Я шагнула к Раулю, чтобы принять из его рук одну бутылку, но вдруг почувствовала, как мне на лицо налипла паутина, а следом за этим – как по щеке пробежал паук.
– Анна? – подскочил ко мне Рауль, напуганный моим визгом. Он успел стряхнуть паука раньше, чем тот скользнул мне за шиворот.
– Все, все, я убрал его, – прошептал Рауль, прижимая меня, полумертвую от испуга, к себе. – Вот уж не думал, что тебя так пугают пауки.
– Меня не они пугают, – пробормотала я, успокаиваясь в его объятиях.
– А что же? – серьезно спросил Рауль, отстраняясь и заглядывая мне в лицо. – У тебя в глазах такой ужас, будто тебя не паук коснулся, а монстр размером с дом.
Я тяжело вздохнула. Однажды летом я рассказала Раулю, что некоторые мои сны исполняются. И, помнится, он тогда отнесся к моим словам серьезно, не высмеял, не сказал что-нибудь пренебрежительное. Но рассказала я лишь о снах. О «приключениях» на фабрике умолчала. Знал бы он, с каким монстром мне пришлось столкнуться…
– Что тебя так напугало? – переспросил Рауль.
– Мои сбывающиеся сны, – призналась я.
Рауль присел на ближайший бочонок и усадил меня к себе на колени.
– И что ты увидела на этот раз? Опять фабрику?
– Этот подвал. И Лауру, сидевшую вот так, как мы сейчас, на бочке. Только очень странную, не похожую на себя.
– Это же сон, – сделал свои выводы Рауль. – Мало ли кого в каком виде увидишь…
– Рауль, это не просто сон. Такие видения меня посещают перед тем, как должно случиться что-то нехорошее. Так уже бывало. К тому же сегодня днем мне позвонил муж моей подруги, тот, у которого экстрасенсорные способности, и посоветовал нам покинуть дом как можно скорей.
На этот раз тяжело вздохнул Рауль.
– Ты мне не веришь? – расстроилась я.
– Нет, почему же… Верю, – ответил он, но так, будто лишь ради того, чтобы не обидеть меня.
– Я не утверждаю, что мы должны уехать, – поспешно добавила я. – Но ты спросил, что меня напугало, и я ответила.
– Тебе здесь не нравится?
– Нравится. Особенно компания. Но после приснившегося сна и слов Савелия я испытываю тревогу. И это не моя мнительность, у меня есть все основания дове…
Договорить мне не дал донесшийся сюда значительно приглушенный визг и последовавший за ним звон. Мы мгновенно вскочили на ноги и, забыв о бутылках с вином, за которыми, собственно, и спустились в подвал, помчались в столовую.
Возле буфета с посудой стояла бледная Сара. Прижимая к груди руки, будто хотела от чего-то закрыться, она растерянно озирала осколки тарелок у своих ног. Ее уже успокаивала Моника. Но Сара словно никого не слышала. И только когда Нурия принесла веник и принялась сметать осколки, будто стряхнула с себя оцепенение и оглянулась на шкаф.
– Что случилось? – встревоженно спросил Рауль.
– Не знаю, – ответила за подругу Моника. – Что-то ее сильно напугало…
– Тарелки разбились, – удрученно пробормотала Сара, принимая из рук пришедшей с кухни Лусии стакан с водой.
– Подумаешь, разбились… – участливо проговорила Моника. – Еще остались! Пойдем на прогулку в поселок и купим новые.
– Посуда бьется к счастью, – сказала я в утешение. Но Сара, будто не услышав нас, прикрыла глаза и выдохнула:
– Ужас какой…
И вновь оглянулась на шкаф.
– Тоже паука заметила? – предположил Рауль. – Анну минут пять назад так же до визга напугал один.
– Я не боюсь пауков, – слабо улыбнулась Сара. – А вот… Впрочем, не важно. Мне показалось. Ты не видел Чави?
Рауль замялся, но эта пауза была заметна и понятна лишь мне, после чего поспешно ответил:
– Пойду поищу его.
В этот момент входная дверь открылась, и вошли недостающие члены компании. Впереди всех торжественно нес два блюда с приготовленным мясом Давид. За ним, словно поварята, – Марк с Серхио с грязными мисками в руках. Шествие замыкал Чави.
Обед прошел в довольно приятной обстановке. Чави с Раулем перекидывались репликами так, будто и не было между ними спора и в запальчивости брошенных неприятных фраз. Один раз Чави обратился ко мне: попросил передать ему соус али-оли. И когда принимал пиалу из моих рук, вдруг дружелюбно подмигнул. Даже Лаура с Давидом не переругивались, Впрочем, Давид и не глядел в сторону сестры Рауля, все еще не в силах простить ей победу в велосипедном заезде. А Лаура трескала приготовленное Давидом мясо с аппетитом проголодавшейся рабочей бригады, будто забыв о громком заявлении готовить себе еду отдельно, дабы не питаться из рук врага. Изредка она бросала насмешливые взгляды на Давида, занятого ухаживаниями за Нурией, шутила и болтала со всеми – с Чави и с его подругой, с застенчивым Марком. Рауль обсуждал с Серхио что-то свое музыкальное, а я расспрашивала другую «новенькую» в компании, Лусию, о ее маленьком сыне.
И тревога таяла. Как и развеивалось неприятное послевкусие, оставшееся после случайно подслушанного разговора Рауля с Чави.
А во второй половине дня вдруг чистое небо затянули тучи, хлынул дождь, и с общего согласия было решено остаться дома. Все собрались наверху, в гостиной, расположившись в креслах и на диване. Моника с Нурией принесли пиалы с орехами, семечками, чипсами, пригласив всех девушек в женский «кружок». Мы сдвинули кресла вокруг маленького столика и позвали Лауру, заинтересовавшуюся книгами на каменных полках. Но девушка с увлечением уже погрузилась в одну из них, читая прямо там, у полки, и не услышала нашего оклика. Рауль, Давид и Марк о чем-то беседовали, стоя возле старинного приемника. Чави с Серхио заняли диван в противоположном конце гостиной. Принеся гитары, они трогали струны, наполняя комнату тихим приятным звучанием. Иногда обрывали игру, переговаривались о чем-то, подбирали мелодию и продолжали музицировать. Я оглянулась на Рауля, думая, что музыка привлечет его внимание, но он был так занят разговором с Давидом, что не повернул головы, даже когда его друзья довольно громко заиграли вступление одной из его песен.
Моника рассказывала о том, что недавно увлеклась поделками из тканей и каждую среду вечером ходит в специальный кружок.
– Отвлекаюсь от скучной работы, – скривила она нос. – А то в этой адвокатской конторе высохну, заплесневею и покроюсь пылью, как забытый сухарь.
После Моники настала моя очередь рассказывать: меня засыпали вопросами о моей стране, семье, о том, нравится ли мне в Испании, хотела бы я тут остаться и не собирается ли Рауль уехать со мной в Москву. Я честно призналась, что мы с ним не говорили на эти темы, так как вместе еще очень малый срок.
Лусия пожаловалась, что ее маленький сын плохо спит по ночам. А Нурия, грустно вздохнув, ответила, что очень сочувствует ей, но сама была бы счастлива пожертвовать ночами сна ради того, чтобы в ее квартире в кроватке спал сын.
