Габриэль
Взбалмошная рыжая бестия оказалась, ко всему прочему, ещё и мстительной врединой. Жаль, я осознал это только к тому моменту, как понял, что она заперлась в моей спальне и ночевать мне придётся за дверью, потому что внутренний затвор я в своё время самолично установил таким, чтоб не было никакой возможности попасть в помещение извне. Только если полностью вынести дверь. Именно о том я и думал, пока, как последний дебил стоял в коридоре, не в силах пройти дальше, куда нужно. Но крушить всё вокруг в итоге не стал. Заглянув в то, что записывает камера, банально завис на картинке с мирно спящей девушкой: притянув колени к груди, она обняла их обеими руками, чему-то едва уловимо улыбаясь во сне, уместившись аккурат посреди моей просторной постели, заняв совсем немного места… и вытрясти из неё всю душу за выходку почему-то враз перехотелось. Ладно, пусть спит. Ответить за свою наглость может и утром. О последнем, кстати, я думал ещё долго. Так и не смог уснуть. Зато немного поработал над брачным контрактом для брата.
Правда, утром тоже всё пошло не так…
Сдался ей этот кофе!
Можно подумать, без него нет никакой жизни.
Живу же, и ничего!
Один только запах уже вызывал отвращение.
И о том, что с некоторых пор я этот напиток терпеть не могу, в округе знали все, без исключения. Что будет за то, что они его притащат ко мне в дом — тоже знали. Но всё же Ви нашла турку, а рабочие тут же свалили от греха подальше, пока ноги и руки целы…
Впрочем, о медной посудине я быстро подзабыл. Стоило лишь девчонке начать орать на меня. На удивление, нет, не взбесила.
Забавная…
Неспроста из всей её тирады с ультимативными нотками я выделил лишь фразочку об удовлетворении потребностей.
— … у меня как раз имеется парочка, — проговорил, прижав Викторию к кухонной стойке.
Всё. Попалась.
Пальцы буквально обожгло, когда коснулся обнажённой спины, прежде чем отобрать турку. Уловил, как Ви вздрогнула, попыталась отстраниться назад, отклонилась, прогнувшись в спине. Да только это ей не особо помогло возвести между нами дистанцию, сбежать на этот раз некуда.
— И… Кхм… Что за потребности такие? — ляпнула она нервно, облизав губы.
Зрачки в голубом взоре расширились. Она во все глаза смотрела на меня, замерла, опасаясь снова пошевелиться. Вполне возможно, всему виной мой стояк, который упирался ей в живот. Что поделать, предупреждал же, чтоб одевалась не настолько откровенно. Все мои утренние упражнения по поимке дзен канули к чертям собачим, стоило войти на кухню и первым делом наткнуться на ничем не прикрытые изгибы точёной фигурки. Сама виновата, в общем.
— Как я и сказал, их в настоящий момент всего парочка, — отозвался, наклоняясь ещё ближе.
Она не отодвинулась снова. И я почти чувствовал вкус её губ. Пальцы, замершие на её спине, сами собой двинулись сверху-вниз, изучая, наслаждаясь получаемым теплом от женского тела.
— Первое… — продолжил, не спеша договаривать.
Сперва отодвинул турку подальше от нас обоих. Не хватало ещё схлопотать ей по голове за то, что творю. С этой девицы станется. Кажется, калечить меня скоро станет вполне привычным для неё занятием.
— … мой дом — мои правила, — помолчал секунду. — И все, кто переступает границу виллы, им беспрекословно подчиняются, — прошептал ей уже на ухо. — Соответственно, и ты тоже, солнышко, будешь им подчиняться, — пальцы коснулись поясницы, остановились у линии пояса её бесстыдно коротких шорт.
Так и хотелось забраться дальше. Нет, не потому что я безумно хотел ту, на ком они красовались… хотя да, хотел. Кто ж не захочет?! На неё разве что у мёртвого не встанет. Но и проучить девчонку также хотелось. Не лупить же её в самом деле? Хотя, если уж быть честным с самим собой, мысль о том, чтобы как следует отшлёпать эту рыжую вредину, очень даже явственно грела мою душу. К тому же…
— Иначе?
В голубых глазах сверкнул воинственный блеск.
— Иначе…
Дальше объяснять не стал. Без всяческого зазрения совести воспользовался ситуацией, подхватив строптивицу за бёдра, зафиксировав, чтоб не получиться по яйцам, как в прошлый раз, а потом… Да, впился в манящие пухлые губы. Жадно. Требовательно. Ни оставляя ни шанса. Чтоб подчинилась. Чтоб забыла, что такое непокорность. Чтоб я мог на какие-то мгновения вновь насладиться невольным откликом её тела и тихим, почти умоляющим стоном. Он ведь, как въелся в моё подсознание, так и жил в нём, наряду с воспоминанием-клеймом о вчерашнем вечере, когда она — греховно-прекрасна, обнажена, стоит передо мной на коленях и смотрит снизу-вверх. В тот момент у меня крышу окончательно снесло. Тогда. И сейчас. Вот только если я рассчитывал, что Ви, как вчера, даст заднюю, сама меня остановит, опять начнёт опасаться и тогда терпеть её выходки станет чуточку легче, то… тут я не угадал. Стройные ножки стиснули мой торс крепче. Сладкие губы впились в мои сильнее. И тот самый её тихий ответный стон прокрался в мою голову куда глубже, нежели предыдущий, буквально пробрал насквозь, пронёсся по венам волной чистейшего жара, оставляя в мозгах лишь бесполезный пепел из всего того, что было прежде. Она не остановилась. Не оттолкнула. Наоборот. Тонкие пальчики обняли меня за шею, вцепились в затылок. За какую-то жалкую толику мгновения я тысячу раз пожалел, что на нас обоих так много одежды… Вчера, когда она сперва сама завела меня до предела безумия, а потом попросила прекратить, я был настолько зол, что и не помню, как потом пережил откат от собственного перевозбуждения. Сегодня… Я брал сполна. Поцелуи — глубокие. Никакой передышки. Кому нужен кислород, если можно дышать ею? Пить по чуть, всё глубже и глубже. И всё равно мало. Сдавливая полную грудь в ладони, терзая быстро распухшие губы, я упивался каждым её новым стоном, пропитанным полнейшей капитуляцией. Она — горячая, как расплавленный воск. Податливая. Желанная, как рай. И пусть я на самом деле окажусь в аду, но даже один её поцелуй того стоит… Я остановился лишь по одной причине. За одной из дверей что-то грохнулось. Уверен, неспроста. Должно быть, у каждого выхода из кухни давно собралась целая толпа, и все мои рабочие с преогромным интересом прислушивались к тому, что здесь происходило, нетерпеливо наступая друг другу на ноги. А делить такое сокровище с другими обитателями виллы мне совершенно не хотелось.
— Foda-se… — привычно выругался себе под нос.
Надо было сразу брать свою рыжую бестию на руки и тащить к себе. Заодно напомнил бы ей о том, кому на самом деле принадлежит кровать в той спальне, где она ночевала. Хотя, учитывая её состояние, вряд ли бы Ви вообще заметила смену обстановки. В голубых глазах до сих пор витал туман страсти, осмысленности в них и близко не наблюдалось. Однако первое, что сделала девчонка, как только я дал ей возможность впервые за последние минуты сделать полноценный вдох: торопливо поправила подрагивающими ладошками сползающие с хрупких плеч лямки.
— А второе? — никак не в силах надышаться, еле выдавила из себя совсем тихо она.
