А она сама рядом с ним была похожа на фарфоровую куколку. Хрупкую и непозволительно красивую. Ту самую, силуэт которой так часто воплощали в жизнь поэты в своих стихах. С длинной тонкой шеей, прямой спиной, изящными ручками и обязательно тонкими щиколотками. А лицо, так и вовсе, будто уверенные мазки талантливого художника с изумрудной радужкой, малиновыми губками и черными, как угольки, бровями.
Она стояла практически недвижимо, предупреждая любые необдуманные действия. Свои и чужие. Но не смогла сдержаться, когда ветер стих, крупные капли стали мельче, а вскоре и вовсе стихли. Попыталась мужчину от себя оттолкнуть, а он лишь ухмыльнулся в ответ на вялую попытку освободиться. Ухмыльнулся, а у Марты живот поджался от странного предвкушающего чувства. Сейчас не пыталась себе этого объяснить и, уж тем более, не пыталась в его глаза посмотреть — точно знала, что это станет последней ошибкой в ее приключении. Осторожно отступила и прокашлялась, почувствовав, как горло сдавило спазмом.
— Дождь закончился. — Прошептала, бессознательно понимая, что даже этот шепот может подействовать на мужчину как-то неправильно, потому наспех вздохнула и продолжила более уверенно. — Можно идти дальше.
— Не хочу. — Выдавил он из себя со смешком и неторопливо облизал губы. — Знала бы ты, что с мужиками делаешь, что творишь… — Втянул в себя воздух сквозь сжатые зубы. — Маленькая еще, не понимаешь, какой силой обладаешь. Не завидую тем, кто станет на твоем пути лет через пять, семь. Но возбуждаешь. Будоражишь желание и этим бессовестно пользуешься. Шепчешь сейчас и буквально балдеешь от того, как меня колбасит, как наизнанку выворачивает.
— Я не… — От обвинений откреститься попыталась, а мужчина навалился, вдавливая Марту в угол и опасно зашипел, пережидая особенно напряженный момент от ощущения податливого тело под собой.
— Все правильно, ты молодец. Ты имеешь на это право. Только ты, пожалуй, и имеешь.
— Мне не нужны твои признания. Хватит! — Ладошками в его грудь уперлась и почувствовала, как мужчина поддался, а потом и вовсе отпрянул, упираясь спиной в противоположный угол.
— А я не могу, веришь, нет… просто так на тебя смотреть. Все нутро в узел скручивается от грешных мыслей. Гореть мне в аду за эти желания. Чужую женщину хотеть — смертный грех.
— Твои проблемы! Не нужно перекладывать их на мои плечи.
— Да, да, на эти хрупкие оголенные плечи. — Склонив голову набок, мужчина улыбнулся. На этот раз безо всяких подтекстов.
Дверь правой рукой толкнул, и проводил Марту жадным взглядом, когда она все же решилась выйти. Сам вывалился следом и жестом руки указал верное направление. Теперь по большей части молчал, криво ухмыляясь. А Марта, получив необходимое для маневров пространство, принялась подглядывать за ним исподтишка. Он шел, спрятав кулаки… кулаки в карманах, и лениво пинал попавшиеся под ноги камушки. Насвистывал какую-то знакомую мелодию из известного фильма и смотрел строго перед собой. Непробиваемым казался, как скала, чем покорял. Ведь мог воспользоваться своей силой и ее слабостью, своей уверенностью и ее нерешительностью, но предпочел данное мужское слово сдержать, не отступаясь от первоначального плана.
