Он стоял, запрокинув голову и прикрыв глаза в клубах черного дыма. Черные волосы обсидиановым водопадом рассыпались по его спине и груди. Я в предобморочном состоянии скользила взглядом по высокому мужчине со смуглой кожей, абсолютно голому и абсолютно идеальному. Смотрела, как он поднимает когтистую руку и рассматривает ее, словно не веря тому, что видит. Смотрела на его рога на голове, на линию профиля, которую будто художник нарисовал, на крепкие и высушенные мышцы груди, рук и пресса. На длинные черные ресницы. Он был прекрасен настолько, что на секунду мелькнула мысль — нет никакого котика, и просто сам сын дьявола решил посетить этот бордель.
Но тушки животного нигде не было видно. А стоило только незнакомцу довольно растянуть губы в улыбке, и я увидела по-кошачьи острые клыки, блеснувшие во рту.
Котик?
Котик?!
КОТИК?!
Моя ладонь сама по себе поднялась и легла на грудь, будто я сейчас тут кони двину от сердечного приступа. Ноги перестали меня держать, и я рухнула на пол.
В этот момент он решил обратить на меня внимание.
Повернул голову, и черные глаза уставились на меня, а в глубине их вспыхнул знакомый желтый огонек. Тонкие губы плавно приподнялись в ухмылке.
Иисус Христос и Дева Мария!
— Та-аша, — протянул он хрипловато. И, запрокинув голову, тихо засмеялся.
Глава 39
— Не сиди на полу, он очень грязный. — Ветер пробрался в волосы, и в долю секунды я оказалась на обломках кровати, восторженно и испуганно вскрикнув. — Ни к чему марать такие красивые ножки!
Он продолжал улыбаться, одержимо и пугающе, и легко заграбастал рукой мою лодыжку, подтягивая к себе.
— Котик? — неосознанно втягивая голову в плечи, пропищала я, заваливаясь на спину и стараясь оказаться как можно дальше от его лица.
Красивого. Очень красивого. Но чувство самосохранения вопило и вырывало на себе волосы, умоляя меня свернуться до размеров крупинки.
— Как я давно хотел тебя потрогать! Мм… — довольно промурчал Баред и, прикрыв глаза, глубоко потянул носом воздух. — Не хочешь меня погладить? Как раньше.
Я отрицательно замотала головой, неуверенно попытавшись отобрать свою ногу из чужой лапы, но «кота» это не вдохновило, и он забрался еще выше, совсем лишая меня возможности сбежать.
— Почему же? Я все такой же приятный на ощупь. Только площадь для твоих ласк увеличилась. Разве не здорово?
Я судорожно рассматривала его крайне довольное лицо, с ужасом понимая, что не понимаю ни-че-го. В моей голове откровенно не укладывалось, как маленькая пушистая язва, превратилась в это… Это… Божество порочной красоты! А тем более, не понимала, что ему от меня нужно.
— Как же долго я этого ждал. Смотрел на тебя, изучал, запоминал, как твое тело реагирует на ласки, сам лишенный возможности довести тебя до пика. — Он кончиками когтей провел по моей шее, отчего я задержала дыхание, и спустился ниже, к груди, несильно царапнув сосок. — Сладкая моя девочка, я так рад, что в тебе не ошибся. Ну же, смелее, приласкай своего кота.
Он игриво, словно его это все невероятно веселит, склонился и потерся о мою грудь, мечтательно прикрыв глаза.
— Конечно, я как истинный джентльмен, подожду, пока ты будешь готова, но не могу отказать себе в ма-аленькой слабости. — Он вобрал в рот мой сосок и со стоном, довольным и утробным, сжал его губами, посасывая. — Да, они такие же сладкие как я и предполагал.
— Баред, прошу…
— Да, да, понимаю. Ты устала, моя крошка, — перебил он, ласково погладив меня ладонью вдоль всего тела. — Мы вернемся к этому позже. Какие у тебя были планы? Догнать Люция или отыскать и наказать папашу?
— Я…
— Умнее будет догнать Люция. Пойдем, крошечка. — Он поднялся, бережно заворачивая меня в покрывало, и взял на руки, аккуратно и нежно прижимая к своей груди. — Обними меня, Таша.
— Обязательно? — выдавила я так тихо, что самой стало стыдно за то, как срывается голос.
— Мне будет приятно, — оскалился он, вновь демонстрируя мне свои острые клыки, делающие его и без того наглую улыбку еще более дерзкой.
Шаг, и яркий дневной свет на секунду ослепил меня. Мы оказались не в домике Тера, как обычно, а у его порога, который был неожиданно людным.
Аларика сидела на крыше, болтая ногами, и попивала что-то из маленькой деревянной чашки, смотря чуть в сторону. На полянке, куда был устремлен ее взгляд, сидели мальчик и моя Эли и что-то увлеченно рассматривали, выражая на личиках детскую увлеченность и любопытство.
— Эли! — Как ни странно, стоило мне позвать сестру, как Баред послушно поставил меня на ноги, отпуская, и придерживая покрывало на плечах, я бросилась к ребенку.
Она была чистенькой, в красивом зеленом платьице и с россыпью маленьких белых цветочков в светлых волосах.
Она, отвлекшись от своего занятия, подскочила и побежала ко мне, позволяя быстрее поймать ее на бегу и сдавить в крепких объятиях.
— Эли, милая моя!
— Ты быстро! Я боялась, что не увижу тебя еще долго!
— Как ты? Чем занималась?
— Хорошо! Здесь так красиво! — Она улыбнулась и осмотрелась вокруг. — Смотри, какое платье мне Тер подарил! — Эли вышла из моих рук и покрутилась, показывая, как красиво развивается ее воздушная юбка. — Правда красивое?
— Очень. Оно тебе очень идет. Ты сказала Теру спасибо?
Девочка кивнула и продолжила:
— А это Свен. Его Аларика привела. Он принес шашки, только они особенные! Представляешь, сами передвигаются! Стоит только подумать! — восторженно тараторила она.
— Замечательно. — Я погладила ее по волосам. — Правда, это очень занятно.
— Наташа, а где Люций?
— Он не пришел? — Сказать, что я удивилась, ничего не сказать, но бегло осмотревшись, поняла, что и вправду не наблюдаю помешанного сатира поблизости.
— Пришел. Но сказал, что скоро вернется и исчез.
Ее плечи как-то поникли, и веселая улыбка потухла.
— А почему ты спрашиваешь?
— Просто я подумала… — Она замялась и опустила глаза. — Что я не успела поблагодарить его. За спасение и подарок.
— Подарок?
— Да. Смотри. Он принес мне это. Сказал, что это медаль за храбрость. — Она вытащила из воротника тонкую блестящую цепочку с кулоном в виде цветка, в сердцевине которого переливался синий камень, по всей видимости, драгоценный.
С сожалением я признала, что-то с каким трепетом она сжимала его своими пальчиками, означало лишь то, что она с ним больше никогда не расстанется.
Люций не соврал.
Сердце сжималось от мыслей, что этот жуткий монстр, которого мне довелось увидеть, так быстро и ловко привязал моего ребенка к себе. Но…
