В гостиной она взяла в руки книгу, которую вчера швырнула в Нилана, и пролистала. Книга была на эльфийском.
Вздохнув, Софи села на тахту и понуро оглядела комнату.
И чем ей тут заниматься?
Джон пришел через несколько минут. Он умылся, облачился в свежую рубашку, брюки и зашнуровал свой жакет до самого горла. Образцовый эльф.
Софи грустно вздохнула.
— Совсем скоро придет швея, и я должен… научить тебя, как себя вести. Если ты позволишь.
— Ну, давай, — развязно сказала Софи.
Когда Джон был таким идеально-правильным, внутри нее поднимался неясный протест. Вчера, когда он орал, что она глупая дева, он и то нравился ей больше.
— Ее зовут Ланира и ее мастерство известно далеко за пределами Сиршаллена.
Софи пожала плечами. Она-то по эльфийской моде не одевалась.
— И это… отражается на ее манере вести дела. Те, что знают ее, уже привыкли, тебе же, быть может, она покажется… бесцеремонной. Для эльфийки она очень… прямолинейна.
— Ужас какой. — Скептично заметила Софи.
Джон вздохнул и сжал кулаки.
— Она не раз шила наряды и для ханти. И… она прекрасно представляет, как обычно живут ханти, что именно им позволено и не позволено.
— Джон… умоляю, меньше тумана. Скажи уже, что ты хочешь сказать? Пожалуйста. Просто скажи как есть, или я снова натворю что-нибудь ужасное.
Джон стоял с выражением муки на лице. Он несколько раз вдохнул и твердо отчеканил:
— Ханти не выбирают себе наряды. Это делает господин. Ханти служат для услады его глаз, а, значит, в расчет берется лишь его мнение. И поэтому на примерке и выборе вполне логично, что господин присутствует и все решает сам.
Софи хмуро посмотрела на подол своего платья.
— Ясно. — Тихо сказала она и уставилась в окно.
— Прости. Для тебя будет безопаснее, если как можно больше эльфов будут уверены, что ты просто ханти. А, значит, при посторонних мне следует вести себя… соответствующе.
— Ладно.
Джон помялся и, вздохнув, сел рядом с ней на тахту.
— Я сожалею, что тебе приходится терпеть столько незаслуженных унижений. Я хотел бы загладить это, но не знаю как.
Софи подумала и стала загибать пальцы:
— Настрой рояль, учи меня эльфийскому, покажи старый город. И, ради всего святого, помоги мне тут разобраться. Я ничего не понимаю, а твои слова иногда путают меня только сильнее.
— Какие слова? — нахмурился Джон.
— «Бесцеремонная швея». Что это значит? Чего мне ждать?
— Она… будет касаться тебя без должной чуткости и деликатности.
— Джон!
Он нахмурился и вдруг взял ее локоть и поднял. Постучал ладонью по боку, опустил руку и небрежным тычком пальцев отвернул ее голову.
— Как-то так… — смущенно сказал Джон, убрал руки, чинно сложив их на коленях, и даже сжал в кулаки, пряча пальцы.
— Ну это я переживу. А откуда ты это знаешь, кстати?
— Она шила одежду и мне, снимала мерки, и… касалась так же нечутко.
Софи на секунду задумалась о том, что такое «чуткие» прикосновения, по мнению Джона. Как бы он коснулся? Она смущенно затеребила косу.
— Ладно, это ерунда. Не страшно. Я должна молчать? Нилан сказал, что я не должна разговаривать на этой вашей вечеринке.
— Да, разумеется. Но… ты и не сможешь говорить с ней. Она не знает людского языка. Ни одного.
— Хорошо, я молчу и делаю, что она мне велит. Звучит несложно.
— И я должен присутствовать… при снятии мерок. От меня это ожидается, поскольку… так как они думают, что…
— Что я твоя ханти. — Закончила за него Софи.
— Да, — негромко сказал Джон. — Что ты моя…
Сердце Софи совершило неуверенный кульбит.
В голосе Джона ей почудилось что-то мечтательное.
— Эм… я поняла. — Софи затеребила платье. — А… а что насчет рояля?
— Я распоряжусь, если тебе это доставит радость.
— Эльфийский?
Джон нахмурился.
— Я не лучший из учителей. Я и сам порой недостаточно осведомлен.
— Мне все равно. Я хочу, чтобы меня учил ты. — Честно заявила Софи.
Джон посмотрел на нее и несмело улыбнулся.
— Я счастлив буду исполнить твои желания, если они в моей власти. — Сказал он негромко.
В дверь постучали. Софи от неожиданности вздрогнула.
Джон поднялся и еще раз с тревогой посмотрел на Софи.
— Главное — молчи. Ты ничего не должна говорить. Так… принято.
— Ладно. — Шепнула Софи.
Джон пошел к двери, а она осталась сидеть в гостиной. Нервно поправила платье и пригладила волосы в прическе. Все-таки эта эльфийка была первой, кто увидит ее в громком статусе ханти. И как бы он не был позорен и презренен, Софи не хотела, чтобы из-за нее у Джона был повод краснеть. Подумаешь, молчать — не велика задача.
Софи увидела, как в прихожую вошли две женщины. Одна из них тут же заговорила по-эльфийски и, не задерживаясь, прошла в гостиную.
Софи сцепила руки в замок. Она тут же пожалела, что не спросила у Джона, нужно ли ей здороваться. Она взглянула было на него и осеклась.
Джон был строг, на губах его играла вежливая отстраненная улыбка, и он не смотрел на нее.
За женщинами вошли трое эльфов. Двое несли массивный сундук, третий — огромное напольное зеркало.
Женщина, что вошла первой, не переставая разговаривать, сняла с рук перчатки и кинула на диван. Она так же не смотрела на Софи.
Она выглядела молодой, не больше тридцати, кожа абсолютно гладкая, улыбка быстрая и наглая, а глаза — два черных омута.
Манера держаться и жесты говорили об очень властном характере. Ее волосы — рыжие как огонь — были забраны в косы и обвивали голову причудливой прической. Сзади было приколото несколько живых цветов. Наряд ее был крайне необычным. Платье канареечно-желтого цвета с пышным белым жабо на груди, заколотое агатовой брошью, ниспадало до пола воланами и рюшами.
Да уж, эта дама явно умела шить. Такие наряды Софи видела только на кинозвездах на красных ковровых дорожках. По телевизору, само собой.
Она говорила, говорила и говорила, а Джон, присевший на диван, смотрел на нее и вежливо улыбался, время от времени кивая и что-то отвечая.
Разговаривали они на эльфийском, и Софи смогла выхватить только парочку слов.
— ….нет… вчера… спасибо…
Сопровождающие поставили посреди гостиной зеркало, опустили на пол сундук. Вторая девушка, видимо помощница великой портнихи, тщательно запахнула занавески на окне и принесла из сада пуф, который унес Нилан. Эльфы поклонились Джону и вышли.
