— Ну, что новенького по «Будапешту»?
— В данное время эвакуация идет полным ходом, — услужливо отозвался заместитель. — К сожалению, не обошлось без некоторых эксцессов. Многие наотрез отказались покинуть свои номера. Когда к делу подключились местные органы милиции, возникшую панику удалось преодолеть…
Токарев громко хмыкнул и недовольно поморщился.
— Знаю я их помощь, — пробормотал он. — Оперативники хреновы, небось, испугали людей до чертиков.
— К сожалению, пришлось сообщить гостям «Будапешта» правду, — согласно кивнул заместитель.
В кабинете воцарилась напряженная тишина. Токарев почувствовал, что устраивать разнос не имеет смысла. Да и о каком разносе могла идти речь, когда почти каждый день в Москве случалось нечто подобное. Но два террористических акта в один день, примерно в одно и тоже время — это уже не случайное совпадение.
— Что нам известно о человеке, который позвонил в прокуратуру и сообщил о намеченном взрыве? — первым нарушил молчание Токарев. — Я хочу выслушать мнение экспертов.
— Этот звонок был записан на пленку, — живо отозвался начальник экспертной лаборатории. — Мы произвели фоноскопическую экспертизу, благо позволяло качество записи, и пришли к определенным выводам. Звонивший — мужчина примерно двадцати-тридцати лет. Во время разговора он находился в возбужденном состоянии. Характер речи, а так же некоторые выражения позволяют предположить, что звонивший имеет непосредственные контакты с военными.
— Каждый нормальный мужчина когда-нибудь служил в армии, — не согласился Токарев. — А значит, про любого из них можно сказать, что он тесно общался с военными.
— Вы правы. Но те, кто воспринимает службу в армии, как тяжелое наказание, быстро забывают эти характерные словечки. Только военные до мозга костей с удовольствием употребляют и в быту выражения типа: «смирно», «так точно», «стоять», «марш» и прочее. Именно это и прозвучало в сообщении. Тем более, что звонивший говорил слегка повышенным голосом. Таким тоном обычно отдают команды… Конечно, это мое личное предположение. Его можно не брать за основу. Но учитывая то, что этот парень позвонил не куда-нибудь, а в военную прокуратуру, указывают на то, что его мозги работают в определенном направлении.
— Откуда он звонил?
— Из автомата, расположенного в районе гостиницы.
— Ладно. Надеюсь, что бомба в «Будапеште» не что иное, как розыгрыш, — сказал Токарев, сам не веря в собственные предположения. — Теперь вернемся ко второй, гораздо более серьезной проблеме — захвату детского садика. Как у нас обстоят дела с выяснением личности террориста?
На этот раз отозвался зам.
— Нам удалось установить, кто этот человек. Семен Валерьевич Говорков, старший лейтенант спецназа. Два месяца июнь — июль 1995 года служил на территории Чечни, уволен в запас в связи с тяжелым ранением. Горел в бронетранспортере, затем долгое время лежал в госпитале. Характеризовался, как отличный офицер. После увольнения вернулся на родину, в Калугу. Устроился в частную охранную фирму, но вскоре был уволен.
— Почему?
— Клиенты, с которыми Говорков работал, были им недовольны. Он страдал тяжелой формой депрессии, был угрюм, неразговорчив, а однажды едва не убил своего напарника. После этого директор фирмы подписал с ним расчет. Видимо, участие в военных действиях отрицательно повлияло на его психику. В 1996 году он обращался к местному психиатру. Диагноз: хроническо-психическое заболевание в форме шизофрении. Рекомендован курс лечения. Говорков не пожелал ложиться в клинику. На работу так и не устроился, где жил, как зарабатывал, неизвестно. В марте 1997 года переехал в Москву к двоюродной сестре, его единственной родственнице. У той погиб муж, и она попросила Говоркова пожить у нее. Фамилия сестры Блинова. Зовут Людмила. Она утверждает, что Говорков гостил у нее чуть больше месяца, а затем переехал. Куда, она не знает. Иногда он появлялся, приносил племянникам дорогие подарки, говорил, что устроился на денежную работу. Какую конкретно, Блинова также не знает. Мы связались с ней и попросили приехать на проспект Мира. Может, ей удастся каким-то образом посодействовать нам.
— Молодцы, хорошо поработали, — скупо похвалил Токарев. — В такой короткий срок сумели раздобыть такое количество информации… Но нам от этого не легче. Тем более, если Говорков шизофреник. Это означает, что в любую минуту он может нажать на курок или привести взрывной механизм в действие. Похоже, придется ждать и уповать только на Господа Бога.
— И на ребят из группы захвата, — вставил заместитель.
Похвала полковника заставила его повеселеть и обрести чувство уверенности.
— Думаю, с этим не стоит торопиться. Говорков — бывший спецназовец, а это означает, что он прекрасно знаком с так называемой «кухней». С момента его увольнения прошло не так уж много времени, чтобы он успел позабыть все приемы. Поэтому считаю, что действовать надо мягко и соглашаться на все условия. Очень хорошо, что вызвали его сестру. Пожалуй, я лично поговорю с ней. Но перед тем, как ехать на проспект Мира, хочу выслушать ваше мнение…
Все мгновенно насторожились.
— Как по-вашему, можно связать эти два происшествия — инцидент в «Будапеште» и захват заложников? — Токарев обвел присутствующих внимательным взглядом.
Никто не решался высказаться первым, и тогда полковник перевел глаза на своего зама. Тот принялся судорожно перебирать какие-то бумажки, которые принес с собой. Его руки мелко задрожали, словно перед ним сидел не полковник ФСБ Токарев, а Иосиф Сталин.
— Хорошо, тогда я изложу вам свою теорию. Из достоверных источников мне стало известно, что в Москве уже несколько месяцев активно работает группа террористов. Кто эти люди, и что их объединяет, каковы конечные цели — все это до сегодняшнего дня оставалось для меня загадкой. Вначале я предполагал, что здесь замешаны чеченцы, но теперь склоняюсь к несколько иной версии. Скорее всего, костяк этой организованной группировки состоит из военных, или бывших военных. Об этом свидетельствует все — четкая слаженность, техническое обеспечение, да и наглость, с какой они действуют. Пока нет никаких причин подозревать, что эти люди собираются начать вооруженный переворот. Скорее, преследуют свои личные цели — деньги, вот что их интересует. Их преимущество в том, что они непредсказуемы. Где и когда случится очередной теракт, никто не знает. И случится ли вообще. Очень часто они используют метод дезинформации. Звонят и сообщают конкретно место и время, чтобы заставить нас поволноваться. У них весьма своеобразная тактика…
В кабинете наметилось некоторое оживление. Все присутствующие разом задвигались, заскрипели стульями, и этот шум сбил Токарева с мысли. Несколько секунд он молчал, а затем решительно продолжил:
— И хотя у нас очень мало времени, придется уделить несколько минут для анализа действий этой группировки. Четко прослеживается определенный стиль — террористы убирают только богатых и влиятельных людей. Думаю, перед тем, как совершить убийство, они предупреждают будущую жертву и ставят свои условия. Если бизнесмен, депутат, банкир не соглашается, они начинают действовать. К сожалению, никто из будущих жертв ни разу не обратился в органы государственной безопасности. Все они надеются только на своих телохранителей, а зря… Чувствую, придется попотеть с этим делом. Эти парни знают, чего хотят, и после совершенных преступлений прекрасно осознают, что им нечего терять. Или пан, или пропал. А наша задача — предотвратить будущие теракты.
