— Чем он занимался эти семь лет?
— По его словам — ничем. Перебивался с хлеба на воду. Попрошайничал, разовые заработки, ну и все такое…
— Связи с криминальным миром?
— В списках арестованных и отбывавших сроки не числится… Осведомители тоже не в курсе…
— Что делал в аэропорту?
— Говорит, решил немного поработать носильщиком.
— Значит, из местной партии?
Токарев отрицательно покачал головой.
— Местные бомжи за своего не признают. Проститутки тоже говорят, что видели впервые.
— Второй?
— Второй из Азербайджана. Зная, что мы не можем ничего проверить, вешает всякую лапшу на уши. Подозреваю, что и паспорт липовый. Но это единственный источник информации о нем. Рустам Тарсанов, родился двадцать четвертого июля тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года в городе Физули. К сожалению, это все, чем мы располагаем.
— А что делал в аэропорту?
— Говорит, в Москве проездом. Неделю назад подвергся разбойному нападению. Остался без гроша в кармане. Родственников и знакомых в столице нет. Горя желанием возвратиться на родину, засучил рукава и принялся зарабатывать на билет всеми возможными способами… Твердо придерживается этой легенды. По крайней мере, ни разу не сбился.
— Связи?
— Тоже никаких зацепок. Одна из проституток утверждает, что неделю назад видела его в ресторане.
— Что в определенном смысле подтверждает его версию…
— Да.
— Как сошлись?
— Оба утверждают, что познакомились на стоянке такси.
— А сумка чья?
— Пантелеев говорит, что нашел. Порывшись в боковом кармашке, обнаружил сотню баксов. За потрошением сумки его застукал Тарсанов. Решили вместе замочить находку в буфете.
— Ну, а сумку-то зачем спрятали в камере хранения?
— Чтобы хозяин не опомнился.
— А как насчет жестяной коробки?
— Оставили на потом.
Кричевский досадливо покачал головой и посмотрел полковнику прямо в глаза:
— Ты веришь в эту сказку?
— Нет. Но пока иной информацией мы не располагаем.
— Поговорили бы с ними покруче, так, как это умеют делать наши ребята.
— Обижаешь, — лицо Токарева едва уловимо помрачнело. — Тарсанову, кажется, челюсть сломали…
— Да-а-а, — озадаченно протянул Кричевский. — Плохо. Столько усилий, и все впустую.
— Почему ты думаешь, что впустую? — приободрился Токарев. — Вполне можно допустить, что эти двое и готовили теракт.
— А мы его предотвратили, — подхватил Кричевский и тут же со скепсисом добавил: — Слишком уж все просто. Но в том, что эти ребята имеют какое-то отношение к интересующей нас группировке, я уже не сомневаюсь.
— Но в таком случае совершенно очевидно, что их подставили.
— Вполне возможно.
Токарев грустно улыбнулся.
— А доказательства? Ведь пока мы можем только предполагать, но ни в коем случае не утверждать. С таким же успехом можно сказать, что произошла ошибка, и эти парни никакого отношения к делу не имеют.
— Чушь! — раздраженно выпалил Кричевский.
Токарев не стал возражать.
— Единственное, в чем я уверен, — спокойно проговорил он, — так это в том, что разговор с этими парнями еще не закончен.
— Но у нас осталось всего три дня! — не сдержал своих эмоций майор. — Точнее два с половиной. А может, и того меньше.
— Ты считаешь, что следует усилить охрану и увеличить численность команды? — неожиданно спросил Токарев.
Кричевский вдруг почувствовал себя так, словно на него вылили ушат ледяной воды.
— Я думаю, что шести профессионалов вполне достаточно, чтобы обезвредить террористов, — с вызовом проговорил он. — А в случае необходимости мы всегда можем обратиться за помощью к службе безопасности аэропорта. Ведь теперь менты осведомлены о нашем существовании. Это сведет риск до минимума. Или ты считаешь иначе?
Токарев, видя, что майор занервничал, решил не нагнетать напряжения и успокаивающе произнес:
— Я всегда полагался на твой профессионализм. Делая ставку на тебя, я никогда не жалел о своем решении. Уверен — и на этот раз все будет на высоте. Запомни, никто не сомневается, что твои парни справятся. И давай больше не будем об этом.
Замечание полковника окончательно привело Кричевского в чувства.
— Ты прав, — согласился он. — Мы ушли в сторону.
