Невольно отстраняюсь. Не хочу, чтобы он был в опасности. Я…
– Осторожней, – выдавливаю я.
Каллиас выдыхает, откидываясь на подушки, его рука под моими юбками продвигается дальше.
Что я делаю? Я что сейчас, его остановила?
Мой разум – настоящее торнадо из мыслей, но я забываю все разом, когда мы замечаем, как к нашей девушке с розой подходит мужчина.
Но это ложная тревога. Он берет эль и идет дальше.
Пытка.
Сидеть здесь, на подушках – сущая пытка. Касаться – но в то же время не касаться.
Мы с Каллиасом торчим тут около получаса, меняя позы. Пытаясь выглядеть убедительно. Но кто будет так долго сидеть с проституткой, не уводя ее наверх?
Утыкаюсь ему в шею, пытаясь сделать вид, будто играю с его ухом.
Все мое тело горит от жара. Я не знаю, сколько еще выдержу. Его запах повсюду. Я не могу поверить, что еще не привыкла.
– Эй! У тебя было достаточно времени, чтобы ее попробовать. Либо возьми мою новенькую наверх, либо передай ее кому-нибудь еще. Я не занимаюсь благотворительностью.
Вытягиваю шею и вижу мадам Доусон, что стоит, уперев руки в бока.
– Мы уже уходим, – говорит Каллиас. Подхватывает меня, ставит на пол и сам встает.
– Что теперь? – спрашиваю я, когда мы направляемся к выходу.
– Мы…
Я теряю равновесие еще до того, как осознаю, что происходит. Падаю на пол, Каллиас приземляется на меня. Наши головы болезненно сталкиваются.
В игровой шум. Гости встают посмотреть, в чем дело. Нас окружает так много людей, пространство внезапно становится переполненным.
Чувствую что-то влажное. Еду или питье, что впитывается в юбки. И тут вес Каллиаса исчезает. Несколько человек помогают мне встать, стряхивая крошки с моего подола.
– Цела? – спрашивает другая девушка Доусон.
– Да, – отвечаю я.
Оглядываюсь вокруг, пытаясь выяснить, кто на нас налетел, но несколько девиц пытаются навести порядок, в том числе малышка из кухни, но та явилась убрать пустые тарелки со столов.
– Какого черта?
Каллиас практически толкает меня к выходу. Мы протискиваемся мимо завсегдатаев, прежде чем наконец выйти в пустой коридор.
– С тобой все в порядке? – спрашиваю я, держась за пульсирующее бедро.
Но Каллиас смотрит на свои руки в перчатках.
– Что такое? – спрашиваю я.
– Я не могу призвать свои тени.
22
Каллиас тащит нас двоих к выходу. Спускается на первый этаж и распахивает двери на улицу. Затем рявкает конюху привести наших лошадей.
– Эта стычка не случайность. Они хотели застать меня врасплох. Я не видел, кто меня коснулся. Слишком многие пытались помочь мне встать на ноги.
– Я думаю, что девушка, которой ты подарил розу, может быть в деле. Она уже раз столкнулась с нами, помнишь? Думаю… кто-то пытался заставить нас соприкоснуться.
Каллиас растопыривает перед собой пальцы правой руки, и вокруг появляются тени.
– Это была не ты. Я все еще могу использовать их рядом с тобой. С ударом головами нам повезло, но…
– Теперь ты уязвим. Кто бы ни послал этого убийцу, он попытается снова. Теперь, когда они знают, что ты осязаем в их присутствии.
Наконец приводят лошадей, и Каллиас закидывает меня на мою, прежде чем вскочить на свою, даже не удосужившись бросить мальчику монету.
Лишь отъехав от «Доусон», Каллиас, наконец, замедляет галоп, и я его догоняю.
– Я был прав, – наконец говорит Каллиас. – Не слуга убил моих родителей. И хочет, чтобы я умер. Только дворянин мог войти в этот клуб. Я не видел никого знакомого. А ты?
– Нет. Они могли быть в гриме, как и мы.
Каллиас снимает с лица парик и бороду, а затем бросает их на камни у ног наших лошадей.
– Не то чтобы от маскировки был прок. Нас все равно заметили, – вздыхает он. – Я должен был тебя послушать. Нам вообще не следовало туда идти. Недели не пройдет, как я умру.
– Тише, – огрызаюсь я. – Совершенно обычные смертные короли прекрасно доживают до преклонных лет. Ты просто привык к защите. Нужно просто принять меры предосторожности. Больше охранников во дворце. И отбери личную охрану из лучших солдат, чтобы ходили за тобой, куда бы ты ни пошел.
– Это не спасло моего отца.
– Твой отец не ждал удара в своем собственном дворце. Ты ждешь. Когда мы вернемся, ты подготовишься. И не позволяй Кайзеру выбирать охрану. Если он замешан, то не возьмет лучших кандидатов. Сам найди людей для этой работы.
Каллиас ничего не говорит в ответ.
– Не хочу больше слышать, что ты смиришься со смертью. Да, ты мишень. Такова участь королей. Но ты не дурак и не умрешь, пока я рядом. Ясно?
Улыбка на его лице прогоняет скорбь.
– Если ты так желаешь.
– Желаю.
– Что ж, дама всегда должна получать то, что хочет.
Во дворце Каллиас проводит меня в мою комнату. Он обещает срочно принять меры для своей безопасности.
– Да уж пожалуйста, – говорю я. – Я не собираюсь терять своего лучшего друга.
Каллиас открывает рот. Закрывает. Затем:
– Мы с тобой играем в очень опасную игру.
Я снимаю парик и встряхиваю настоящие волосы.
– Всего лишь небольшое переодевание. И падение. Ничего опасного, – заверяю я с улыбкой.
Глаза Каллиаса жадно впиваются в меня.
– Я говорил не о сегодняшнем приключении. – Его взгляд на мгновение опускается на мои губы, затем король разворачивается и уходит.
Открыв глаза на следующее утро, я ощущаю необычайный прилив счастья. Смущенная, пытаюсь понять, в чем дело.
Возможно, мне приснился приятный сон.
В памяти всплывает лицо Каллиаса, и все мое тело вспыхивает. Да, мне снился он. Мы наконец-то сблизились физически. Но когда пытаюсь вспомнить детали – где именно он ко мне прикоснулся, где поцеловал, где игриво прикусил кожу – ничего не нахожу. Только тени. И разочарование пересиливает чувство счастья.
Откидываю голову обратно на подушку. Что со мной?
Я не люблю короля. Он просто средство для достижения цели. И хотя я буду очень рада консумировать наш брак, Каллиас мне больше ничем не пригодится.
Мне все равно, если он заставляет меня смеяться. Или если иногда, кажется, знает меня лучше, чем я сама. И кого вообще волнует, что он идеален?
Эти мысли не помогают.
Горничная набирает мне ванну и, к счастью, не задает никаких вопросов, когда смывает сигаретную вонь с моих волос. Одевшись и приведя себя в порядок, я определяюсь с планом.
