— Хотите сказать, они были как… как эльфы? Бессмертны?
— Никто не бессмертен. Есть лишь те, чья жизнь течет дольше прочих.
— Отчего они вымерли? — Софи рассеянно глянула в свои карты.
— Мир измельчал, и они мельчали вместе с ним. Как и эльфы.
Софи неуютно поежилась.
— Вы говорите так, а сами служите Позднорожденному, — заметила она.
— Я служу Шахране не за его возраст, а за его волю.
Синай посмотрел поверх ее плеча. Софи обернулась.
В арочной двери стоял Джон. Софи, сглотнув, положила карты на стол рубашкой вверх.
Синай встал и поклонился.
— Твоя дева в сохранности, Шахране, — сказал он, и по тону Софи поняла, что он очень недоволен, что Джон приказал ее охранять.
— Благодарю, — тихо сказал Джон.
Синай смотрел на него вопросительно.
— Поговорим в кабинете, — сказал Джон и вышел.
Синай пошел с ним, а Софи осталась сидеть за столом. Сегодня все тайны эльфов ей были глубоко безразличны.
Она перебирала карты, глядя на зверей и растения, на здания, что когда-то украшали эльфийские города своим величием. Все это было из другого, чужого ей мира, и сейчас Софи понимала это как никогда. Сколько бы она не узнала про эльфов все эти старинные чудеса, разрушенные дворцы и гигантские волки были в прошлом. Они были ей недоступны. Как и Джону.
Через несколько минут пришел Джон. Он мягко положил ладони ей на плечи.
Софи молчала. Не верилось, что сегодня ночью они с Джоном были вместе, ласкались и предавались любви, а сейчас молчат, не находя слов.
— На моем сердце лежит тяжесть, но если я поделюсь ей, наши три рассвета превратятся в два, — сказал Джон мрачно.
Софи взяла его пальцы и сняла со своего плеча.
— Нам нужно поговорить, — сказала она, не оборачиваясь.
Джон обошел стол и сел напротив. Софи отметила, как прямо он держался, словно ждал от нее упреков.
— Говори.
— Ты, правда, убил Грама? — спросила Софи то, что камнем лежало на душе.
Джон сглотнул.
— Да. Я лишил его жизни.
Софи прикусила губу. Боже…
— У меня не было выбора.
— Разумеется, — усмехнулась она. — У вас вечно нет выбора.
— Я защищался.
— Я тебе не верю. — Бросила Софи, и тут же повисла тяжелая мрачная тишина.
— Не веришь? — переспросил Джон. — Почему? Разве я хоть раз сказал тебе слово лжи?
— Скольких ты убил, Джон?
— Я не веду счета, — сказал он холодно. — Я не скрывал от тебя, кто я. Тот орк был… мы условились с ним, он решил нарушить клятвы. Он захотел забрать себе то, что было моим, а меня убить. Я защищался. Он ранил меня, я убил его. Дальнейшее ты знаешь.
Софи прикусила губу чуть не до крови.
— Что если ты мне врешь? — спросила она отчаянно.
— Не желаешь верить мне, так верь моим врагам. — Джон холодно поглядел на нее. — Разве мои поступки для тебя не громче их слов?
Софи смотрела не его лицо, уже давно любимое родное лицо, и ей становилось стыдно. Ведь Джон прав — он говорил ей. Но она всегда считала, что это что-то далекое, почти выдумка. Но знать, что Джон убил знакомого ей орка, у которого была семья и дети. Это было совсем по-другому.
Софи встала и обошла стол. Джон повернулся, протягивая к ней руки. Софи взяла его лицо в ладони.
— Ты правда защищался? Ведь правда, Джон?
— Да.
Софи порывисто обняла его, пряча лицо у него на шее.
— Я не знаю чему верить.
— Мне ты всегда можешь верить, — прошептал Джон, мягко целуя ее в висок. — Я никогда не солгу тебе, моя госпожа.
Софи села к Джону на колени. Какое-то время они молчали, просто слушая дыхание друг друга.
— Как прошло у тебя с владыкой?
Джон в ее объятиях застыл.
— Не слишком радостно.
Софи вздохнула.
— Нилан так и не пришел, а Синай был ужасно хмурым.
— Нилан поехал со мной. Он… захотел сопроводить меня.
— Ясно.
— Пойдем. — Джон встал.
— Куда?
— Я хочу, чтобы ты увидела закат со сторожевого поста. Я клялся тебе в этом.
Софи вдруг стало не по себе.
— Нет, — покачала она головой.
Джон удивленно поднял брови.
— Ты так говоришь, как будто это твой последний шанс мне его показать. А я так не хочу. Пусть эта клятва останется при мне. — Софи лукаво улыбнулась. Джон медленно улыбнулся ей в ответ.
— Тогда чем ты желаешь занять свой вечер?
— Хм… — Софи задумчиво приложила палец к губе.
Джон, слепо глядя в потолок, никак не мог отдышаться. Его руки, словно жили своей волей, притягивали Софи ближе.
— Софи… любимая… моя госпожа… — шептал он по-эльфийски. — О, как же это…
Софи спрятала усмешку у него на плече. Это было так мило. Она-таки уговорила Джона рискнуть, и он с мрачной искрой обреченности согласился. И вот он второй раз за ночь бормотал несвязные нежности, остывая от оргазма.
Даже тут Джон ей не соврал. Все было и правда гораздо медленнее, чем у людей и… интимнее. Джон выглядел совершенно искренним, открытым и таким уязвимым, что Софи не решалась ни слова сказать о том, как забавно он выглядит, когда, остывая, шепчет на эльфийском сущие глупости о том, как же это сладостно и приятно.
Джон держался пару часов, что позволяло ей самой так насладиться и вымотаться, что она без сил валилась на постель и засыпала под его нежный шепот.
Джон не смыкал глаз. Один раз в темноте Софи поймала его на том, что он зевает.
— Спи, — пробормотала она.
— Нет. — Он нежно отвел ее волосы с лица. — Я не украду у себя ни минуты.
Софи почувствовала озноб, никак не связанный с ночной прохладой.
Она пододвинулась к Джону и мягко и сладко поцеловала его в бледные губы.
— Я люблю тебя, — сказала она в порыве.
Лицо Джона исказила судорога.
— Что?
Он отвернулся и встал с постели. Обнаженный он прошел по комнате и чуть сдвинул занавески, глядя на ночной Сиршаллен.
— Джон, что такое? — Софи встревожено приподнялась, кутаясь в простынь.
— Ничего, — глухо ответил он. — Прошу… ты устала…
Софи отбросила простынь и, такая же бесстыдно голая, подошла к нему. Она с силой повернула Джона к себе и обомлела.
