена подвинула карточки ближе и отпрянула дальше, как только Марта всем телом дернулась, пытаясь закрыться, как только спрятала лицо в дрожащих ладонях, как только тихо заплакала…
Она знала, что там изображено. Медведев… Леонид Сергеевич. Рядом с ее матерью. Молодые и красивые.
— В первый момент я как-то и не заметила, а потом вдруг подумала, что на фото изображена ты. Только датированная подпись с обратной стороны подсказала, что это твоя мать. Они с дедом были знакомы?
Начала Алена и Марта кивнула, все так же пряча лицо. Потом только собралась с духом, с мыслями, набежавшие с эмоциями слезы смахнула и на диване села, устраивая острые локти на собственных коленях. Фотографию подрагивающими пальцами приподняла, к лицу приближая, и вяло улыбнулась.
— Он очень ее любил. — Тяжело вздохнула и карточку на стол бросила, будто ненужную.
— Дед?
— Они учились в одном институте. А потом мама вышла замуж. За другого. Ее родители считали твоего деда ненадежным. Он был бедным студентом. Верным слугой партии. Продвигался пусть и быстро, но не в том направлении. Он хотел служить народу, а их дочь мог сделать счастливым только талантливый и богатый Лейбниц. Так и разошлись. Как в море корабли.
