Без сознания он провел меньше часа, так что стучать и мычать ему пришлось долго. Лишь в полвосьмого утра, когда сержант вконец обессилел, доносившиеся из запертого гаража слабые удары и нечленораздельные звуки услышал его сосед по гаражу, явившийся, чтобы забрать из стойла своего видавшего виды «жигуленка». Заинтересованный природой непонятного шума, сосед приблизился к его источнику и увидел, что гараж действительно заперт, но из замка торчит целая связка ключей. Ключи мелодично позвякивали в такт ударам, которые заставляли содрогаться жестяные створки ворот.
Сосед осторожно постучал в ворота согнутым пальцем и негромко позвал:
— Эй, есть там кто?
В ответ в гараже отчаянно замычали, после чего ворота содрогнулись так сильно, что сосед испуганно отскочил на добрых полметра.
— Колян, ты, что ли? — позвал он Лося по имени.
На этот раз в ответном мычании послышались утвердительные нотки.
— Ну, погоди, погоди, не ломай дверь-то, — забормотал сосед, возвращаясь к воротам и ковыряя ключом в заржавленном замке. — Сейчас открою, не стучи. Что ж оно у тебя все такое тугое, ржавое… Смазывать надо замочек-то, Коленька, друг мой ситный…
Отперев замок и распахнув ворота, он увидел на полу пустого гаража своего соседа, одетого только в трусы и носки. Чуть позже, когда путы были сняты, а все непечатные слова и выражения произнесены, обнаружилось, что кое-какое имущество старшего сержанта Лосева все-таки уцелело. Бумажник с деньгами, документы, в том числе и на мотоцикл, ключи от квартиры и мобильный телефон аккуратной кучкой лежали на монтажном столике справа от дверей. Ночной грабитель оказался человеком слова, взяв только то, на что претендовал: мотоцикл и одежду.
Правда, Лося это обстоятельство нисколько не смягчило. Схватив пощаженный грабителем телефон, он немедля позвонил знакомому инспектору ГИБДД, чтобы по Москве объявили план «Перехват», и только после этого набрал «02», дабы законным порядком заявить о краже.
Увы, к тому времени, когда Лось начал принимать меры к отысканию и возвращению своего движимого имущества, упомянутое имущество, снабженное поддельным номерным знаком и накрытое взятым из гаража фирменным чехлом, уже стояло в тихом дворике в квартале от дома, где проживал владелец сети казино «Бубновый валет» Павел Григорьевич Скороход.
Глава 15
— А жалко все-таки, что мы живем не в Белоруссии, — объявил Клим Неверов, возясь с автоматической кофеваркой.
Изумленный этим неожиданным заявлением генерал Потапчук некоторое время смотрел в спину своего агента, ожидая продолжения, а потом осторожно поинтересовался:
— Ты здоров?
Неверов обернулся через плечо, сверкнув озорной улыбкой.
— Думаете, я так вжился в образ сумасшедшего, который охотится за другим сумасшедшим, что уже начал заговариваться? Ничего подобного!
Он звонко щелкнул клавишей на корпусе, заставив ее засветиться рубиновым огоньком, и вернулся в кресло напротив генерала.
— Я говорю всего лишь о разнице в стиле работы операторов мобильной связи у нас и в братской республике, — сказал он, кладя ногу на ногу и вытряхивая из полупустой пачки сигарету. — У нас, как и в Украине, царит такой разгул демократии и частного предпринимательства, что «симку» для мобильного телефона можно купить буквально на каждом углу за сущие копейки, не предъявляя при этом никаких документов. Попытки отследить чьи-либо звонки, таким образом, автоматически превращаются в пустую трату времени и денег. А в Белоруссии, чтобы подключиться к сети, необходимо предъявить паспорт. Мобильный телефон, таким образом, служит подобием ошейника, а испускаемые им радиоволны играют роль прочного поводка, обрезать который можно, лишь избавившись от телефона. Будь вы генералом белорусского КГБ, мы могли бы не только узнать, кто звонит Твердохлебову на мобильный, но и с большой точностью вычислить его местонахождение.
— Вон оно что, — успокоившись по поводу психического здоровья подчиненного, протянул генерал. — Ну, это ты загнул — втроем не разогнешь. Игра, Клим Петрович, ведется на таком уровне, что обычные милицейские методы тут не срабатывают. Допустим, мы взяли бы у оператора мобильной связи подробнейшую распечатку звонков, поступивших на телефон Твердохлебова, и набранных им номеров. Потом по базе данных установили бы фамилии и адреса абонентов, с которыми он вступал в контакт, и стали бы их проверять одного за другим, всякий раз убеждаясь, что человек не имеет ни малейшего отношения ко всей этой истории. А в самом конце ты бы обнаружил, что один из значащихся в списке номеров принадлежит человеку, которого никогда не существовало на свете, или подключен по чужому паспорту — потерянному, украденному или вообще поддельному. И что бы это дало?
— Да, скорее всего, вы правы, — вздохнул Неверов. — Чем больше рогаток и ограничений государство ставит перед своими гражданами, тем более пронырливыми и изобретательными становятся эти самые граждане, достигая невиданных высот в искусстве отыскивания лазеек в многочисленных законах и установлениях. Но помечтать-то можно!
Кофеварка ответила на этот возглас насмешливым фырканьем и хрипом.
— Над тобой смеются даже бытовые приборы, — не преминул заметить Федор Филиппович вскочившему Климу. — Нашел время предаваться мечтам. Работать надо, Клим Петрович, работать! С меня скоро голову снимут, а он, видите ли, мечтает. И о чем? Об эмиграции в Белоруссию!
Неверов щелкнул клавишей и, вернувшись, поставил перед генералом курящуюся ароматным паром чашку и высокий стакан с холодной водой. Усевшись в кресло, он наконец зажег сигарету, которую до сих пор бесцельно вертел в пальцах, и с удовольствием сделал микроскопический глоток из своей чашки.
— А это что такое? — недовольно осведомился генерал, кивнув в сторону чудовищной винтовки, более всего напоминавшей слегка осовремененный вариант древнего противотанкового ружья, которая торчала на растопыренных сошках посреди рабочего стола Неверова, бессмысленно тараща на противоположную стену пустой зрачок широкого дула. Винтовка была наполовину разобрана, извлеченный затвор и еще какие-то железки, поблескивая смазкой, лежали на столе среди кусков скомканной, испачканной черным пороховым нагаром ветоши. Немного поодаль генерал увидел снятый и зачехленный оптический прицел — громоздкий и очень мощный.
— Один из последних трофеев, — признался Клим. — Решил прихватить для коллекции, уж больно хорошая вещь. «Баррет М-1», пятидесятый калибр…
— Это я вижу, — перебил генерал. — И можешь не трудиться, перечисляя тактико-технические данные, они мне известны. Типичный образчик американской гигантомании. Лучше объясни, зачем ты затеял чистку оружия, когда тебе надо высунув язык бегать по городу и искать Твердохлебова?
Клим отвел от винтовки влюбленный взгляд и сделал серьезное лицо.
— Если вам от этого станет легче, могу побегать, — сказал он. — От меня не убудет. Но вы сами только что сказали, что традиционными методами оперативно-разыскной работы тут ничего не добьешься. Нужно что-то придумать, а лучше всего мне думается именно за чисткой оружия. Кроме того, винтовку давно следовало вычистить, а у меня все руки не доходили — то одно, то другое…
