Софи отвернулась и уставилась в окно, ничего не ответив. Не стала она говорить ни «хорошо», ни «ладно». Одному Джон уже успел ее научить — следить за своими словами.
Они остановились пообедать в придорожной забегаловке. Еду покупал Джон-старший, как его мысленно стала называть Софи. Синай и Джон сели за столик снаружи, не заходя в заведение. Софи заглянула в туалет.
— Рокеры, может? — услышала она разговор двух женщин, пока мыла руки.
— Или геи.
— Чего сразу геи? Длинноволосые — не значит геи.
— Ну да, а чего тогда прячут?
— А ты не завидуй. — Фыркнули из кабинки.
Софи вышла и пошла к их столику. Синай и Джон сидели там. Оба они волосы убрали под куртки — Джон свой куцый светлый хвостик, а Синай роскошную толстую косу. И все-таки дамочки заметили их ухищрения.
— Вам бы стоило постричься, как Джону. Ваши волосы привлекают внимание. — Софи села рядом и скучающе посмотрела на других посетителей. Одна громкая компания, пара дальнобойщиков и семья с детьми.
— Я не стану уподобляться смертному. — Отчеканил Синай.
— Окей, — закатила глаза Софи. — А ты? — Она посмотрела на Джона. Волосы у него были разной длинны, за уши он убирал пряди длинной до подбородка, они вечно торчали из-под шапки, а сзади хвостик почти доставал до лопаток.
— Я бы с радостью, но здесь я в выборе не свободен. — Джон улыбнулся особенно нежно. — Я… — Он замешкался и опустил глаза, словно никак не мог решиться, удобно ли об этом говорить. — Я дал обет десять лет не обрезать волосы.
— Кому? — улыбнулась Софи.
Джон снова замешкался.
— Моей матери.
Софи хмыкнула. Было так странно осознавать, что у Джона, как и у нее, тоже была где-то там семья, родители, может быть братья и сестры. Интересно, сколько лет его матери? А ему самому? Шесть лет назад он выглядел как подросток, но был ли им на самом деле? Никто не знал, как быстро растут и взрослеют эльфы. Может быть ему двадцать, а может сто двадцать.
— Ей нравится твой хвостик? — умилилась Софи. Она понятия не имела ничего о семейных отношениях эльфов. Эта область была из разряда закрытых, и никто толком ничего не знал о ней.
— В нашей семье так принято. Как и во многих. Но, увы, мои волосы не слишком удались.
— Как и ты сам, — сказал Синай с привычной строгой миной.
— Как и я сам. — Поддакнул Джон, и Софи поняла, что это старая добрая шутка.
— Что в тебе такого плохого? — спросила она, и в этот момент Джон-старший принес их обед. Они разобрали кебабы и мягкую холодную картошку фри.
— О, Джонни… Как это говорится? Паршивая овца в стаде. Точно. — Усмехнулся Джон-старший и плюхнулся рядом с Софи.
— Поэтичное сравнение. — Джон принялся есть, никак не отреагировав на такую нелестную характеристику.
— Почему он паршивая овца?
— Он ведь позднорожденный. А все позднорожденные безнадежны, не так ли, Джон?
— Именно так, Джон. — Они улыбнулись друг другу.
Тут Софи, наконец, заметила, что Джон-старший не носит шапки, уши его совершенно не острые, а щетина вполне себе настоящая.
— Джон, — обратилась к нему Софи. — А вы… — она понизила голос. — Вы вообще эльф? — прошептала она едва слышно.
— Это хороший вопрос, дорогая. Признаться, я даже не знаю, что на него ответить. Как видишь, я уже не выгляжу, как они. — Он кивнул на друзей. — Не говорю, как они, не веду себя, как они. Так могу ли я называться тем самым словом, которое сейчас я не должен произносить? Не уверен.
Софи совсем запуталась.
— Вы не были дома тридцать два года. — Припомнила Софи. — И где же вы все это время были?
— О, у меня было много разных увлекательных занятий. Самое классное — пару лет я гастролировал с одной рок-группой. Я гитарист от бога, так про меня говорили.
— Ты играл этот шум, что они называют музыкой? — Синай презрительно скосил на него голубые глаза.
— Что бы ты понимал в роке. — Джон-старший шумно вытянул остатки колы через трубочку. Синай поморщился. — Лучше уж мечом махай, как обычно.
— Мечом можно избавить мир от бесполезных созданий. Таких, как ты.
— Джон, он меня оскорбляет. Знает ведь, что я его не вызову, побоюсь. И что делать? Воздействуй на него своим авторитетом.
Софи прыснула. Джон из них всех выглядел самым юным. Он был на полголовы ниже Джона-старшего и на голову Синая. Но мужчины посмотрели на нее удивленно.
— Эм… разве у Джона есть авторитет? — Удивилась Софи. — Нет, я… ну, ты просто не особо авторитетным выглядишь… — Под тремя недоуменными взглядами она смутилась. Ох, ну когда она прекратит говорить что-то такое, от чего у всех вокруг вытягиваются лица. Наверное, ей просто нужно молчать.
— У Джона есть… — Джон-старший доверительно склонился к ней и почти прошептал, — …положение в обществе.
— Да ну. Ух ты. — Сказала Софи без всякого выражения.
— Не слушай его. — Джон сокрушено покачал головой. — Мое положение в обществе не стоит опавшего листа.
— Джон скромничает. Хотя… — Джон-старший задумчиво вытер губы салфеткой.
Софи снова уставилась на его щетину. У эльфов, что было общеизвестно, борода не росла.
— Слушайте, так все-таки… — Софи показательно подергала себя за ухо. — Вы… человек или как?
— Ты не представляешь, сколько людей задаются вопросом, как же можно это достоверно вычислить. — Джон ухмыльнулся. — О, смотрите-ка.
На стоянку перед кафе завернула полицейская машина. Софи замерла. Все спокойно продолжали жевать свои мясные котлеты в лаваше.
Софи не понимала своих чувств. Наверное, сейчас был самый подходящий момент завизжать «караул» и бросится прочь от этих эльфов к полиции. Вот только…
Софи поймала себя на мысли, что, не смотря на то, что она ничего не понимала, не смотря на то, что Синай сверлил ее грозным взглядом, каждый раз как смотрел, и что она понятия не имела, что ждет ее завтра, она не была так уж напугана. Тревога, конечно, была, но такая несерьезная, словно ничего сверхъестественного и не происходило.
Софи сама себя попыталась запугать: едет куда-то с тремя незнакомыми мужчинами, которые выкрали ее из правительственного ведомства, еще и, кажется, убив там парочку человек и устроив пожар…
Но в глубине души Софи уже понимала, что она не хотела, чтобы это сумасшедшее приключение заканчивалось. И все же крикни она сейчас, и полицейские заберут ее, отвезут домой, а этих сумасшедших то ли эльфов, то ли черт разбери кого, запрячут в тюрьму. Джон посмотрел на нее своими красивыми серыми глазами, как будто знал, о чем она думает, и отрицательно покачал головой.
— Не нужно. Прошу. — Сказал он тихо.
