– Чёртовы таблетки! – Рыдая, вытирала я холодной водой своё лицо, хотелось упасть и больше никогда не вставать, даже ледяная плитка ванной комнаты не казалась препятствием.
Прямо в одежде в душевую кабинку вошла и холодную воду врубила, долго в себя прийти не могла. Голова раскалывалась, а внутри пусто. После мокрые тряпки с себя стянула и прямо тут, на полу бросила, в халат свой завернулась и, добредя до постели, рухнула.
Глава 11
Проснулась утром, точнее, я думала, что утро, а на самом деле уже три часа дня было, звонил мобильный телефон. Не разглядев номер вызывающего абонента, ответила.
– Марина Максимовна, это Дима. Марат Игнатьевич просил вас приехать.
Было так муторно, что я даже губы не с первого раза разлепила.
– Скажи, что я умерла.
– Он уже предупредил об этом, сказал везти в любом состоянии.
– Я не поеду.
Дима вздохнул, наверняка мысленно выругался на нас с Маратом.
– Марина, нужно ехать. Он сегодня и так не в себе. Громит всё, бесится.
– А-а, – с досады я даже рассмеялась, – то есть ты хочешь, чтобы он меня использовал вместо боксёрской груши?
– Тебя он не тронет. Это точно.
– А когда мы на «ты» перейти успели? – Взвилась я, отыгрываясь на Диме, словно он виноват в чём-то.
– Извините, я...
– Скажи ему, что я не приеду. Ни-ког-да!
Трубку бросила, лицом в подушку уткнулась и снова плакала. Я весь день прорыдала, сын в комнату мою заходить боялся, завтрак принёс, а мне не до того: ни до сына, ни до завтрака. Вставать не хотела и только когда Андрей сказал, что пришёл какой-то дядя, сползла с кровати. В дверях стоял Дима. Не улыбался, смотрел побитой собакой.
– Я за вами. – Сообщил прискорбно и я поняла, что не отвертеться. В следующий раз Марат и сам приехать может.
– Подожди десять минут, я переоденусь.
И дверь перед ним захлопнула. Натянула первое, что попалось под руку, какие-то джинсы и свитер, не красилась, специально, пусть полюбуется, во что меня за эти месяцы превратил. Может, и его отвернёт? Нацепила очки, чтобы соседей не пугать, сына в щёку поцеловала. В машине Дима на меня не смотрел, вёл сосредоточенно и только когда на место прибыли посоветовал шефа не злить. А мне уже всё равно, я устала бояться, устала ждать его милости, я хочу отдохнуть. Просто небольшая передышка, так, чтобы знать, что завтра ничего не случится. В дверь звонила долго и настойчиво, уже уходить думала, когда дверной замок щёлкнул. Я отступилась немного, чтобы Марат меня не зашиб, а вот он едва не вывалился, настолько был пьян.
– Пришла всё-таки. – Вяло ухмыльнулся, глядя на меня пустым взглядом, а я наоборот, вмиг протрезвела. Таким Марата ещё не видела. И все свои мысли тут же растеряла, за ним пошла.
Не знаю, что он по словам Димы крушил, но квартира была в полном порядке. Марат пьяной походкой пытался уверенно шагать, на лестницу посмотрел, но правильно решил, что не осилит и на диван рухнул, обо мне вспомнил.
– Ты бледная. – Прищурился он и потянул с сочувствием. – Как чувствуешь себя?
– Так же, как и выгляжу.
– Ты вчера правду говорила, да?
– О чём ты?
– Что ночами не спишь?
Я присела рядом, почему-то сейчас страшно не было, почему-то было его жаль. Именно в эту секунду поняла, что ему тоже хреново, только по каким-то своим причинам.
– У тебя что-то случилось? – Перевела разговор я, а Марат понял это и усмехнулся.
– Случилось! – Кивнул, да силы не рассчитал, шею потянул и тут же её рукой потёр. – Красавица одна меня не любит.
– А разве ты даёшь возможность вести себя иначе?
– Мне плохо без тебя, Мариш. – Сказал он, а в словах ни тени сарказма или иронии, у меня сердце сжалось.
– Я здесь.
– А мне казалось, что ты больше никогда не придёшь.
Я руку протянула, а он лицом о неё потёрся, нехотя отпустил.
– Что ты? Разве я могу?..
– Можешь. Ты всё можешь.
Закрыв глаза, провёл раскрытой ладонью по уставшему лицу, надавливая, растягивая кожу, посмотрел на меня мутным взглядом и улёгся удобнее.
– Побудь со мной. Совсем недолго. Я прошу тебя.
Он глаза закрыл, а я рядом присела, по голове его погладила. Мягкая, блуждающая улыбка разошлась по его лицу. Марат ладонь мою перехватил, к губам своим поднёс и поцеловал.
– С тобой хорошо. Не уходи от меня.
– Я рядом. – Прошептала, лицом к его плечу прислоняясь. Вот она, та передышка, о которой я просила. Минута слабости, когда я могу позаботиться о нём, побыть рядом с ним собой.
Марат уснул практически сразу, а мне ничего другого не оставалось, как молча встать и уйти. Одёрнула себя, не позволяя касаться его тела, его кожи, не смогу остановиться – останусь. А этого я уже не хочу. Наши отношения, что бы ими не двигало, что бы их не создавало, фатальны для нас обоих. Разрушают изнутри. Мы не можем вместе и, рано или поздно, это закончится. Для кого-то раньше, а для кого-то позже. Ушла я тихо, положив на журнальный столик красивый браслет, который, по стечению не самых понятных обстоятельств, вчера вечером оказался на моей руке. Дима не удивился скорому появлению, по крайней мере, не выразил это удивление ни словом, ни жестом, отвёз домой и только там, в своей крохотной квартирке, которая сейчас больше напоминала клетку, стало невыносимо больно. Слёз в этот раз не было, были мысли, переполняющие меня, мысли страшные, неприятные, разрушающие. Чтобы как-то отвлечься, начала с небольшой уборки, моя комната, ванная, зал, до комнаты Андрея в это вечер я не добралась.
Марат проснулся с, на удивление, лёгким сердцем. Давно так не высыпался. Наверно, как раз с того момента, как Марина впервые появилась в его офисе. Всё пошло наперекосяк. Не было работы, не было цели, не было друзей. Только она и он, словно маньяк, преследовавший её. Ни единая попытка приблизиться, просто поговорить, не увенчалась успехом, или срывался он сам, или срывалась Марина. Не мог объяснить своего поведения, рядом с ней нет правильного и неправильного, обдуманных и необдуманных поступков. Всё как во сне, спонтанно, слово за слово. А то, что случилось два дня назад... этому просто нет объяснений. Он одержим. Вчера пригласил её в последний раз, только для того, чтобы отпустить. Напился вусмерть, чтобы не наговорить гадостей, чтобы мозг не мог контролировать его тело. Чтобы даже при большом желании, он не смог к ней прикоснуться. Она не пришла. «Скажи, что я умерла» – он слышал их с Димой разговор. В своей ревности дошёл до абсурда, никому не доверял. И сам умереть хотел в тот момент. Перед глазами как картинки мелькали образы его красавицы. Она напугана, она плачет, а он выкручивает ей руки, чтобы подавить то сопротивление, чтобы сломить её. Всё, что началось несколько месяцев назад как игра, затягивается удавкой вокруг шеи.
