В Скандинавии природу считают идеальным и безопасным местом для детских игр даже те, кто называет себя патологическим паникером, например моя школьная подруга Эмилия. Она и ее муж Кристос живут в трехуровневом кирпичном доме в небольшом городке вблизи Буроса, и, пока я с ними болтаю, их дети играют в примыкающем к дому лесу. Шестилетняя Эстрид украшает сосновыми ветками маленький остроконечный шалаш, который они с братом построили с помощью отца, а четырехлетний Оскар набирает воду в неглубоком ручье, протекающем прямо через лес. В лесу у детей нет никаких границ, но «они редко уходят очень далеко», говорит Эмилия.
В паре кварталов от дома Эмилии и Кристоса расположена небольшая игровая площадка с несколькими горками, турниками с лесенками, песочницей и качелями. Здесь собирается вся местная детвора, и Эстрид, как и многим другим детям в этом районе, разрешают самостоятельно ходить сюда и в гости к своим подругам.
– В первый раз было страшно, – признается Эмилия. – Но она очень послушная. Мы ей полностью доверяем. Зато потом она так гордилась собой.
На этих тихих улочках автомобили тоже не представляют никакой угрозы. А как же незнакомцы с преступными намерениями? Это же худший кошмар каждого родителя и главная причина, по которой в США многим детям больше не разрешают гулять без присмотра. Одно дело – понимать, насколько неоправдан этот страх с точки зрения статистики, и совсем другое – избавиться от глубоко сидящего внутри беспокойства.
– Ни от кого из родителей я не слышал опасений по поводу похищения детей. Такого не случается, – говорит Кристос.
Его уверенность меня немного удивляет. Кристос вырос в не самом спокойном районе Буроса и, в отличие от меня, не был окружен безопасностью благополучного пригорода. Кроме того, он работает в полиции.
– Да, сообщения об извращенцах действительно поступают, причем волнообразно. Стоит кому-то сообщить, что возле школы долгое время стоит подозрительный белый микроавтобус, как благодаря социальным сетям новость за считанные минуты разлетается по всему городу. И всем начинает мерещиться белый микроавтобус. Но ведь такими пользуется 90 процентов строительных и коммунальных компаний, поэтому нет ничего странного, что их замечают во всех уголках города. Между тем возле школы мог быть всего лишь чей-то дедушка, ждущий внука после уроков.
Конечно, в Швеции, как и в США, есть люди, представляющие потенциальную угрозу для детей, но, по словам Кристоса, таких совсем не много:
– Безусловно, по улицам ходят и душевнобольные люди, но большинство из них неопасны. Они, как правило, заняты своими внутренними переживаниями. Ребенок в гораздо большей степени рискует стать жертвой травли в школе или быть побитым одноклассником, чем наткнуться на извращенца на улице.
Кто-то скажет, что подобные истории лишь доказывают халатное отношение шведов к безопасности, но он будет далек от истины. Именно в этой стране был изобретен трехточечный ремень безопасности; именно здесь закон запрещает садиться за руль, даже если вы только понюхали пиво; именно здесь найти место для курения за пределами собственного жилья так же непросто, как увидеть улыбающегося человека в стокгольмском метро в семь часов утра в понедельник. Детей как минимум до четырех лет рекомендуют возить в автокресле, установленном против движения, а велосипедные шлемы по закону обязательны до пятнадцати лет. Большинство взрослых тоже их надевают. Приехав однажды на совместную велосипедную прогулку с компанией друзей, я единственная оказываюсь без шлема, и меня тут же начинают ругать.
– Вы же меня знаете, всегда хожу по лезвию бритвы, – отшучиваюсь я.
Но никто не смеется. Зато мне рассказывают душераздирающую историю о некоем коллеге, который после падения с велосипеда остался полностью парализованным ниже шеи. К следующим совместным катаниям приятели, сбросившись, покупают мне шлем.
Если шведы считают что-то опасным, они издают соответствующие законы и указы, призванные улучшить жизнь граждан. Согласно данным ЮНИСЕФ, среди всех развитых стран в Швеции меньше всего детей погибает от травм – всего чуть более пяти смертей на 100 тысяч. США занимают четвертое место с конца: показатель смертности от травм здесь в три раза выше, чем в Швеции. Но даже при этом, как утверждают исследователи, во всем развитом мире «вероятность смерти ребенка от умышленного или неумышленного причинения вреда здоровью мала и продолжает уменьшаться», а уровень родительского беспокойства, тем не менее, сейчас беспрецедентно высок.
В Скандинавии не только природа считается безопасным местом для игр, но и примыкающий к дому район, особенно в небольших городах, где уровень социального доверия высок, а автомобильное движение не очень интенсивное. Да так и практичнее. Для здорового развития детям необходимо несколько часов физической деятельности каждый день, а не все родители хотят или могут постоянно следовать за ребенком по пятам.
Когда я спрашиваю Ханну, живущую в городской квартире в Хальмстаде, население которого составляет 60 тысяч человек, почему она и ее гражданский муж решили отпускать свою дочь Сири самостоятельно играть с другими детьми на местной детской площадке, она отвечает, что таким образом девочка становится более уверенной в себе и независимой.
– Я хочу, чтобы Сири могла там играть и чувствовать, что это ее улица, что там она в безопасности. Спокойна она – спокойна и я, – говорит Ханна. – Сири знает, что без предупреждения нельзя выходить за пределы района, даже с подругой. Об извращенцах мы пока не разговаривали, чтобы она не начала бояться всех подряд, но она знает, что должна оставаться рядом с домом. И мы ей доверяем; она ни разу не ослушалась.
В более крупных городах, где уровень социального доверия обычно ниже, а движение на дорогах более интенсивное, родители сильнее опекают детей и чаще подвозят до школы, чем еще поколение назад. Однако предпринимаются некоторые меры по изменению этой тенденции. В Гётеборге, городе с населением в полмиллиона человек, Управление безопасности дорожного движения недавно сделало рассылку брошюры, призывающей родителей отпускать детей одних в школу. «Стараясь быть хорошими родителями, мы порой забываем, что дети со многим могут справиться сами. Например, добираться до школы, – говорится на первой странице красочного буклета. – Дети многому учатся, когда им позволяют исследовать окрестности без присмотра, брать на себя ответственность за опоздания и строить планы с друзьями». Тот же самый текст транслировался в форме социальной рекламы перед сеансами в кинотеатрах. Попытка городских властей повлиять на решение родителей по поводу доставки ребенка в школу может показаться странной, но на то есть веская причина. Чем больше машин возле школы, тем опаснее эта территория для детей, идущих пешком и едущих на велосипедах. Получается, что вариант, который многие родители считают самым безопасным для своего ребенка, делает всю пришкольную территорию менее безопасной для остальных детей.
Матиасу, отцу троих детей, живущему в центре Гётеборга, очень понравилась и брошюра, и социальная реклама; он говорит, что его знакомые начали живо обсуждать эту тему.