Невольно получалось сравнивать незнакомца с мужем и, как Марта осознавала твердо: не в пользу последнего. Простые, казалось бы поступки, на которые, порой, бывает крайне сложно решиться. Закрыть собой от дождя или вызваться провожать, не имея и надежды на желанную благодарность — чем не подвиг современного мужчины. И тот же Юра никогда бы не навязался к незнакомке, будь она хоть тысячу раз красива, при условии, что пути не совпадают и вообще не понятно, кто стоит перед тобой. Он бы прошел мимо, не будь Марта собой или, если точнее, дочерью своего отца. Уже на свадебной церемонии сестра Юрочки сболтнула, что тот не просто так сопровождал ее в тот самый вечер, на котором решалось, кто же станет обладателем шикарного приза длиною в жизнь.
Сравнивала, примерялась, но ни разу не пожалела о сделанном выборе. Потому что с Юрочкой они пара, а с незнакомцем, увы, нет. Пусть он хоть двенадцать подвигов Геракла повторит и спасет Марту от хулиганов…Не успела об этом подумать, как шумная компания показалась на противоположном конце парковой аллеи. Она и отреагировать не успела, а незнакомец уже притянул ее к себе, уверенно обхватив рукой вокруг талии. Аж выгнулся, так плечи ровнял разминая. И походка изменилась, и выражение лица. Жестким стало, решительным.
Шесть явно подвыпивших молодых людей с интересом на парочку поглядывали, но прошли мимо, не издав и одного подозрительного звука.
— Что ты как клещ вцепилась, сейчас руку мне свернешь. — Цыкнул незнакомец, как только они из парка вышли и хватку Марты недовольно стряхнул, а та на свои вспотевшие ладони посмотрела.
— Извини, просто я очень испугалась.
— Мы об этом уже говорили. — Незнакомец перевел на Марту ленивый взгляд, невольно почесал затылок и мягко улыбнулся.
— Да, да, волки, шакалы, я помню, но все равно страшно. — Отмахнулась она от попыток разрядить обстановку, и невольно вздрогнула, прогоняя из тела это неприятное предчувствие опасности.
Тут же замерла, оглядываясь по сторонам хорошо освещенной улицы, запоздало отмечая, что некоторые виды ей хорошо знакомы.
— Мы почти пришли. — Тихо проговорил мужчина, улавливая эти ее мысли, и кивнул головой в сторону. — Идем.
Через пять минут они уже приблизились к дому культуры, в котором не далее, как сегодня днем, Марта успела рассмотреть афишу, а уже через десять минут подходили и к самому пансионату.
— Ты привел меня на задний двор?! — Нахмурилась Марта, приглядываясь к непримечательному благоустройству.
— Да, да, я понимаю, принцессы через черных ход не прибывают, но извини, чтобы обойти закрытую территорию нам понадобиться еще минут двадцать, а я, как ты помнишь, спешу.
— Что-то мне подсказывает, что ты специально это сделал. — Заметила Марта, но внимание на подобном заявлении не акцентировала, а уже подбирала правильные слова, чтобы попрощаться. — Но, в любом случае, я хочу сказать тебе спасибо. — Мило улыбнулась, хотя улыбка и далась с трудом.
Что-то неприятно кольнуло в душе и этот факт заметно омрачал, казалось бы, радостное событие.
— Ты меня действительно спас, не знаю, как бы добралась сама… — Неловко пожала плечами и только тогда решила на мужчину взглянуть. Тут же и замерла, так близко он вдруг оказался.
— Да пожалуйста. — Шепнул на ухо, заставляя нервно сглотнуть.
И чего-то ждал. Не нужно уметь читать мысли, чтобы понять это. Жадный и до этого взгляд, обжигал, а уверенное дыхание уже давно уютно устроилось на ее лице, сроднилось с кожей, переплелось с мыслями. Секунда — и длинные пальцы запутались в волосах, вторая — и настойчивый поцелуй лавиной обрушился на губы. Шустрый язык скользнул по неплотно стиснутым зубам и с легкостью ласкал все, до чего мог дотянуться. Нагло. Дерзко. Бесцеремонно. Дыхание сперло к тому моменту, как удалось мужчину от себя оттолкнуть и, не думая, Марта ударила его по лицу, опасливо отступая.