— В общем, все что я хотел тебе сказать, я уже сказал, — признался полковник и по-дружески улыбнулся. — Надеюсь, здесь мы встречаемся в последний раз. Осталось совсем немного. И дай Бог, чтобы ничего не произошло.
— Выкрутимся, — уже совершенно другим тоном ответил майор. — Кстати, какие у тебя планы на воскресенье?
— Имеешь ввиду рыбалку? — догадался Токарев.
Кричевский утвердительно кивнул.
— Предложение принимается и обжалованию не подлежит, — заверил полковник и хитро подмигнул. — Бутылочку я уже припас.
— А вот это правильно, — в тон ему сказал Кричевский и бросил взгляд на здание аэропорта.
Поняв, о чем думает друг, Токарев негромко проговорил:
— Больше тебя не задерживаю.
— Ну, тогда все, я погнал, — нетерпеливо сказал Кричевский и, пожав руку полковнику, вышел из машины.
— Ни пуха, — бросил ему вслед Токарев.
— К черту…
«И все-таки, не нравится мне настроение Ивана… — подумал полковник, провожая взглядом Кричевского. — Что-то не так… Что-то с ним непонятное творится… Заменить команду?.. Уже поздно. Но о подстраховке, видимо, подумать стоит…»
Мысли майора текли в совершенно другом направлении.
Теперь, после разговора с Токаревым он был уверен на все сто, что готовящийся в Шереметьево террористический акт не чей-то дурацкий розыгрыш, а вполне реальная перспектива. Однако убеждать полковника в этом умышленно не стал. Ведь теперь, после прокола, накрыть банду было делом его чести. Токарев же мог прислать новую группу, оцепить аэропорт, и тем самым оказать медвежью услугу и Ивану, и управлению в целом. Ведь подобные действия руководителя операции могли испугать террористов и заставить их отказаться от своих планов или, что более вероятно, они могли произвести взрыв где-нибудь в другом месте. А это, по мнению Кричевского, было недопустимо. Данная же ситуация казалась весьма удачно складывающейся.
«Появление двух подставок — не случайность, — рассуждал Кричевский, — а вполне продуманный ход. Это очевидно. Причем, надо признать, что ход довольно-таки грамотный. Тактически оправданный. Они решили выяснить силы потенциального противника и провести тщательный осмотр места предстоящей операции. Следовательно, кроме двух откровенных идиотов вчера в аэропорту были и настоящие террористы. В качестве наблюдателей. Зачем?.. Чтобы исключить все факторы, которые могли бы негативно повлиять на конечные результаты операции. То есть, вчерашняя история была необходима для того, чтобы обеспечить полную безопасность тем, кому предстоит принести и установить настоящую бомбу… Вынужден признать, что предварительный маневр им удался на славу! Успех должен окрылить и укрепить веру в свою безнаказанность. Ведь теперь они точно знают, что кроме милиции в Шереметьево работает малочисленная бригада ФСБ. Но как они поступят дальше?.. Как бы я поступил на их месте?.. Самый надежный способ — устранить тех, кто может помешать. То есть нас. Можно поступить иначе — на какое-то время вывести из строя датчики тепловой локации или хотя бы один из них. Тот, который контролирует помещение вблизи одного из входов в здание. Только таким образом можно войти в аэропорт незамеченным и пронести с собой бомбу. Но что дальше? Куда пристроить груз? Максимум, минут десять-пятнадцать — и датчики будут восстановлены. Бомбу можно просто бросить (где, это уже не так важно) и быстренько возвратиться на автостоянку, сесть в машину и слинять. Реально? Нет. Если они не дураки, то понимают, что все трассы, ведущие в аэропорт, после взрыва будут мгновенно перекрыты. Тогда остается противоположное направление — сесть в самолет и улететь. Все равно куда. Однако пятнадцати минут для этого маловато. Что же делать?.. Можно усложнить конструкцию взрывного механизма. Но где гарантии, что мы не вложимся в пятнадцать — двадцать минут?.. А если прибегнуть к услугам снайпера и убрать того, кто станет обезвреживать бомбу. Нет, это было бы уж слишком внаглую. Проще, перед установкой взрывного устройства каким-либо способом блокировать нашу команду. Ведь нас — всего четверо. По крайней мере, засветились четверо. На их месте я решился бы на риск. Скорее всего, так поступят и они. Следовательно, встреча неизбежна. К счастью, о существовании Приказчикова и Скурехина им пока ничего неизвестно. Это большой плюс нам, и на этом можно сыграть…»
