Савелий говорил, что корень зла – здесь. Я догадывалась, что нужно искать, но хотела проверить свое предположение.
Пройдя стеллажи с бутылками и винные бочки, я толкнула дверь из металлических прутьев. Тяжело, со скрипом, но она поддалась. Переступив через валявшуюся на проходе кочергу, не удивилась ее наличию, напротив, обрадовалась тому, что нахожусь на верном пути. Отметила взглядом разбитый фонарь. И наконец обнаружила то, что искала.
– Я увидела, что ты отправилась сюда одна и решила пойти за тобой, – услышала я вдруг за своей спиной и от испуга вскрикнула.
– Ой, прости, – потупилась Лаура. – Надо было как-то показать свое присутствие сразу, как только я спустилась сюда… Ты что-то тут ищешь?
– Уже нашла, – сказала я, кивая на пыльное зеркало, прислоненное к каменной стене. – Оно у тебя никаких воспоминаний не вызывает?
– Зеркало? – наморщила лоб Лаура. – Не знаю… У меня… провалы в памяти. Собственно желая поговорить с тобой об этом, я и спустилась. Ты обещала мне… поверить.
Я нашла взглядом перевернутое ведро, села на него и пригласила Лауру присесть на деревянный ящик.
– Мне здесь… страшно.
– А совсем недавно ты признавалась, что тебе отсюда не хочется уходить, – напомнила я.
– Это было еще до… До того, как я начала чувствовать себя непонятно. Будто я – это не я. Что-то ускользает из моей памяти, мне рассказывают об этих эпизодах посторонние, например Нурия, а я ничего не помню. Но взамен я получаю воспоминания о другом прошлом.
– То есть?..
Лаура вздохнула, опустила взгляд на зажатые между колен, обтянутыми узкими джинсами, руки, и призналась:
– Я «помню» эпизоды из жизни, но чужой. «Вспоминаю», как с семьей – не моей – собирала виноград. Страдаю по какому-то Анхелю. У меня в жизни не было знакомых с таким именем!
– Кажется, так зовут хозяина этого дома.
– О господи… Страдать по старику! – грустно усмехнулась Лаура. – Еще я знаю о каждом в нашей компании некоторые секреты. Например, как-то мне стало ясно, что Нурия сделала аборт. Что ты ревнуешь Рауля к его прошлым отношениям и боишься, что он вернется к Ракель. Что Чави и Сара… Да, в общем, и так понятно!
Она заметно смутилась, поняв, что чуть не выдала чужие тайны.
– Еще я знаю, какая опасность нам всем угрожает. Дом нас не выпустит! Дверь не откроется, решетки не выломаются. Может быть, он рухнет, потому что по стенам пошли трещины, и мы останемся под его обломками. Хозяин если и приедет за нами, то уже тогда, когда нас не станет.
– Что ты такое говоришь, Лаура! – воскликнула я.
– То, что откуда-то узнала… Странные вещи говорю, да? Боюсь, ты подумаешь, будто я больна, как друг Рауля. Знаешь, я бы согласилась на то, чтобы мои слова были бредом сумасшедшего, лишь бы они не оказались правдой! У нас еще был шанс выйти отсюда, но Рауль…
– Рауль? А он тут при чем?
– Он… Как бы тебе объяснить. Что-то случилось в прошлом… Трагедия. Пролилась кровь. И это породило зло, умножило его, напитало силой. Оно дремало, после того, как в прошлом уже хорошо побушевало. Но, попробовав крови, проснулось. Более сильным, жадным, непобедимым.
– Хочешь сказать, что в этом вина Рауля?
– Не прямая, конечно. Но, вернувшись раненым в этот дом, он подписал смертный приговор не только себе, но и нам всем. Тварь от него не отстанет… Будет сосать из него кровь и дальше. И чем больше «она» ею напитывается, тем сильней становится. Это как дразнить запахом крови акулу, понимаешь?
– Рауль сегодня проснулся в крови. И спал очень плохо… – пробормотала я, вспоминая и лихорадку Рауля, и кокон холода, который его окутывал.
Лаура вместо ответа развела руками, словно говоря: «Вот видишь!»
– Зло копится в зазеркалье, – продолжила она. – И просачивается через зеркала и через все, что может отражать. Может быть, Рауль неосторожно коснулся порезанной рукой зеркала и оставил на нем пятна крови?..
– Говоришь, все, что отражает, тоже в своем роде «двери»? – спросила я, припоминая ночь на кухне. – Не знаю, коснулся ли Рауль зеркала, но он разливал вино из бутылки, вертел в руках бокал. Хорошо, с этим более-менее ясно. Но что произошло в ту ночь, когда ты очнулась на ступенях лестницы, ведущей из этого подвала?
– Не помню, – покачала головой Лаура. – Мне только… снилось или виделось, что я бегу по прозрачному коридору. И вдруг, будто что-то вспомнив, развернулась и побежала назад. Прыгнула… И словно прошла через какое-то препятствие. Очнулась уже на ступенях лестницы. Все.
– Значит, говоришь, выхода нет? – раздался за нашими спинами голос, заставивший нас резко обернуться. Возле двери, опираясь одной рукой о стену, стоял Рауль.
– Ты все слышал? – с испугом спросила Лаура.
Вместо ответа Рауль подошел к нам, присел перед зеркалом и внимательно осмотрел его.
– А на вид – обычное!
Он поднял какой-то бумажный листочек, валяющийся неподалеку от зеркала, развернул его, прочитал написанное и хмыкнул.
– Ой! – воскликнула Лаура, выхватив у него из рук бумажку. – Я это уже видела… В одной из книг, которую взяла почитать в библиотеке, между страниц был заложен этот листок. Я использовала его в качестве закладки.
– Только ли как закладку? – нахмурилась я, читая. – Это похоже на записанный кем-то один из детских ритуалов, которыми развлекаются девочки. Мы в детстве тоже, помнится, с подругами пытались вызвать то Золушку, то Карамельную Королеву, то гномиков… Может ты прочитала то, что тут написано и спустилась в подвал к этому зеркалу? Подумала, что это твой последний шанс на исполнение заветного желания?
Домыслы, мои домыслы… Но могла ли она и правда попробовать таким образом «получить» Давида?
– Вспомни, Лаура, у тебя в руке оказался огарок свечи… – продолжала я.
– Анна, я ничего не помню, кроме того, что рассказала тебе! – воскликнула со слезами в голосе Лаура.
– Тише, тише, успокойся, – обняла я ее.
– Мне кажется, будто кто-то живет во мне!
– Спокойно, спокойно, – попросил ее доброжелательным тоном Рауль, поднимаясь с корточек. – Мы что-нибудь придумаем. Не может такого быть, чтобы не нашлось выхода. И из дома, и… вообще.
– Все из-за этого зеркала, – буркнула Лаура, с неприязнью глядя на пыльное стекло.
– Рама, кстати, у него не такая уж старая. Я бы сказал, почти новая.
– Ее поменяли. После пожара, – мрачно обронила Лаура.
Мы с Раулем переглянулись.
– Какого пожара? – встревожилась я, припоминая слова Савелия.
– В доме был пожар. В комнате, в которой я остановилась. И все из-за этого проклятого зеркала! – вдруг закричала она. И не успели мы опомниться, как Лаура с силой опрокинула зеркало на пол. Раздался громкий звон, и следом – хохот девушки.
