Клянусь! В меня вселился Ян! Мой мозг заработал так, как бы работал у него. За пару часов я рассказала в департаменте беженцев слезливую историю про нас с сестрой, которых держали пленницами в Володарии, не дав сестрёнке даже документов при рождении, а когда у неё буквально неделю назад открылся магический дар, я устроила побег и теперь прошу помощи и политического убежища. Анилейцы страстно любили такие истории и с удовольствием поставили Рине печать на запястье, которая и была удостоверением личности в нашем мире.
-Ну, поздравляю, сестра. Теперь ты Арина Вистен, семнадцати лет и скоро станешь студенткой МАА. Рада?
-Спасибо, Алессия. За всё, что ты для меня делаешь. Но я домой хочу. – Глаза у неё были на мокром месте, и я обняла новоявленную сестрёнку.
-Рин, ты выучишься и сможешь открыть портал в свой мир. Смотри на это, как на приключение. Или у тебя там остался кто-то дорогой?
-Собака только. Родители постоянно ругаются, разведутся, наверное, а Шелдон будет ждать и скулить.
-Я не знаю, кто такой собака, но уверена, что он тебя дождётся. Верь в хорошее и не переживай о том, что ещё не произошло. Так меня мой Пудинг учил.
-Я именно так и стараюсь делать. Спасибо тебе, Лёх, мне тебя Бог послал.
-А это кто?
-Создатель, по-вашему.
-А. Тогда точно он.
Мы подали документы в Магическую Академию Анилеи, Арина успешно прошла испытания, а я оплатила обучение первого курса из денег, которые дал Вел.
Спасибо этой рыжей девчонке, но неделю, я провела в заботах и только перед сном позволяла себе плакать. Я дико, безумно скучала и волновалась за Яна.
С Велом мы связывались ежедневно, он до сих пор не мог его найти, а я каждую ночь строила планы, как добуду проклятый камень, стану самой сильной и верну своего Пудинга.
Арина много рассказывала про свой мир, стараясь отвлечь меня от дум. Поведала про то, что у них постоянно идут войны и живут только люди, зато они снимают фильмы и пишут книги, про обитателей нашего мира и магию, из чего я сделала вывод, что правительства многое от нас скрывают.
Арина мне на это, рассказала про теорию заговора. Очень интересно! Оказывается, мы все чьи-то марионетки, и делаем всё так, как задумали властители мира…или миров. Когда я спросила, а как же они делят власть без магии? Она мне ответила, что у них всё просто: у кого больше денег – тот и руль. Я не совсем поняла, как эти люди получили своё богатство и за счёт чего удерживают власть, но мир, где человек, без силы, просто так может стать всемогущим, очень интересный. Хотела бы я в нём побывать.
Шёл десятый день нашей разлуки и, Вел, не выходил на связь уже третий день. План по захвату власти в Володарии, всё увереннее обретал форму у меня в мозгу, и даже лепка пельменей, это такое земное блюдо, меня не отвлекла, хоть мы и загрузили ими морозняк под завязку.
До праздника у драконов оставалась пара недель, а у меня в голове была карта и ключ… Ключ в буквальном смысле. С ним я не расставалась - намертво вплела в прядь волос.
В тот вечер мы сидели у магвижена, от скалки, круглой деревяшки, которую мы с Риной приспособили, что бы раскатывать тесто, болели руки.
Я старалась вникнуть в новости, а Ариша плела мне какие-то земные косы на голове, нацепив свою пружинку - она её называла резинкой, мне на чёлку. Её это занятие успокаивало, а меня не раздражало, хотя, в последнее время, меня раздражало всё. Я вообще держалась из последних сил.
Когда распахнулась входная дверь, мы обе напряглись. Я схватила Арину за руку.
-Не бойся. Я с тобой.
И тут в гостиную влетел Ян. Заросший, осунувшийся, потрёпанный, без иллюзии. Такой, какой есть. Мой сладкий, белобрысый Пудинг. Я с визгом подскочила к нему и, запрыгнув, оплела всеми конечностями, покрывая лицо поцелуями.
-Родной мой, Пудинг мой, сладкий мой! Наконец-то!
Он прижал меня к себе так, что рёбра захрустели.
-Шипучка моя, скажи, ты меня любишь?
Тут я вспомнила, про Арину и шепнула ему на ухо.
-Потом. Мы не одни.
Ян медленно опустил меня на пол, глянул на Арину и сощурился.
-Это кто, Лес?
-Это Арина, моя…
-Это пропажа Вела. – Не дал он мне договорить и поднёс магфон ко рту. – Вел, я нашёл твою рыжую.
Дальше всё произошло одновременно.
-Нет! Ян! – Закричала я.
-Лёха, он, всё-таки у тебя козёл и придурок. – С этими словами Арина скрылась в портале, а я не удержалась и стукнула Яна.
-Блин, ты всё испортил, мажор!
-Что за выражения, Шипучка? Ты где вообще была и такого нахваталась?
Глава 18
Глава 18
Что хочу сказать, товарищи, это полный звездец.
Дядя не шутил, когда надевал на меня браслеты и не шутил, когда закидывал меня в жопу мира. Не знаю, на что он рассчитывал, но от меня получил только понимание того, что имел я его и его власть ввиду. Мудила.
Меня засунули в портал, а потом и в карцер на неделю, по моим подсчётам. Время я измерял по кормёжке, спасибо, хоть голодом не морили, но, тут, подозреваю, матушкина заслуга.
Что дядя хотел от меня получить, лишая свободы? Думал, что я свихнусь? Осознаю? Побегу просить прощения? Ну, тогда Бальтозар – сам идиот, и пора ему покидать трон. Всё, чего он добился – нажил нового врага.
Не свихнуться в карцере, мне помогали воспоминания о Шипучке и злость. Они друг друга уравновешивали, потому, что если бы не Лес, я бы разнёс себе голову о стены тюрьмы, но то, что теперь я не один, у меня есть Шипучка, она главное в моей жизни и от меня зависит её счастье – заставляли меня успокоиться и ждать удобного случая. Не будут же меня здесь вечно держать.
Мы с Велом ещё в юношестве поняли, что наши магические силы намного опережают возможности сверстников, но даже детским умом дошли до того, что афишировать свою разрушительную мощь не стоит. Про то, что брат может останавливать время, а я взломать любой ментальный щит – знали только мы с ним.
Например, я мог бы попытаться снести наручники, но сделал бы всех вокруг – дураками, пускающими слюни, поэтому я спокойно перенёс транспортировку и заключение в карцер, а ещё я верил брату, поэтому просто лежал и думал.
Как я и предполагал, держать в тюрьме меня долго не планировали: спустя неделю, вывели грязного и вонючего, на плац, какого-то гарнизона, где собрали группу поддержки из радушных служащих.
-Мамина доча не помыла волосы? – Ясно, воспитательный процесс продолжается так, как его видит дядя.
-Глянь, какой сладкий. Даже после карцера у него сладкие губки. – Кстати поэтому я и не любил свой настоящий образ, за излишнюю смазливость.
