— Так даже?
— Тебе всего девятнадцать! По-другому и не может быть. Тоже мне! Или считаешь, что, увидев в полутьме член мужа, которого для тебя папочка выбрал, сразу повзрослела? Что ты в жизни видела, что понимаешь? Твое дело шмотки красивые носить и сверкать в них подобно камушкам, что сейчас украшают твои ушки.
— Очередное напоминание о твоем доблестном поступке? Сказать спасибо за серьги еще раз?
— Да плевать мне на эти серьги! Прикажи — и десяток таких в зубах притащу. И любой притащит, потому что ты этого стоишь! Но не нужно своим вниманием разбрасываться.
— Ты мне понравился. Разве не этого добивался?
— Боюсь тебя расстроить, но не этого. — Язвительно улыбнулся Вадим и смолк, в ожидании приближающегося официанта. — Мне воды, а девушке сок и овощной салат. — Наспех отдал распоряжение и не взглянув на меню.
Проследив за молодым человеком в спецовке ресторана, Вадим нервным движением стоящую на сервировочной тарелке салфетку сбил и скомкал, отбрасывая в сторону. На то, как Марта свою расправляет по коленям, смотрел нетерпеливо и предельно собрано, чтобы и секунды не упустить.
— Что бы я сейчас ни сказал, у меня на тебя планы, милая Марта. Идущие пусть и не так далеко, но вполне конкретные. — Поторопился заявить, когда она внимание переключила. — И просто «нравишься» меня не устроит. Хочу тебя в своей постели видеть.
— Да? Почему же не себя в моей?
— А потому, что свою ты делишь с законным супругом и мне противно будет кувыркаться на простынях, его потом пропитанных. Я тоже собственник. И тебя ревную. Веришь, нет, но если с ним увижу, по стенке размажу.
— Считаешь, что имеешь на это право?
— Считаю, что рядом с такой, как ты, нужно стоять настоящему мужику, а не сопливому отпрыску современной политической кампании.
— Рассуждаешь, даже не имея представления о человеке? Интересно…
— А ничего интересного. Нормальных в политике не бывает.
— А нормальный в твоем понимании?
— А нормальный, Марта, под чужую дудку плясать не будет. А наш мир устроен так, что, либо ты с партией, либо против нее.
— Даже интересно стало, кто ты такой, чтобы вести столь смелые речи?
— А тут и вариантов-то немного, солнце. Или мент, или бандит. Более борзых людей и не знаю. Тебя какой больше устраивает?
— А в чем разница? — Марта искренне изумилась.
— Действительно! Но я не о том. Кто знает, может, тебя форма заводит? Менты они ведь парни такие, власть любят. А когда у тебя в руках власть, о нежности как-то забываешь. Ты любишь жесткий секс? Я, так очень уважаю. А у тебя кожа нежная, я теперь это знаю наверняка. Синяки, в порыве страсти оставленные, будут смотреться. — Авторитетно заявил, заставляя Марту округлить глаза и подавиться собственным вдохом.
— Ты говоришь странные вещи.
— Да, да, я понял это по твоему нездоровому румянцу. Муж, небось, на подобные темы не распространяется, да? Скажу по секрету, для подобных похотливых желаний у них есть специальные девочки, ко всему привыкшие. Папины дочки ведь и испугаться могут…
— У них?
— У служителей партии, разумеется. — Склонив голову в вежливом поклоне, Вадим некрасиво рассмеялся.
— Рассуждаешь так, будто и сам один из них.
— А почему нет? — Облизнулся он от удовольствия и улыбнулся в ответ на говорящий взгляд Марты. — Да брось, — рукой махнул, — внешность обманчива. А вдруг я оборванец только в душе? А на самом деле…
— А на самом деле ты считаешь себя умнее всех! Ходишь сейчас вокруг да около, слова из тебя как из пулемета летят, а смысл один.
— А смысл один. — Тихо и основательно повторил Вадим, многообещающе улыбнувшись. — Хочу тебя.
Переждал минуту, пока официант заказ выставил, и значительно вперед подался, проводив того раздраженным взглядом.
— Мне не понравилось, как он на тебя смотрел. — Ядовито прошептал. — Эти взгляды могут очень дорого ему обойтись.
— Оставь парня в покое! Со мной говори. — Нахмурилась Марта и подозрительно вспыхнула.
— А ты тоже ревнива. — Облизнулся этому факту Вадим и с демонстрируемым довольством на спинку кресла откинулся. — Хочешь, я покажу тебе город?
Загорелся мыслью и азартно сверкнул глазами как только Марта взволнованно закусила губу.
— Обещаю сильно не приставать, не целовать в губы и ни при каких условиях не лезть под юбку. А дальше, как решит его величество случай. Как? Готова рискнуть?
— Рискнуть? Чем?
— Ну как же? Своей честью!
— Она не пострадает, уверяю тебя. — Отмахнулась Марта, что-то для себя самой отметив, выделив из поверхностного, казалось бы, разговора.
А потом как-то закрутилось… Парки, кафе, прогулки по набережной и даже вечерний сеанс в кино… последний ряд. Марта смотрела на экран, а Вадим только на нее. Тонко и ненавязчиво приучал к себе, к своему присутствию рядом, к четким мужским решениям, которые запрещалось оспаривать и обсуждать. Он говорил много и… красочно, что ли. Имел на все свое отдельное от других мнение и не боялся его высказывать. В какой-то момент Марта даже успела ему позавидовать, ведь позволить себе подобного не могла. В силу возраста, возможно… и в силу положения в особенности.
С ним было интересно. С ним было весело. Внутри зарождалась приятная легкость, как только их взгляды встречались и не менее приятное томление на время короткой разлуки, ведь ночью, как примерная жена, она должна была оказаться в номере и никак иначе.
Иногда Вадим откровенно соблазнял, иногда лишь создавал видимость, но в каждом, без исключения, случае, своим вниманием дарил наслаждение и уверенность в том, что нет в мире девушки совершеннее. Юра вести себя подобным образом то ли не умел, то ли не пытался, потому весы сравнения снова и снова клонились не в его сторону. Это не был глубокий анализ, это не был выбор, это была своеобразная забава замужней женщины, что раз за разом заставляла уколоться об острые края собственной игры.
Вадим сопровождал Марту везде и всегда. Осторожно придерживал за руку и заставлял беспрекословно подчиняться его воли, а она и не пыталась противостоять, будто со стороны на всю ситуацию смотрела и с азартом все того же наблюдателя, ожидала развязки… ведь она совсем скоро наступит… ведь остался всего один день…
— Завтра я уезжаю. — Не без доли грусти, будто случайно упомянула Марта, глядя на бескрайнюю водную гладь.
Море сегодня было на удивление спокойным, а день чрезмерно жарким. Настолько, что и мысли выдвинуться куда-то не возникло, но просто сидеть в номере позволить Марта себе не могла: честно призналась, что хочет его увидеть. Всего один раз. И улыбнуться, впитывая в себя его ответную улыбку, ведь он очень красиво улыбается… особенно когда молчит, ведь слова Вадима чем-то напоминали яд. Они проникали в кровь, заражали ее сомнением и пульсировали, заставляя болезненно морщиться, а в итоге с высказыванием согласиться. А он всегда был прав. Всегда. Даже когда Марте очень хотелось, чтобы Вадим ошибался.
